— В таком случае, моя очередь занять Герберта. Я обещала уделить ему не меньше часа, а когда еще у меня выпадет свободная минута, неизвестно.
Прежде чем уйти к Нэл, Бен бросил на нее укоризненный взгляд. Большую часть оставшегося вечера он не отходил от нее, несмотря на высокую конкуренцию со стороны окружавших их щеголей. Хотя Герберт и воспринял ее общество с удовольствием, но то стало для Клары слабым утешением. Оставалось надеяться, что Аллингкот не догадается, что мечтательная улыбка на лице Герберта расплылась не из-за нее, а из-за Нэл Мулдун, чьи достоинства тот превозносил настолько, что Кларе хотелось хорошенько его стукнуть. Прием, в конечном счете, вышел чрезвычайно утомительным: и ужин оказался слишком поздним, и затянулось все далеко за полночь. Клара смешалась с другими гостями в качестве своего рода помощницы хозяйки, следя, чтоб бокалы у всех были полны, а пустые — вовремя отправлялись на кухню для мытья. Помощников у нее этим вечером не было, так что она, занимаясь тем же самым, чем занималась долгие недели до этого, но без всякого на то желания, ощущала по отношению к себе явную несправедливость.
Утром ей предстояло переделать массу дел, и хотя свадьба должна была состояться не раньше одиннадцати, ей необходимо было вернуться из гостиницы в Брейнли в половине девятого, самое позднее к девяти. Одной из особых обязанностей, каким-то образом перешедших к ней, было смешивание свадебного пунша. Три большие чаши фруктового пунша, сдобренного вином и оживленного содовой водой, должны были быть смешаны и поданы непосредственно перед свадебным застольем. Пить за молодую пару за столом будут шампанское, но перед едой толпе следовало взбодриться несколькими бокалами пунша, дабы и жажду утолить, и снизить количество шампанского, которое они смогут выпить. Леди Лакер пожелала, чтоб содовая была добавлена непосредственно перед подачей, дабы пунш еще шипел. Это, как некое магическое действо, должно было снять с напитка налет прижимистости.
Ради такого великого дня были наняты помощники со стороны. Среди них нашелся один, утверждавший, будто бы знает толк в приготовлении отличного пунша. Побеседовав с ним, леди Лакер поняла, что его пунш становится пьянящим напитком лишь потому, что по большей части состоит из различных вин. Ее же собственная смесь в основном содержала соки (вовсе не дешевые, как она заметила Кларе). На пунш пошло три дюжины апельсинов и дюжина лимонов, не говоря уже об измельченных ананасах. Их прислали соседи из своей оранжереи, как и апельсины, а вот лимоны пришлось купить за настоящие деньги.
Дабы успеть смешать пунш, лишь только гости появятся в дверях дома, в церкви Кларе надлежало сидеть в последнем ряду и уехать оттуда с первой же каретой, отправляющейся домой. Пока все будут раздеваться и рассаживаться в золотой гостиной, Клара должна была успеть смешать все три чаши. Сия перспектива несколько ее нервировала, поскольку раньше ей не приходилось делать пунш для столь особого случая, и уж точно ни разу в жизни из столь необычных ингредиентов. Она знала, что содовая вода была решающей составляющей напитка, и ее следовало добавить последней. Ей пришлось выслушать дюжину предупреждений насчет того, чтоб не позволить знатоку приготовления пунша взять приготовление напитка на себя или же за ее спиной добавить туда лишнюю порцию вина. Когда вечер подошел к концу, Клара зашла в комнату, в которой завтра ей предстояло следить за приготовлением пунша. Ей хотелось убедиться, что там все в порядке, а также что ее фартук на месте. Брызги сока могли испортить ей розовое платье.
Было уже поздно, и Клара устала. К тому же она была недовольна прошедшим вечером и нервничала по поводу завтрашних трудов. Увидев на столе свой фартук, она развернула его, убедилась, что тот чистый, встряхнула и с усталым вздохом сложила вновь.
— Мужайтесь. Скоро все закончится, — произнес с порога чей-то голос. Обернувшись, она увидела Аллингкота, последовавшего за ней из золотой гостиной. Весь вечер он был чрезвычайно скуп на какие-либо знаки внимания, и, увидев его, она удивилась.
— Как по мне, так не достаточно скоро, — сказала она, кладя фартук на стол.
Аллингкот зашел в комнату и оглядел стол, чаши для пунша, перевернутые вверх дном, дабы не запылились, половники, чашки, салфетки и все остальное, необходимое для работы.
— Для устройства солидной свадьбы требуется немало потрудиться, — вскользь заметил он.
— Я бы сказала, чересчур много. Ежели я когда-нибудь надумаю выйти замуж, я просто тайком сбегу.
Глаза его округлились от притворного изумления.
— Быть того не может, чтобы благоразумная мисс Кристофер всерьез размышляла над столь вопиющим поступком! Вы слишком переутомились.
— Да, — согласилась она. В ее опустошенной голове промелькнула мысль, что, ежели бы не он, привезший сюда Нэл, она бы устала куда меньше. Ну, или на худой конец, ежели бы они, как она ему предлагала, уехали бы спать в гостиницу несколько часов назад.
— Тайный побег вещь неприличная, — заметил он.
— Знаю, — ответила она. — Я пошутила.
— О! Ваш угрюмый вид ввел меня в заблуждение. Шутки обычно сопровождаются улыбкой или хотя бы попыткой ее скрыть.
— Вам виднее, Аллингкот.
Видя, что она полна решимости ворчать и дальше, он решил к ее жалобам присовокупить и свои.
— Не могу представить, с чего это тетушке Чарити вздумалось выбрать для свадьбы декабрь. Между Рождеством и Новым годом время тоже очень напряженное. Весна куда лучше, как вы считаете?
Просто из противоречия она заявила:
— Нет, я считаю, что время выбрано очень удачно. Весна и так приятное время года, нет никакой необходимости как-то ее улучшать, а вот зимние месяцы тоскливы и однообразны. Свадьба их оживляет.
Аллингкот, похоже, воспринял ее замечание куда серьезнее, чем предполагала Клара.
— Пожалуй, можно и зимой, но чуть позже, когда волнение после череды праздников успеет улечься.
— Нет-нет, Присси выбрала отличное время. После Рождества неизбежно возникает чувство разочарования, и свадьба, как предполагается, несколько смягчит его, хотя бы для молодых супругов.
— Возможно, вы и правы, — сказал он, нахмурившись. — Но для медового месяца время слишком уж унылое. Куда можно поехать в январе?
— Если вы об Оглторпе и Присси, то они отправятся в Шотландию навестить родственников.
— Ах, в Шотландию! Ужасное место в любое время года. Сплошные скалы, овцы и холодные ветра даже в середине лета. Зимой же все это просто невыносимо.
— Вроде бы ходили слухи, будто вы сами туда направляетесь. Думаю, ваша матушка написала, что вы куда-то собрались. Она, похоже, не была уверена, что вы придете на свадьбу.
Аллингкот вскинул на нее удивленный и довольно сердитый взгляд.
— И зная это, вы все равно не собирались известить меня, что вы здесь?!
— Разумеется, не собиралась. С чего это я должна была вас извещать?
— Клара Кристофер, вас следует оттаскать за уши, и я склонен это проделать! — воскликнул он.
— Как прекрасно вы воспитаны, — холодно ответила она, но от его гневного окрика душа у нее согрелась.
— Слой приличного воспитания действительно тонок, как бумага, и едва-едва прикрывает рычащего первобытного человека, — предупредил он, но она увидела, что он больше не сердится. — Вам же отлично известно, как ту бумагу проколоть, не так ли? — С легким смешком он взял ее руку в свою и не торопясь пошел к двери.
Положение, в котором он держал ее руку, заставляло их идти настолько близко друг к другу, что юбки Клары на каждом шагу задевали его брюки. Это создавало смущавшую Клару атмосферу близости. Ей хотелось, прежде чем они вернутся в гостиную, отойти от него подальше, но ее слабые усилия остались без внимания.
— Присси Шотландия разочарует, и даже очень. Жаль, нельзя поехать на юг Франции, но Бони со своими пушками и марширующими солдатами никак не способствовали бы романтическому настроению.
— И уж точно безопасности. Наполеон — поразительное создание, присвоил себе лучшие страны: Италию, Испанию, Португалию. Везде мы видим его сапог, что лишает венчающихся зимой надежды на луч солнца. Так что вряд ли у кузена Оглторпа есть какой-то другой выбор, кроме как отвезти Присси в Шотландию.
