А вот вид короля её несказанно порадовал. Сайфу выглядел усталым, подстригся коротко, и как будто постарел лет на десять, не менее. Да, надо сказать, он изменился. Появилась осанка, которой не было раньше. И эта строгость в глазах… Но что он тут делает? Кроме священников узами брака могли связать маги из высших чинов, кем Уго, разумеется, являлся, и сюзерены.
Меж тем дират Веллер подвел её к алтарю, точнее к королю, а сам стал напротив, рядом с Эрнаном. Маг встал между ними, чуть ближе к алтарю. Значит, все-таки Уго проведет церемонию…
— Сегодня мы собрались здесь, — торжественно начал Уго, — чтобы сочетать этого мужчину и эту женщину законным браком. Кто ответит за невесту?
— Я, Сайфу Зеленая Ветка, король Орлении, — торжественно и громко начал молодой король, — сводный брат невесты, на правах сюзерена и некровного родича представляю Кейлех Волчью Вьюгу Дамион-Мэллори, дочь Васты-Арлены и её первого мужа Заффо Серого Утёса из дома Дамион. Я отвечаю за невесту, и отдаю ее, извергая из рода, гарантирую её покорность.
«Вот как интересно… Молодой король практически открыто признал родство… и одновременно подчеркнул, что она дочь королевы-предательницы,» - отметила Кейлех.
— Кто ответит за жениха?
— Я, Веллер Варинтейн, дират Светлых Князей, брат матери жениха, — подал голос дангорец, — заявляю, что мой племянник, Эрнан Трайверан, сын Дриана и Ирвины, берет в жены Кейлех Волчью Вьюгу Мэллори из дома Дамион. Я отвечаю за жениха и гарантирую, что и весь княжеский род принимает её в свою семью и принимает ответственность за эту женщину.
Уго стал шептать слова обряда. И, вспоминая положенные слова, Кейлех сделала шаг вперед, протягивая руки Эрнану, сказала:
— Я, Кейлех Волчья Вьюга Мэллори из дома Дамион, отрекаюсь от своего рода, прошу взять меня в жены, и клянусь быть вашей до конца своих дней.
Кейлех опустила голову, стараясь смотреть только на пуговицы на камзоле жениха. Некстати вспомнилась её первая свадьба…
— Я, Эрнан Трайверан, сын Дриана и Ирвины, — голос Эрнана был холоден, как и металла браслетов, которые он надевал в это время на её запястья. — Беру тебя и в свой род и признаю своей женой.
С неожиданно громким звуком защёлкнулись браслеты, плотно обхватывая запястья. Маг что-то громко прокричал, и Кейлех, хоть и была готова к боли, все-таки застонала. Всё, теперь эти своеобразные кандалы снимутся только после смерти её или Эрнана. Женщина чуть не рассмеялась: на шее ошейник, на руках кандалы… Идеальная жена-рабыня… Маг объявил, что они муж и жена, и что это подтверждено свидетелями.
Кажется, Уго переборщил с магией при обряде, и поэтому голова Кейлех раскалывалась. Ни к чему не обязывающий мужской разговор прошел мимо её сознания. Вроде, Сайфу издевательски поздравил молодых, особенно пожелал доброго здравия, долгих лет и детишек побольше. Сволочь!... К ней стали обращаться с приставкой «лотти»… Кажется, это значит «жена лотара». Уго и Эрнан условились, где они завтра должны встретиться, а Веллер стал тихо объяснять тонкости обряда бракосочетания дангорцев, и глаза Сайфу стали огромными… Но подробностей Кейлех не услышала, потому что померкший свет в глаза затянул её в пучину беспамятства.
*****
Карета с гербом Дангора была достаточно вместительной, чтобы, чуть согнув ноги, положить Кейлех на широкое мягкое сидение. Опытный возница уже зажег светильники и протопил ее, поэтому Эрнан быстро скинул теплый плащ и стащит верхнюю одежду с Кейлех.
Будь проклят этот Уго! Кажется, он решил начать действовать уже сейчас, направив на Кейлех какой-то магический удар. Но зачем? Ведь впереди еще череда обрядов? Или старый маг просто ошибся. Хотя, надо было показать, что Кейлех еще слаба, и плохо восстановилась, и её обморок как нельзя лучше подтвердил это.
Она за считанные минуты ослабела до того же состояния, в котором её привезли в посольство. Эрнан опустился на колени у скамьи и склонился над женщиной. Одной рукой приподняв её голову, он, припав к губам, поцелуем пытался напитать ее. В первый миг ничего не происходило, но потом лотар почувствовал, что она начала отвечать ему… более того… она пила…
Рука Эрнана скользнула в разрез декольте, и пальцы стали гладить и нежно массировать её тяжелую грудь, теребить соски. Потом, оставив белые полушария, Эрнан раздвинул полы платья и протиснул руку между сомкнутых ног. Умелые пальцы без труда возбудили нежную плоть. Через какое-то время из-за нежных поглаживаний, женское тело начало извиваться в сладостных конвульсиях. Затем рот Эрнана заглушил её вскрик. Кейлех дернулась и замерла.
Эрнан привел в порядок её платье, встал с колен и опустился на сидение напротив. Вытирая платком руки, он наблюдал, как мертвенная бледность уходит с лица женщины, щеки розовеют. Дыхание её становилось ровнее и глубже, дрогнули веки и глаза открылись. Какое-то время Кейлех понадобилось осознать, что произошло. С гневным воплем она рывком села. От резкого движения края декольте разошлись, и, охнув, она прикрыла грудь руками.
— Что все это значит? — хрипло спросила Кейлех.
— Моя дорогая, это значит всего лишь то, что наш замечательный Уго Серый Дуб, чтоб его скорее в дубовом гробу и схоронили, — неожиданно зло сказал дангорец, — Во время обряда решил ускорить твой конец. Когда ты потеряла сознание, по ауре я понял, что переход только все усугубит, вызвал карету — Веллер, как чувствовал, велел кучеру быть рядом с храмом — и, как мог, напитал тебя, не опустошив себя.
Кейлех что-то хотела сказать, но потом упрямо сжала губы и буркнула:
— Спасибо.
Женщина привела платье в более-менее приемлемый вид и пригладила волосы.
— Куда сейчас, мой господин?
— В посольство. Там есть небольшая часовня. Там мы проведем второй обряд.
Кейлех опустила голову. Боги, как ей было стыдно. Она ведь чувствовала его прикосновения, и было так хорошо, как же хорошо… так жарко... так сладко. Она находилась на грани сна и реальности, покачивалась на волнах удовольствия, и не хотела возвращаться в мир. А потом взрыв наслаждения привел её в чувство…
Стыд и гнев в равной степени заставляли гореть её щеки.
— Кейлех, не нужно стыдится.
Светлые Боги, да лучше бы он молчал!
Кейлех вскинула подбородок и с трудом сдержала ругательства. Как же она ненавидела своего новоиспеченного мужа в этот миг. Ничего, осталось потерпеть максимум пару дней. Завтра они отправятся в Дангор, где Кейлех убьют… и все уже перестанет её волновать. Душа шамана улетит в загробный мир, покинув бренное тело, а дар перейдет в нового приемника.
А Эрнан, меж тем, все рассуждал:
— В конце концов, по вашим обычаям мы муж и жена… То, что произошло, не должно выглядеть неподобающим в твоих глазах, — голос Эрнана был вкрадчив, словно голос демона-искусителя. — Я знаю, Дагонт кое-что рассказывал тебе о нас. Мы, даргонцы, точнее, тетрайды, по сути своей являемся инкубами… или, как говорят некоторые маги, энергетическими вампирами. Некоторые могут пить жизнь, но большинство предпочитает насыщаться удовольствием своих партнеров, и по сути все довольны. Ты знаешь, с нашей стороны разделяющей наши государства славной реки Арны, полно городов, где куча ваших орленийских женщин, сбежавших из дома. И они счастливо живут, отдаваясь нашим мужчинам. А ты скоро на себе узнаешь все прелести моей постели, — он подался вперед, и, чуть наклонив голову и понизив голос, спросил: — Тебе ведь понравилось, не правда ли, моя энитэ?
Опасный блеск, появившийся в глазах Кейлех, мужчина попросту проигнорировал. Мгновение, и женщина резко нагнулась вперед, выбрасывая кулак вперед и вверх. Резкая боль в носу, отразившаяся мириадами звезд в глазах… напомнила лотару, что за женщина перед ним.
— Не смей сравнивать меня со шлюхами! — прошипела Кейлех.
О, она сейчас была полна ярости, и впервые с момента пробуждения почувствовала себя собой настоящей. О, Боги, как же было приятно ударить его, стереть эту самодовольную улыбку с невыносимо красивого лица. Как замечательно увидеть распухающий искривленный нос с тонкой струйкой крови… И как удивила потом его довольная улыбка. Женщина растерялась, и пропустила тот момент, когда Эрнан схватил её за руки и рыком сдернул с сидения. С тихим охом Кейлех упала на колени, приземлившись на пол кареты прямо меж его расставленных ног. Эрнан сжал рукой её шею и … Его глаза вдруг стали такими огромными, они будто заполнили собой все сознание. Казалось, в лиственной зелени радужки утонули черные точки зрачков. Женщина не могла закрыть глаза, а на все тело навалилась жуткая усталость.
