Если говорить о рядовых сотрудниках общества и сотрудниках, помогавших Таузенду, то их ежемесячное жалованье приблизительно соответствовало прожиточному минимуму. Все долевые участники, состоявшие в «Обществе продукта» (оно же «Общество 164»), были ориентированы не столько на извлечение личной выгоды, сколько на достижение общественно-политических целей. Позже Франц Таузенд заявит: «Господа, которые предоставляли свои средства “Обществу 164”, не придавали никакого значения тому, чтобы когда-либо вернуть свои средства обратно». Для того чтобы облегчить работу Таузенду, «Общество 164» скупало небольшие предприятия и акционерные общества. При этом нередко возникали новые проекты. Так, например, основанное в Бремене «Северогерманское легированное заведение» предполагало заниматься выработкой олова. Во время экспериментов в качестве побочного продукта были получены некие кристаллы, которые были названы «продуктом 157». Несмотря на то что «Общество 164» по своей сути должно было быть тайным, сведения о его деятельности просочились в социал-демократическую прессу, которая сразу же стала высмеивать «алхимика» Людендорфа. В результате генерал решил покинуть ряды общества. Формальным поводом для этого являлась предстоящая операция на щитовидной железе. В любом случае этот шаг привел к тому, что «Общество 164» было распущено.

Усовершенствованная периодически-гармоническая система химических элементов Франца Таузенда

Однако это не значило, что Франц Таузенд прекратил свою деятельность или остался без средств к существованию. На Рождество 1927 года Таузенд приобрел особняк в Мюнхене. Это стало возможно после того, как его поддержала финансами семья Майнхольд. Кроме этого, он смог купить саксонский замок, который в свою бытность принадлежал польскому путешественнику, специалисту по Востоку графу Лещи-Зумински. За это причудливое трехэтажное здание в неоготическом стиле, которое было украшено элементами индийско-исламской архитектуры, он заплатил 60 тысяч марок. В 1928 году Франц Таузенд стал искать выходы на фашистскую Италию. Он хотел, чтобы итальянские эксперты провели оценку его «открытий». Не надо быть пророком, чтобы предугадать — он намеревался продать «секрет изготовления золота» режиму Муссолини. Однако присланный эксперт остался недоволен результатом. В предложенных образцах он увидел всего лишь свинец, переплавленный с золотом. Между тем стали проявлять беспокойство инвесторы. И чем дольше на свет не появлялось искусственное золото, тем сильнее становилось их волнение. Наверное, алхимики всех времен и народов терпели неудачу, когда превращали небольшой эксперимент в масштабное предприятие. Причина этого предельно ясна. Если в приеме с тиглем можно было прибегнуть к мошенничеству и тем самым все-таки «произвести» на свет несколько граммов золота, то речи не могло быть о «производстве» в большом объеме. Максимум, что мог себе позволить Таузенд, — инсценировать появление слитка золота. Между тем коммерческие инвесторы становились нетерпеливыми и хотели знать, когда они могли получить сказочные прибыли от вложенных в «алхимический проект» денег. В данном случае не стоит путать членов распущенного «Общества 164», которые ориентировались исключительно на политические цели, и инвесторов, которых интересовала только лишь собственная выгода. В итоге состоялось собрание инвесторов и кредиторов. По большому счету, оно было бессмысленным, так как Франц Таузенд так и не появился на нем. Вначале он направился в Голландию, откуда устремился в Вену, чтобы учредить так называемое «Общество химических исследований». Эта организация занималась торговлей украшений, которые по внешнему виду весьма напоминали настоящие ювелирные изделия. Когда Таузенд учреждал эту структуру, то обещал австрийским инвесторам 30 % прибыли. Если кредитор хотел выйти из проекта, то получал обратно свои деньги вместе с причитающимися 30 %. По сути своей это была финансовая пирамида. Люди несли свои деньги в надежде на скорую прибыль. Среди пострадавших от деятельности Таузенда значились директора двух венских банков, концерн Маннесмана, некоторые из предприятий, близких к концерну Круппа. Между тем в самой Германии Таузенд был объявлен в розыск. Уровень вложений в его проекты достиг такого уровня, что некоторые из инвесторов были готовы обратиться в суд. Ему грозили длительные судебные иски, но ситуация разрешилась буквально в одночасье. Когда Франц Таузенд на своем новеньком «Фиате» пересек границу Германии и направился в Италию, его тут же объявили в розыск. Италия решила не укрывать «алхимика», и 4 июня 1929 года Таузенда экстрадировали в Германию. Все замки, виллы и дачи были сразу же конфискованы. Следствие, длившееся полтора года, в основном занималось фактами мошенничества. Позже Таузенд заявит: «В тюрьме я превратился в выставочный экспонат. Дня не проходило, чтобы 20 человек не пришли посмотреть на “алхимика Таузенда”. Особое предпочтение отдавалось американцам».

Мюнхенский особняк Таузенда

Почти сразу же после ареста Таузенд предложил, что мог бы заниматься производством золота в заключении. В октябре 1929 года его просьба была удовлетворена. Но прежде чем продолжить свои эксперименты на мюнхенском монетном дворе, он подвергся тщательному личному досмотру. Досмотр проводился в присутствии комиссара уголовной полиции Карла Вайсса. Местом для досмотра стал конференц-зал монетного двора. Таузенда заставили полностью раздеться. После этого были тщательно расчесаны волосы, проверены ушные раковины, полость рта, ноздри, ногти. Полицейские заглянули Таузенду даже под веки. Было установлено, что у него не было ни одного золотого предмета, ни одной золотой коронки и пломбы. Все это делалось для того, чтобы обеспечить предельную чистоту эксперимента и не дать возможность Таузенду прибегнуть к какому-нибудь приему. Каково же было удивление всех присутствовавших, когда Таузенду удалось получить в тигле несколько крупинок золота! Поскольку за экспериментами следила пресса, то директору монетного двора Йозефу Келю пришлось дать комментарии. Для газетчиков это стало настоящей сенсацией. Сообщалось, что исходным материалом был только лишь свинец. Любые попытки доказать, что Таузенд совершил очередной подлог, были безрезультатными, так как его арест был внезапным, а потому он едва ли мог заранее запастись золотыми вещами. Впрочем, все это не могло изменить положения Таузенда. Его обвиняли отнюдь не в попытках произвести золото, а в том, что он не предоставлял своим кредиторам и инвесторам точных сведений. Несмотря на то что это нельзя было рассматривать как тяжкое преступление, адвокату Таузенду, всемирно известному графу Песталоцци, не удалось добиться освобождения из-под стражи до суда.

В понедельник 19 января 1931 года в мюнхенском Дворце правосудия начался процесс, который газеты сразу же окрестили «судом ХХ века». Заседания проводились под председательством судьи Гайста. В качестве судебного секретаря ему ассистировал старший советник юстиции Пфаффель. Главными судебными заседателями были Йозеф Хермюллер и Артур Анерт. Как уже говорилось выше, интересы Таузенда представлял граф Антон Песталоцци. Несмотря на то что на суд в качестве свидетелей было вызвано более полусотни человек, главные персонажи этой запутанной истории так и не появились на процессе. Людендорф наотрез отказался свидетельствовать против Таузенда — генерал вообще недолюбливал судебную систему Веймарской республики. Альфреда Маннесмана в силу преклонного возраста решили не беспокоить. Барон Плеттенберг-Мерум неожиданно отбыл в Южную Америку. У прокурора Августа Шеффера сразу же возникли проблемы со сбором доказательной базы. Против Таузенда могли бы выступить члены семьи Майнхольд. Однако фрау Майнхольд не смогла пережить горя, связанного с утратой семейных сбережений. Один из ее сыновей застрелился. Свидетелем обвинения мог быть только его брат Фриц Майнхольд. Невзирая на то что от действий Франца Таузенда пострадало около 60 человек, большинство из них отнюдь не требовало уголовного преследования «алхимика» — их вполне удовлетворяли гражданские иски. Кроме этого, обвинение так и не смогло уличить Таузенда в мошенничестве. Поначалу предполагалось, что в качестве материала для «производства» драгоценного металла в монетном дворе он использовал золотое перо авторучки, которой делал необходимые расчеты. После проведения необходимых уточнений выяснилось, что у Таузенда в тот момент не было никаких авторучек с золотыми перьями. После этого появилась новая версия, которая гласила, что Таузенд спрятал золото в сигаретах, которые курил во время показательного эксперимента. Действительно, один из бывших сотрудников Таузенда передал ему в тюрьму сигареты, но те были предварительно изучены, и в них не было найдено ни посторонних предметов, ни каких-либо повреждений.