– «Бастион»! Я – «Перевал», как слышите меня? Прием?

Оперативный дежурный ответил:

– «Бастион» слушает! На связи капитан Шашин.

– Срочно соедините меня с «Первым»!

– Причина вызова? Вы же знаете, как начальник относится к поздним вызовам.

Соколов объяснил:

– ЧП на заставе, со смертельным исходом!

Оперативный дежурный тут же спросил:

– Нападение на пост?

– Нет! Но о нем я сообщу лично «Первому», не тяните время, капитан!

– Минуту, соединяю!

Вскоре раздался раздраженный голос подполковника Беляева:

– Что за беда у тебя, «Перевал», что за смертельный исход?

Соколов ответил:

– Умер прапорщик Селдымурадов!

– Что?.. Как это… умер? – Начальник отряда был явно потрясен.

Майор же ответил:

– Я не медик, товарищ подполковник, но думаю, внезапная остановка сердца!

– Сердца… – автоматически повторил Беляев.

Соколов спросил:

– Родственников покойного в Ургабе предупредить? Хоронить его придется завтра до захода солнца, им надо бы подготовить свой ритуал.

На что начальник отряда грубо ответил:

– Плевать мне на их обычаи! Никому в селении ничего не сообщать, пока не будет точно установлена причина смерти. Понял, майор?

Соколов ответил безразлично:

– Понял! Как скажете, так и сделаю.

– Вот и делай! Утром в 9.00 я буду у тебя на заставе с врачом. Подготовь какое-нибудь помещение под вскрытие. Да… деньги с колонны «КамАЗов» получил?

– Так точно!

– Все сто штук?

– Да!

– Документацию водителей с пропусками уничтожил?

– Это было, согласно вашему приказанию, поручено сделать Селдымурадову. Я же все бумаги ему передал!

– Ладно! До завтра, майор, конец связи.

Майор отключил прибор связи, обратился к начальнику караула и дежурному по заставе, одновременно подошедшим к командиру для получения особых инструкций в изменившейся обстановке. Соколов приказал:

– Службу нести в обычном режиме! С подъема завтра стол для чистки автоматов из оружейной комнаты силами внутреннего наряда перенести в сушилку, освободив ее и вымыв с хлоркой. Подвести шланг для подачи воды из технической емкости, труп Селдымурадова туда же! Беляев решил провести вскрытие. Все, отбой!

Прапорщики попросили:

– Командир, разреши ночь на улице провести. Не пойдет сон рядом с трупом.

– Разрешаю, на входе в казарму.

Выйдя с горного пограничного поста в 12.05, колонна «КамАЗов», сделав по пути двухчасовую остановку для отдыха и обеда, рано утром 6 августа прибыла в селение Баруль, не доезжая поселка Ашал каких-то двадцати километров. И остановилась, пропущенная частной охраной, у одного из ангаров когда-то парка советской танковой части, а ныне крупнейшей в регионе оптовой продовольственной базы, куда поступала и многочисленная гуманитарная помощь.

Радиомаяки дальнего радиуса действия, вбитые мелкими «гвоздями» в колеса грузовиков, со своей миссией справились, обозначив на мониторе специального оборудования отделения «Р» подразделения полковника Полуянова маршрут наркокаравана, привязанный к местности.

А старший лейтенант Довлет Мусаев, сопровождавший колонну, доложил, что ни наркотик, ни сахар, ни люди за все время прохождения колонной длительного маршрута нигде не выгружались, пищу в последнюю машину подавали через тент «КамАЗа». Зарезервированному агенту «Виртуса» было приказано возвращаться домой.

Полученная информация тут же ушла в Москву. И вернулась оттуда приказом командиру отряда «Легион-1» заблокировать и аул Баруль с его оптовой базой, и сам Ашал, небольшой, тихий с виду поселок, имеющий, однако, собственный аэропорт, откуда регулярно совершались рейсы к близлежащим городам и поселкам, в том числе и России.

Согласно приказу, группе капитана Харина в ночь с 6 на 7 августа предстояло скрытно, используя местный, изобилующий многочисленными оврагами и балками, заросшими густой кустарниковой «зеленкой» ландшафт, перебазироваться от Ашала в окрестности Баруля, где, рассредоточившись на господствующих высотах, взять аул и особенно территорию продовольственных складов в кольцо плотного контроля.

В 23.20 шестого числа десять бойцов отряда «Легион-1», разбившись на два отделения, совершили двадцатикилометровый марш-бросок, к пяти часам 7 августа заняв намеченные позиции, о чем командир группы спецназа капитан Харин доложил своему командиру.

Полковник Злотов вызвал Москву.

Борисов тут же ответил:

– Слушаю тебя, «Легион-1»!

– Объект «Склад» в Баруле взят под наблюдение!

– Понял! Как думаешь, Женя, для чего наркоторговцы доставили туда невольников?

– Если честно, то черт его знает, Феликс! Может, для дальнейшей продажи, может, для использования в качестве рабочей силы.

– Вот! Вот, Женя, я тоже так думаю, более склоняясь к тому, что бандитам требуется рабочая сила, именно на наркоту, с последующим тихим уничтожением. Местных работников не наймешь, это сразу вызовет слухи о хранении наркотиков, да и так просто их не убрать, заметая следы. А невольники? Это другое дело. Тебе не кажется, что было бы совсем неплохо воспользоваться дефицитом у наркоторговцев рабочих со стороны и внедрить пару наших ребят?

Злотов согласился:

– Да, это бы нам не помешало, но как провернуть сей маневр, Феликс?

Заместитель директора Службы предложил:

– А ты попробуй запустить в Ашал наших людей, пусть перед этим пару дней спиртику попьют, не помоются, не побреются, переоденутся в потертый, латаный камуфляж, чтобы к утру 9-го числа принять вид бомжей. Выбери ребят помоложе, покрепче, дай им пару дохлых вещмешков да перстенек из золотого запаса и пусти их погулять по поселку в поисках работы. Но, смотри, ребят держать под контролем, а им особо не рисоваться, в Ашале «засветиться» и, если ничего не проклюнется, двинуться к Барулю. А то еще какой местный бай положит на них глаз да решит взять в рабы к себе. Нам такие проблемы не нужны. Удастся внедрить «кротов» на склад – хорошо, не удастся – не беда! Но попробовать следует. А легенду для них шифровкой из разведки Службы сегодня же и получишь.

Злотов ответил:

– Я все понял, Феликс! Перетрем этот вариант!

– Давай! До связи, Женя!

Группа наблюдения за базой в Баруле отмечала и докладывала лишь о том, что территорию базы посещали только местные машины, грузившиеся в основном мукой, сахаром, консервами. Но утверждать, что вместе с вышеуказанными продуктами в Ашал не уходил и наркотик, капитан Харин не мог. Так как «КамАЗы», судя по изгибам рессор задней тележки, разгруженные, стояли в ряд вдоль забора недалеко от выездных ворот, а ангары сообщались между собой непрерывным движением погрузчиков, постоянно перевозивших груз из одного склада в другой. Для слежения конкретно за наркотой необходим был специальный рентгеновский прибор, который в арсенале Злотова имелся, но использовался группой контроля аэропорта; или получение информации от лиц, непосредственно работающих на базе и причастных к наркоторговле, вербовка которых в местных условиях не представлялась возможной.

Группой наблюдения был зафиксирован и сфотографирован хозяин базы. Изображение снимков было передано для идентификации личности по специальному каналу связи в Москву, и вскоре прибыл ответ.

Хозяином, как его называл весь персонал базы, являлся некий Малик Асланбеков, или просто Асланбек, ранее судимый за контрабанду оружия, ныне известный на Востоке наркобарон. Установлены его связи. Он часто контактировал и продолжает контакты с неким Ахуном, Мумином Ахуновым, имеющим свою оптовую продовольственную базу в Фороге.

Из связей Асланбека можно было просчитать основной канал наркотранзита в зоне ответственности проводимой Службой Х-4 операции «Цунами».

Он выглядел цепью: заводы в Северном Афганистане (Кайрабад и Гайдуз) – проход мелких, но многочисленных групп через Пяндж – гужевым и автомобильным транспортом в Форог и Ургаб в Таджикистане – горный пограничный пост Караульского погранотряда – Ашал через Баруль в Киргизии в Россию воздушным транспортом. И уже оттуда продвижение наркоты по многочисленным внутренним каналам в европейскую часть России и далее на Запад. В принципе подтверждалась информация глубинных разведок не только самой Службы «Виртус», но и ФСБ и ГРУ Генштаба ВС РФ.