– Благодарю. Отдых мне не повредит. – Уставшим голосом сказал молодой Ромеец.

Как только к молодому Ромейцу на ватных ногах, подошла девушка трелл из деревни Араксов. Они вместе удалились в сторону комнаты где были покои конунга, и всех, кто жил в доме воина.

– Олаф, – обратился Лудде к своему человеку, – отправляйся отдыхать. С первыми лучами, мне нужно чтобы ты начал готовить дракар к отплытию!

– Будем плыть за Ромейцами? – Спросил уставшим голосом Олаф.

– Да. И пусть к отплытию будет готов полный костяк команды.

– Все будет готово! А сейчас пусть парни пьют, и наслаждаются как всегда вкусной пищей. – Произнес Олаф обводя рукой всех, кто сидел за столами.

Лудде подошел к Скаки, когда молодой Лезиец пережевывал пищу.

– Скаки завтра будь готов, поскольку ты отправишься в Ромею вместе со мной! – Серьезным, и почти тихим тоном проговорил конунг.

Прожевав недостаточно хорошо, Лезиец проглотил пищу, и удивленно посмотрел на своего конунга, и еле заметно улыбнулся. Лудде улыбнулся в ответ, как только заметил улыбку на лице Скаки.

– В Ромее ты будешь моей тенью. Ты будешь слышать, и видеть все что не слышу, а также не вижу я. – Взяв левой ладонью за шею Скаки, Лудде прошептал ему на ухо.

Глаза Скаки приобрели серьезный вид, поскольку он понимал, что это очередная проверка преданности со стороны конунга, которую он не мог пропустить. Лудде убрал руку с шеи Лезийца, и улыбнувшись похлопал его по щеке. Взял со стола кубок, и парой глотков осушил его до дна. Скаки моментально дернулся, для того что бы наполнить до краев кубок, но Лудде накрыл его ладонью, показав молодому Лезийцу, что ему хватит.

– Друзья! – Начал кричать Лудде всем, кто сидел за столами. – Сегодня мы все праздновали, но ночь спешит сменить день, а значит всем нам, предстоит набраться сил, для того чтобы завтра усердно выполнять повседневную работу. Так что, не засиживайтесь, и в скором времени отправляйтесь отдыхать. Но помните, – конунг сжал свою правую руку в кулак, – я был рад разделить со всеми вами мою радость.

Все, кто еще был трезв закричали одобрительно. Те же кто был уже пьян, просто поднимали в верх кубки, и кричали что-то, что нельзя было разобрать.

Лудде развернулся, и уставший под всеобщее одобрение побрел в свои покои.

В доме царила уютная атмосфера. Женщина зрелого возраста, которая на улице вышивала ткань на продажу через открытые двери дома, наблюдала за двумя любимыми людьми в своей жизни. За своим мужем, который варил мясное рагу, и молодым сыном который крутился рядом с отцом, но всячески сопротивлялся готовке.

– Лудде, давай помогай уже! – Грозно проговорил Хальфдан отец Лудде. – Возьми вот это мясо, – когда сын подошел к папе, отец указал рукой на мясо, которое лежало в миске, – на вот, возьми этот нож. – Хальфдан передал свой нож сыну, и вытер предплечьем влажный лоб.

Лудде принялся резать мясо не очень большими кусками.

– Нет Лудде, режь мясо кусками побольше. – Хальфдан показал круг своими пальцами. – Вот примерно такими. Да. Таким кусками режь, и будет хорошо.

Отец внимательно смотрел, как сын режет мясо средними кусками, и довольно кивал головой. Пот с Хальфдана стекал ручьями, поскольку зрелый Лезиец, всегда готовил еду в непосредственной близости к очагу. Когда Лудде нарезал около пятнадцати кусков мяса из трех больших кусков, отец взял нарезанное мясо своей большой ладонью, и закинул мясо в котел, в котором булькала вода.

– Теперь бери луковицу, и сними верхний слой. – Поучающим голосом сказал Хальфдан.

– Ножом отец? – Спросил Лудде, и по его голосу можно было понять, что готовить ему совсем не хотелось, но против воли отца он пойти не мог.

– Руками! – Улыбаясь произнес отец.

Пока молодой Лудде чистил лук, Хальфдан взял с полки Ромейские приправы такие как перец, паприка и соль. И начал посыпать приправами бульон, в котором варилось мясо для рагу.

– Отец. А сколько всего нужно кидать в котел этих приправ? – Спросил Лудде очищая лук.

– Я кидаю на глаз, – Хальфдан наполнил ладонь с маленькой горочкой паприки, и опустил ее в бульон. – Но помни, что всегда есть вероятности, забросить больше приправ чем нужно, так что нужно знать меру. – Хальфдан кинул в бульон три щепотки перца, и две соли. – Очистил. Молодец. Бери еще одну луковицу, и чисти ее.

Зрелый Лизиец принялся нарезать лук кольцами. У маленького Лудде начали слезиться глаза, и он принялся вытирать слезы руками. Глаза отца были привыкшие к такой реакции растения. Он улыбнулся, мотая головой.

– Пап почему ты всегда режешь лук? – Немного плаксивым голосом спросил Лудде.

– Он предаст вкуса мясному рагу. Иди умойся в бадье и возвращайся. – Проговорил Хальфдан указываю рукой на бадью, которая была на улице.

Хальфдан проводил сына взглядом до бадьи, и снова принялся нарезать лук. Пока молодой Лудде умывался к дому подошла пара воинов – это были молодой крепкий мужчина, и молодая жилистая женщина. Лудде взглянул на девушку, необычайной красоты, и его сердце начало биться очень сильно. Когда девушка проходила мимо мальчика, она улыбнулась ему. Лудде проводил их взглядом, как они входили в дом, не сводя своего взора с девушки. Молодой мальчик не понимал, что с ним случилось, но при этом, его тянуло к данной девушке. Он смотрел как при ходьбе, она виляли в такт своих движений попой.

– Лудде. Сынок, иди лучше помогай отцу, чем таращиться на девушку! – Насмешливым, и поучительным тоном произнесла мама.

Как только мальчик вошел в дом, то заметил, как девушка обнимала молодого человека, с которым пришла, и легонько хихикала от слов Хальфдана. Молодой человек же, смеялся басовитым тоном. А отец уже резал вторую луковицу.

– Лудде. Иди сюда. – Заметив сына высоким тоном проговорил отец сыну.

Сын подошел к отцу, не сводя глаз с девушки. Она была одета в необычное платье с вырезом, который оголял ее мощное бедро, а также с прорезью на груди. Один край платья был плотно прижат к шее, а другой спадал на плечо слегка оголяя грудь.

– Куда это ты смотришь малец? – Грозно проговорил молодой парень.

– Перестань Бьерн, пусть смотрит на мою красоту. – Хихикая проговорила ангельским голосом девушка.

– Возьми нож, и продолжай нарезать мясо сын. Как закончишь закинь мясо в котел, и перемешивай. – Повелительным тоном проговорил отец, отходя от котла.

Лудде принялся выполнять поручение отца, но при этом продолжал глазеть на девушку. Из – за того, что Лудде был не собран ножом он провел по своему пальцу, и принялся губами останавливать кровь. Девушка заметила это, и сняла ткань, которой было обернуто бедро. Она подошла к мальчугану, и перевязала кровоточащую рану тканью. После через плечо она посмотрела на своего мужчину, и знакомого Хальфдана. И улыбаясь поцеловала маленького парня в губы. После поцелуя Лудде был немного не в себе от удивления и неожиданности.

– Это тебе, чтобы помнил обо мне! – Улыбаясь произнесла девушка.

Она смотрела как молодой мальчик смущается и улыбалась, оголяя свои белые зубы. В глазах Лудде был огонь страсти. Страсть которую он не понимал из-за, своего маленького роста, но при всем этом, он был на седьмом небе от счастья, что его поцеловала девушка. Он попытался продолжить нарезать мясо, но его отвлекала девушка, и мысли о ней. Неожиданно молодой мужчина разразился злым хохотом, и обняв свою девушку поцеловал ее. Хальфдан же, сопроводил гостей до входной двери, и распрощался с гостями. На прощанье девушка подмигнула молодому Лудде, и покинула дом! Мальчик почувствовал себя нехорошо, поскольку подумал, что он больше не увидит данную девушку.

– Что хотел Бьерн? – Спросила мать отца.

– Его отец готовит набег на Гуров, и он просил меня стать частью его хирда!

Мать обняла отца. И что-то прошептала ему на ухо.

Открыв свои глаза Лудде осмотрел комнату, и понял, что это был лишь сон. С большим облегчением, и с тоской на душе, он закрыл глаза, пытаясь прогнать мысли, которые были навеяны сном прочь. Сделать это. Получилось не сразу. Лежа на спине, конунг зевнул во весь свой рот, и вытянул руки вперед, чтобы потянуться. Надо было вставать, что Лудде делать именно сейчас не хотел. Лудде был таким человеком, что он делал все что хотел, и не хотел. Просто заставляя себя! Вот и сейчас был точно такой же момент. Лудде заставил себя встать со своего ложа. Сидя он еще раз зевнул, пуще прежнего, и пальцами провел по сожмуренным глазам. Такое действие помогало ему немного проснуться.