Но в канун Нового Года случилось ещё более странное явление, чем регулярное загорание света. До праздничной ночи оставались буквально считанные дни. Уже начались каникулы. Был поздний вечер субботы. Степан как обычно вернулся с улицы ни с чем. Сегодня у него в очередной раз не получилось открыть тот амбарный замок. Ни смена отмычек, ни смазывание замка машинным маслом не помогали. Степан уже было отчаялся, но тяга к неизведанному не давал ему покоя.

– Вроде такой простой замок,… казалось бы, сунь в него обыкновенный гвоздь и он откроется!… Хотя на самом деле его ничего не берёт,… я уж по-всякому проволоку гнул и отмычку мастерил,… ничего не помогает,… он словно заговорённый,… прям наваждение какое-то… – вновь разочарованно пробубнил он себе под нос и привычно уселся на стул возле окна в ожидании, когда в оконцах церквушки погаснет свет. Так он теперь поступал каждый вечер. Наблюдал за всем происходящим из своей комнаты. Сидел в тепле и просто смотрел в окно. Однако сегодня что-то пошло не так. Минул уже целый час, за ним другой, начался третий, а свет в окнах по-прежнему горел.

– Что за дела?… Давно уже вышло назначенное время, а свет до сих пор не гаснет!… Ну, неужели мама была права и это всего лишь таймер,… он сломался, вот свет теперь и горит!… Или там всё же происходит что-то интересное?… Но как это узнать?… – взволнованно пробурчал Степан и даже заходил кругами по комнате. Впрочем, сколько бы он так не ходил, свет не гас. Меж тем время перевалило уже за полночь, а свет по-прежнему горел. Степан выдержал всего пару часов такого хождения и к трём часам ночи устало заснул. Во сне он постоянно ворочался и беспокойно ворчал.

Постепенно пришло утро. Однако в церквушке к этому времени ничего не изменилось. Уже рассвело, и день набирал силу, а свет на верхнем ярусе всё так и горел. Степан проснулся с чувством тревожного волнения, и тут же кинулся к окну. Хотя в это время свет в церквушке и слабо проглядывался, но Стёпа его сразу заметил, и провёл так у окна практически весь последующий день. Ну, только, разумеется, с обязательными перерывами на завтрак обед и ужин.

По наступлению вечера свет по-прежнему горел. Стемнело, Степан оделся и вышел на разведку. Перелез через забор и обошёл церквушку со всех сторон. Никакого подозрительного шума или движения он не обнаружил. Спустя ещё полчаса Стёпа вернулся домой. Дальше всё повторилось, как и прошлой ночью. Свет пластал, не угасая ни на минуту. И, между прочим, такой нонсенс заметили и жители соседних домов. Казалось бы, должна была подняться паника, ведь тут такой неординарный случай. Как минимум надо вызвать правоохранительные органы, чтоб проверить всенощное горение света. Однако по каким-то странным причинам никто из жителей соседних домов не удосужился этого сделать.

А вот Степан собрался действовать более решительно. Он намерился этой же ночь, во что бы то ни стало проникнуть в церквушку и наконец-то разгадать тайну негаснущего света, будь там хоть таймер, хоть сам чёрт. Ничего не сказав маме, и даже наоборот, тщательно скрыв от неё свои намерения, Стёпа, в районе полуночи, прихватив с собой всё самое необходимое, вышел из дома, и ловко перемахнув через ограду, сходу направился к входной двери церквушки.

Вокруг стояла на удивление непроницаемая темнота, но невидимая суета в окрестностях всё же продолжалась. Жители близлежащих домов, все как один, были заняты приготовлениями к Новому Году, и никому дела не было до того, что творилось за оградой института. Так что если бы Степан вдруг решил ломать замок на двери перфоратором, то думается, никто и внимания не обратил бы на создавшийся шум, все восприняли бы его за предпраздничный салют или фейерверк. Но у Стёпы не было перфоратора, зато сегодня он вооружился специальной, профессиональной, слесарной отмычкой. С недавних пор такие стали продавать в хозяйственных магазинах. И вот как раз одну из таких Степан накануне приобрёл в соседнем супермаркете.

Легко приноровившись к отмычке, он с некоторым усилием применил её и огромный амбарный замок, противно скрипнув, наконец-то поддался. Цель была достигнута, замок вскрыт, преграда устранена, и Стёпа осторожно приоткрыл дверь. За ней стояла такая же непроницаемая темнота, что и на улице. Степан аккуратно вернул замок в одну из проушин и защёлкнул его, затем зажёг заранее припасённый маленький, портативный фонарик, и шагнул вовнутрь церквушки, бережно притворив за собой дверь. Снаружи сохранилось полное впечатление того, что дверь по-прежнему заперта на замок и в неё никто не входил. Тогда как на самом деле Степан начал своё продвижение по внутреннему пространству церквушки.

Впрочем, это громко сказано – пространство. Внутренности церквушки представляли собой жутко тесные переходы, вперемежку с крохотными кельями и лесенками, ведущими на верхние ярусы, где собственно и горел тот загадочный свет. Туда-то и требовалось идти. Чуть разобравшись в хитросплетениях переходов и лесенок, Степан, активно пользуясь фонариком, нашёл нужное ему направление и начал подниматься к цели. Однако не всё так просто. Преодолев пару перекрытий, он неожиданно упёрся в плотно закрытую дверь, именно она-то и отгораживала искомое освещённое помещение от общего тёмного пространства церквушки.

– А вот то ради чего я здесь,… за этой дверью скрывается разгадка негаснущего света… – тихо прошептал про себя Стёпа и осторожно попробовал открыть дверь. Но, увы, она не поддалась, – ух, явно закрыта изнутри,… а значит, там кто-то есть!… Эх, надо было хоть ребят с собой позвать,… в случае чего они помогли бы мне отбиться от злодея, если конечно таковой прячется за дверью… – мигом сделал вывод Степан и стал искать в двери замочную скважину. Сердце его стучало как бешенное, в голову полезли разные мысли, вплоть до самых ужасных, но Степан отступать не собирался. Надо помнить, что трусить и бояться трудностей, было не в его характере.

Проведя ладонью по углу двери, он при помощи фонарика быстро нашёл то, что ему нужно, и это была обыкновенная замочная скважина от английского замка. Универсальная отмычка была у Стёпы под рукой, и он без особых усилий вскрыл замок. Однако вскрыть замок это одно, а вот затем зайти в дверь, на которой он стоит, это уже совсем другое, ведь внутри скрывалось нечто неизведанное, тайное, и быть может очень опасное.

Впрочем, такому смельчаку как Степан всё нипочём. Он взял в одну руку наизготовку прихваченный им из дома на всякий случай молоток, а другой, убрав фонарик в карман, ведь тот был больше не нужен, потихоньку приоткрыл дверь. В разъём сразу ударил сноп яркого света и чуть не ослепил Стёпу. Но прятаться от этого света было уже поздно и Степан, слегка зажмурившись, резко вошёл вовнутрь.

– Здесь есть кто живой!?… А ну выходи,… покажись,… не то я сейчас молотком все лампочки переколочу!… – мигом оценив размеры комнаты и месторасположение светильников, призывно вскрикнул он. Но в ответ не последовало, ни звука, ни шороха.

– Хм,… видать всё же права была мама, говоря, что здесь стоит таймер,… никого нет, а свет пластает!… Но зачем он здесь?… ведь мама предполагала, что свет в церквушке мышей отпугивает,… а ими здесь и не пахнет, тут всё так ухожено и чисто,… больше похоже на какую-то лабораторию, чем на склад или хранилище!… Вон на столе, сколько всяких склянок да колбочек понаставлено,… даже спиртовая горелка есть!… Такое впечатление, что здесь недавно какие-то опыты проводили,… но не закончили и ушли, хлопнув дверью,… просто смылись,… тоже мне учёные храбрецы!… ха-ха-ха… – немного осмотревшись, заключил Стёпа и даже чуток рассмеялся. Но его смех звучал недолго, вдруг в дальнем углу, под столом, послышался сильный шорох.

– Ага!… так всё-таки мыши-то здесь есть!… Ну, вот я сейчас вас разгоню!… – угрожающе вскрикнул Степан и ринулся к столу с намерением распугать мышей. Однако вместо мышей под столом оказался маленького роста, примерно с кошку, густо заросший шерстью человечек. Совсем как младенец, но только с абсолютно взрослым взглядом. Он испугано зажался в углу и жалобно смотрел на Стёпу своими полными разума и печали глазами.