- Почему этот человек не поднял тревогу? – хотел узнать МакГрегор.

- Он мог опасаться, что обвинят его, - предположил Джулиан, - или боялся, что вина падёт на Франческу. Кроме того, он мог воспользоваться моментом, чтобы обыскать комнату и даже забрать кое-что с собой.

- Я обыщу все комнаты в этом коридоре, - сказал Гримани. – Вы, - обратился он к жандармам, - сейчас же приведите сюда синьора Валериано.

Жандармы ушли. Гримани, Джулиан и МакГрегор спустились в гостиную, где всё ещё сидели несчастные гости. С ними был дон Кристофоро, обсуждавший с Карло грядущие похороны. Гримани спросил, где маркеза, и узнав, что она всё ещё наверху с Франческой, позвонил слуге и велел передать, что ждёт. Заодно он послал за Занетти, чтобы переводить и записывать.

Секретарь поспешно явился со своим столиком. Он закончил опрашивать слуг и доложил, что все спали по двое или трое в комнатах и могут дать алиби друг другу.

Конечно, кто-нибудь мог выскользнуть, не разбудив соседей, но Занетти не нашёл причин подозревать никого из прислуги. Кроме того, во всех комнатах как слуг, так и господ, были ночные горшки, отчего ни у кого не было причин бродить по вилле ночью.

- Даже старшие слуги живут по двое – например, Эрнесто и Гвидо? – спросил Джулиан.

Карло довольно резко повернулся к нему.

- Эрнесто и Гвидо жили вместе, синьор, - объяснил Занетти. – Они подтверждают алиби друг друга.

Джулиан не готов был поверить в слова Гвидо, но мог поверить Эрнесто. Похоже, неаполитанца придётся вычеркнуть из подозреваемых.

Вошла маркеза. Карло немедленно обратился к ней.

- Как Франческа?

- Немного успокоилась. Я убедила её поспать.

Гримани бесцеремонно прервал этот разговор.

- У скольких ещё комнат на вилле ключи подходят к замку на двери маркеза Ринальдо?

- У трёх, - ответила она. – Два – от комнат напротив, то есть Карло и вашей, а третий – от соседней комнаты, где живут синьоры Сент-Карр и Флетчер.

Гримани повернулся в Карло.

- Вы знали, что в четырёх комнатах одинаковые замки?

- Я сам это устроил, синьор комиссарио, - спокойно ответил граф. – Не забывайте, раньше эта вилла была моей. Некоторые гости считали это удобным.

- А как насчёт комнат с другого конца коридора? – спросил Гримани. – У них также общие ключи?

- Нет, - вмешалась маркеза. – у комнат месье де ла Марка, моей и той, что напротив, где живут синьор Кестрель и доктор МакГрегор, разные замки и ключи.

- Имеются ли запасные ключи от комнаты маркеза Ринальдо? – не останавливался Гримани.

- У меня их несколько, - холодно ответила маркеза.

- Где они хранятся?

- В шкатулке в моей комнате.

- Они не пропадали?

- Я не знаю.

- Я проверю их, как только закончу допрос. Теперь я бы хотел знать, где каждый из вас был между часом пополуночи и пять часами утра.

Беатриче, Карло, Флетчер, Сент-Карр и де ла Марк заявили, что спали в своих комнатах. То же сказали Донати и Себастьяно, что жили этажом ниже и не имели ключей, которые подошли бы к дверям Ринальдо. Донати добавил, что спит очень чутко и непременно услышал бы, как Себастьяно выходит из комнаты.

- А вы, синьор Кестрель? – продолжил Гримани.

- Мы с доктором МакГрегором были в своей комнате.

- И никто из нас не мог уйти, не разбудив другого, - добавил МакГрегор, - потому что Кестрель подпёр дверь стулом.

- Зачем вы сделали это? – спросил Гримани.

Джулиан бы не хотел, чтобы доктор упоминал этого. Теперь, когда стало ясно, что опасность грозила не им, те предосторожности казались нелепыми. Но МакГрегор с готовностью ответил:

- Потому что месье де ла Марк угрожал Кестрелю прошлым вечером перед тем, как покинуть нашу комнату.

Француз поднял свои чёрные брови так высоко, как это было возможно.

- Угрожал? Как, мой дорогой доктор, я мог угрожать?

- Вы знаете, - возразил МакГрегор, - вы сказали, что мне стоило попрощаться с ним, пока есть возможность.

- О, да, - задумчиво проговорил де ла Марк, - я это сказал. Я думаю, что немного вышел из себя. Я молю о прощении, мистер Кестрель.

- Оно даровано вам, месье де ла Марк.

Они церемонно раскланялись.

- Ни у одного из вас есть удовлетворительного алиби, - сказал Гримани.

- Мы ничего не слышали и о вашем алиби, комиссарио, - заметила Беатриче.

- Я не обязан его предоставлять, маркеза.

- Я не понимаю, почему, - вступил Карло. – Вы полицейский, но это не ставит вас выше закона. Ваша комната находилась напротив комнаты моего племянника, ваш ключ подходит к его замку. Мы имеем право знать, где вы были между часом и пятью утра.

- Как и всегда, синьор граф, вы путаете закон и либеральный пафос. Это моё расследование, и я отчитываюсь о нём только генеральному директору полиции.

- Я говорю не о том, чьё это расследование, - вспыхнул Карло, - а о том, что вы – такой же подозреваемый, как мы все и должны отвечать на те же вопросы.

- Позволю себе не согласиться, синьор граф. Я не такой же подозреваемый «как и вы все». Я не знал, что мой ключ подходит к замку маркеза Ринальдо. Более того – у меня нет мотива убивать его или маркеза Лодовико. Вы же знали об одинаковых ключах. Более того, за прошедшие пять лет два человека из трёх, стоящих между вами и титулом и землями Мальвецци были жестоко убиты, оставив только маленького Никколо.

- Как вы смеете! – Карло дрожал от гнева. – Как вы смеете! Это переходит все границы? Вы осознаёте, кто я такой? Вы знаете, какое положение занимали мои предки ещё во времена Висконти^[88], пока ваши гнули спину в полях и на виноградниках или просили милостыню у их дверей?

Джулиан по-новому взглянул на Карло. Несмотря на либерализм, он был таким же властным и гордым патрицием, как его брат.

- Я не собирался оскорблять ваше положение, - невозмутимо ответил Гримани, - но у меня есть долг перед вице-королём Ломбардо-Венеции, повелевающий мне разобраться в этих преступлениях. И исполняя его, я хочу знать, где ключ от вашей комнаты был с часу до пяти утра.

- Мне нет дела до вас и вашего вице-короля, - бросил Карло, - но во имя правды, я скажу то, в чём уверен: ключ был в замке с внутренней стороны двери моей комнаты. Обычно я оставляю его там. Но я не уверен. Я не ждал, что кто-то может его украсть.

- Синьоры Флетчер и Сент-Карр, - Гримани повернулся к англичанам. – Где были ваши ключи?

Сент-Карр открыл рот, но Флетчер не дал ему заговорить.

- Я запер дверь и положил ключ в карман халата. Он всё ещё был там этим утром.

- Почему вы это сделали? – спросил Гримани.

- Карман халата – ничем не худшее место для ключа, чем любое другое.

- У вас привычка оставлять ключи в карманах халата?

- Я не всегда так делаю, - ответил Флетчер.

- Зачем вы заперли дверь? Вам тоже кто-то угрожал?

- У меня привычки угрожать более, чем одному человеку за вечер, - предупредил де ла Марк.

- Послушайте, мистер комиссарио… - начал Сент-Карр.

- Уймись, Беверли, - сказал Флетчер.

- Но, Хьюго, он ведь намекает, что это ты сделал это. Я могу поддержать тебя. Всё, что говорит мистер Флетчер, – правда, комиссарио. Утром я проснулся, понял, что дверь закрыта, и спросил Хьюго про ключ, а он достал его из кармана своего халата.

- Вы не знали, что дверь заперта? – тут же спросил Гримани.

- Нет, он должно быть сделал это… - Сент-Карр оборвал себя.

- После того как вы заснули? – продолжил Гримани.

Сент-Карр молчал.

Гримани повернул ледяной взгляд на Флетчера.

- Зачем вы заперли дверь, ничего не сказав? Вы боялись, что ваш спутник сбежит ночью?

- Это просто предосторожность. Я подумал об этом, лишь когда он лёг спать.

- Но вы знали, где ключ, а синьор Сент-Карр – нет. Вы покидали комнату ночью?

Флетчер бросил взгляд на де ла Марка; тот ответил удивлённым и выжидающим взглядом.

- Да, - нерешительно признал он. – Я ненадолго спускался вниз.