– А не знаешь, чья сегодня смена? Пряповой или этой… постарше?… - отрывисто осведомился у Руслана встрепанный нарушитель, до сей поры не проронивший не слова.
– Без понятия, - со вздохом отозвался тот. - Я тут вообще впервые…
– Лучше, если постарше, - понизив голос, доверительно сообщил встрепанный. - А Пряпова - зверь. Вконец уже затыкала… процедурами своими… Руслан неопределенно повел ноющим после вчерашнего плечом и перешел к следующему плакату. На нем был изображен горбатый уродец, опирающийся на пару костылей, в левом из которых Руслан, присмотревшись, вскоре узнал молоток, в правом - коловорот. Внизу красовалось глумливое изречение:
"Работай, работай, работай:
ты будешь с уродским горбом!
(Александр Блок)".
Третий плакат был особенно мерзок. Рыжая младенчески розовая девица стояла телешом в бесстыдно-игривой позе и с улыбкой сожаления смотрела на согнувшегося над письменным столом хилого очкарика, вперившего взор в груду служебных бумаг. "И это все, что ты можешь?" - прочел Руслан в голубеньком облачке, клубящемся возле ядовито изогнутых уст красотки.
x x x
Наркологиня Пряпова оказалась холеной слегка уже увядшей стервой с брезгливо поджатым, тронутым вишневой помадой ртом. Переодевшись, вышла в белом халате на голое тело и равнодушно оглядела доставленных.
– Ну, это старые знакомые… - безошибочно отсеяла она спутников Руслана. - А вот с вами мы еще не встречались… Часто вкалываете?
– Н-ну… как все… - несколько замялся он. - Дома, перед едой, для аппетита… А так я вообще-то лентяй… Для меня шуруп ввернуть или там полку повесить…
– А вот это я слышу каждый день… - невозмутимо заметила она, присаживаясь за стол.
Майор любезно пододвинул ей протокол, касающийся вчерашних подвигов Руслана. - Кроме заядлых трудоголиков, к вашему сведению, никто себя лентяем не считает… Ну а конкретно? Вот вы купили вчера гвоздодер. В двенадцатом часу ночи. Зачем?
– Так гвоздь же из пола вылез! - вскричал Руслан. - Два раза ногу об него сшиб! Хотите - разуюсь?…
– А чем вам помешал тот гвоздь, который вы выдернули из доски прямо у киоска? В присутствии свидетелей. При детях…
Руслан смешался окончательно.
– Не видел я, что там дети… - буркнул он.
– То есть контролировать себя вы уже не можете… - с удовлетворением подвела итог нарколог Пряпова. - Женаты?
– Разведен…
– Ну вот видите! Значит и жена не выдержала… Как ей с вами жить? Дома все время грохот, опилки… В постели ей от вас никаких радостей! Потому что устаете, работаете до упаду… Выматываете и себя, и окружающих…
– Да мы с ней развелись, когда еще закон о трудоголиках не вышел… Наркологиню Пряпову это не смутило ничуть.
– Дело не в законе, - холодно обронила она, - а в невозможности обстановки, которую вы создали… Вы бы хоть себя пожалели! Вы же худой, как скелет!
– Я - худой? - возмутился Руслан. - Простите, но мои семьдесят три килограмма всегда при мне!
Майор и врачиха переглянулись с утомленным видом.
– Что ж, пойдемте проверимся… - Она встала.
Провожаемый сочувственными взглядами прочих трудоголиков Руслан был препровожден в крохотный процедурный кабинетик с кушеткой, затянутой зеленой клеенкой. Первым делом зверь-наркологиня смерила жертве давление и нашла его повышенным.
– Вот видите…
– Да оно у меня всегда такое! И потом я ж ночь не спал!
– Бессонница? - хищно спросила она.
– Да нет! Нар не хватило…
– Хорошо. Раздевайтесь. Нет, рубашку можно не снимать.
Она скинула халат и, подстелив простынку, возлегла. Руслан покорно разулся, снял брюки, трусы и, наскоро приведя себя в состояние относительной готовности, принял протянутый пакетик с презервативом. А то еще, не дай Бог, импотентом объявит…
– Так… - озабоченно хмурясь, командовала она. - Глубже… Еще глубже…
"Интересно, чем эта тумбочка облицована? - механически двигая тазом, думал Руслан. - Неужели натуральный шпон? Или нет… Наверное, все-таки пластик. Уж больно узор ровный… Колька говорит, он такую машинку себе смастерил: заряжаешь в нее полено и начинаешь крутить… А резец плавающий… Ну и разматываешь заготовку, как рулон…"
– Достаточно, - сухо сказала наркологиня, сменяя фронтальную позицию на коленно-локтевую. - У вас что, всегда такая задержка оргазма? Захваченный врасплох Руслан не нашелся, что ответить, но тут дверь в процедурную приоткрылась.
– Ольга Петровна, можно я карточки возьму? - спросил с едва уловимой картавинкой вежливый девичий голос.
– Леночка, вы же видите, у меня пациент!… - не оборачиваясь, раздраженно ответила наркологиня. - Подождите минуту… А вы продолжайте, продолжайте, чего остановились? "Минуту? - Руслан ударился в панику. - То есть у меня всего минута…"
Он плотно зажмурился, чтобы не видеть холеного гладкого крупа наркологини, и наддал, отчаянно пытаясь представить себе что-нибудь и впрямь соблазнительное. Однако успехом это не увенчалось.
– Достаточно, - объявила Пряпова. - Одевайтесь.
И, пока смущенный и расстроенный Руслан освобождался от презерватива, наркологиня надела халат и, присев к столу, принялась заполнять какую-то карточку.
– Лечиться будем… - с прискорбием сообщила она. - Довели вы себя… Ваше счастье, что болезнь не слишком запущена. А то еще полгода - и, учтите, импотенция была бы вам обеспечена…
x x x
– Следующий… - буркнул Руслан, в унынии покидая процедурную.
За то время, пока наркологиня проверяла, насколько он подорвал здоровье чрезмерными нагрузками, народ в приемной успел отчасти смениться. Майор с алкашом, которому все было побоку, куда-то отбыли. Зато возникла рыхлая зареванная женщина лет сорока. Время от времени она ударяла жирным кулачком в сгорбленную повинную спину одного из трудоголиков и, плача, величала ударяемого то варваром, то иродом. Не иначе - жена… Картавая черноглазая блондинка Леночка выписала Руслану счет, просмотрев который, он опешил.
– Да нет у меня с собой таких денег! И это было чистой правдой. Мелочь ему наутро вернули до копеечки, а вот купюра покрупнее пропала. В описи изъятого при обыске о ней также ни словом не поминалось…
