— Ох, вот вы где! Мы с вашим дядей чуть не поседели ещё больше. — Он облегчённо вытер покрытый испариной лоб тыльной стороной ладони. — Луиза, не помешала тебе наша юная гостья?

Миссис Моррис на вопрос лишь отмахнулась и стала убирать на столе. Фамильяр, как чувствуя, что «сеанс» закончен, лениво потянулся и спрыгнул с колен, вальяжно выходя за приоткрытую штору.

Перед тем, как выйти из каморки, я задала ещё один вопрос, сгорая от любопытства:

— Скажите, а зачем там гнилые яблоки лежат? — я кивнула в сторону загадочной вазы в углу.

— Это они такими стали после сеансов, деточка. — Луиза копошилась у стола и комода, расставляя атрибутику по своим местам. — Разные люди приходят, с разной болью. Яблочки стоят свежие, вкусные, но после сеансов вбирают в себя всю пакость и скверну — вот и гниют, бедолаги.

Я кинула кроткий взгляд на ту же вазу и в ужасе обнаружила, что почти все яблоки, которые вначале были слегка оранжевые, стали чернее чёрного. Уходя, я не смогла не дотронуться до ожога на шее. Неужели там такая сильная боль?..

***

— Мы тут не развлекаться собрались, — стиснув челюсти, процедил я, наблюдая за смеющейся Натсай.

Я проснулся посреди ночи от жуткого холода — что уж там натворили эльфы, никто не знал, но отопление явно не работало, и почти вся гостиная стояла на ушах. Так я и не смог больше уснуть, поэтому сейчас, когда мы собрались у центрального фонтана, был злой и очень раздражённый.

Поппи, Натсай, Оминис и Анна сидели на каменных скамейках вокруг фонтана в почти пустом холле — от холода многие разбрелись по ваннам или торчали под тёплыми одеялами в гостиных. Ну, или же надирались в Хогсмиде, как мы вчера. Я устало потёр виски, страдая от жуткой головной боли и тошноты. Не представляю, что там творилось с Леандером — я бы после такого количества выпитого, наверное, не выжил.

— Вообще-то я должна встретиться с Чарльзом в библиотеке сегодня, так что говори быстрее, — пропела Анна, рассеянно глядя по сторонам.

— Хватит вести себя, как придурки! — взревел я, теряя над собой контроль. Девочки перешёптывались, хихикали, ныли о том, зачем я их собрал, и лишь спокойный Оминис сидел смирно, заморозив невидящий взгляд.

— Это ты нам говоришь не вести себя, как придурки? — захохотала Натсай, вставая с места. — Говори уже, что ты натворил на этот раз. — Она подошла ко мне вплотную и слегка толкнула в плечо. Развернулась и хотела вернуться на место, но я цепко схватил её за локоть:

— Вы! Какого хрена вы обе натворили? — обращался я ещё и к Поппи.

— В каком это смысле? — Натсай пыталась высвободиться из моей хватки, но я держал крепко, даже чересчур.

— В самом прямом, чёрт бы вас побрал! Что вы дали Амелии после того вечера?

— Да отвали ты! — она резко дёрнулась и зарядила мне локтем в живот, высвобождаясь. Я охнул и согнулся пополам.

Подбежала обеспокоенная Поппи, осуждающе зыркнув на подругу.

— Давайте все успокоимся и нормально поговорим! — она развела руки в стороны, обращаясь ко всем присутствующим. — Хорошо?

После паузы все согласно и не очень охотно замычали, и я попытался продолжить:

— Вы очень, очень сильно сглупили с тем зельем, — я говорил спокойно, но внутри бурлила ярость. — Неизвестно, чем бы всё могло обернуться, и как это может сказаться на её памяти и вообще.

— Мы очень испугались, Себастьян, — начала вкрадчиво Поппи, — вот и не сообразили. А когда поняли, было уже поздно… Но она хотя бы поспала и больше не плакала!

— Вы писали ей? Как она добралась? — попытался я сменить тему, чтобы не разругаться ещё больше. К тому же я действительно переживал, в порядке ли Амелия.

— А сам-то чего не напишешь? — вскинулась распалённая Натсай, и я раздражённо выдохнул.

— Не твоё дело, — огрызнулся я, — можешь заткнуться хоть на секунду?

— Себастьян! — всплеснул руками Оминис, до этого сохранявший гробовое молчание. Натсай, с недоверием поглядывавшая на меня, притулилась около него, ища поддержки. Я хмыкнул — нашла заступника.

— Мы вчера вечером спрашивали у Матильды, добралась Амелия хорошо — профессор Корбетт прислал сову, — успокаивающим и размеренным тоном проговорила Поппи.

— Кто такой этот Корбетт? Новый препод?

— Вроде да, это у Анны надо спрашивать, у нас теории уже нет. — Развела руками Поппи.

Я глянул на совершенно незаинтересованную в беседе сестру, и новая волна гнева захлестнула меня.

— Тебе вообще есть дело до кого-то, кроме Чарльза? — взбесился я, подходя к ней ближе. Мне было стыдно за то, как она себя ведёт по отношению к Амелии — как будто не она спасла ей жизнь!

— Ты сегодня какой-то бешеный, тебя топеройка укусила, что ли? Сам же не хотел, чтобы мы общались, — нахмурилась Анна.

— Вы ведёте себя, как скоты, — не унимался я, — вам вообще плевать, что происходит? Ты, Анна, забыла, что для тебя сделала Амелия?

Сестра возмущённо набрала в лёгкие воздуха, но отвечать не стала, лишь обиженно подбоченилась и отвернулась.

— А этот что здесь потерял?! — почти взвыл я, когда увидел рыжего, подходящего к фонтану. На лице ни царапины, ни ссадины после вчерашнего. Всё ж таки послушался и привёл себя в порядок.

— Раз мы говорим о том случае во вторник, так-то Гаррет в нём тоже замешан, — ядовито усмехнулась Натсай. — Вот теперь давай, устраивай нам всем головомойку, раз самый правильный.

Она откинулась и прислонилась спиной к одной из русалок на фонтане, скрестив на груди руки. Уизли присел рядом с Анной, приняв показательно-непринуждённую позу. Я обвёл сумасшедшим взглядом всех сидящих передо мной и в отчаянии схватился за дурную голову. Что сказать — не знал.

— Мы все в какой-то степени виноваты, — пришёл на помощь Оминис, — ты, Гаррет, в особенности.

Уизли прожигающим взглядом посмотрел на него и тоже отвернулся.

— Давайте в молчанку поиграем, у нас ведь уйма времени! — гаркнул я, что бедняжка Поппи подпрыгнула на месте.

— Кажется, сегодня все не в духе. — Оминис отрешённо разглаживал полы мантии на коленях. — Просто давайте договоримся, что больше не будем делать глупостей. Гаррет, ты меня услышал?

Неуместно поучительный тон Оминиса забрался под кожу колючими иглами, и я почувствовал, как натягиваются раздразнённые нервы. Ещё больше раздражало то, с каким невозмутимым видом вальяжно восседал Уизли, будто и не слышал вовсе, что ему говорили. Я порывисто подскочил к нему и тряхнул за плечи.

— Ты. Его. Услышал? Может, тебе ещё разок вмазать, чтобы слух поправить?

— Да пошёл ты! — он осклабился и одним движением скинул мои руки, вскочив с места. — Она не маленькая, сама разберётся. — И зашагал прочь.

— Ну и зачем приходил? — безразлично спросила Натсай, закатив глаза. — А вообще он прав. Ты, Сэллоу, вообще не лезь. Вечно всё портишь.

— Ч-чего-о-о?! — я наклонился ближе к ней, заглядывая в наглые глаза. Казалось, я вот-вот сорвусь и сделаю что-то необдуманное.

— Того! Умудрился испортить даже мой гениальный план с пещерой.

Оминис раздосадованно опустил на глаза руку и тяжело вздохнул. Я стоял, глотая ртом воздух и не понимая до конца, что только что услышал. Затем уголок моего рта подскочил вверх, и я залился гомерическим хохотом, обращаясь к товарищу:

— Я ведь знал, что в твою умную голову не могла прийти такая тупая мысль!

Натсай возмущённо крякнула и оскорблённо насупилась, пока Поппи вертела головой из стороны в сторону, вообще не понимая, о чём идёт речь. Оминис решительно встал и с несвойственным ему жаром заговорил: