Сентябрь 1890г.
Амелия Мэллори — новая студентка, принятая сразу на пятый курс Школы чародейства и волшебства Хогвартс. Её опекает профессор Фиг, преподаватель Теории магии, который обнаруживает, как и сама Амелия, что девочка непроста: она видит следы некой древней, неизученной магии.
В ходе сюжета Амелия общается с так называемыми Хранителями, которые оберегают источник древней магии, находящийся прямо под Хогвартсом. Они дают ей разные задания, чтобы она доказала, что достойна стать таким же Хранителем.
В это же время в округе орудуют браконьеры во главе с Теофилом Харлоу. Они охотятся за волшебными тварями, которых мы, разумеется, спасаем (в одиночку или же вместе со своими новоиспечёнными подругами Натсай Онай {?}[Гриффиндор] и Поппи Свитинг {?}[Пуффендуй]).
Выясняется, что гоблины во главе с Ранроком и его правой рукой Виктором Руквудом точат зуб на хранилище древней магии, пробираясь к нему всё ближе и ближе. Мы буквально идём с ними ноздря в ноздрю, но не сумеем предотвратить вторжение в Хогвартс.
***
А теперь самое интересное: Себастьян Сэллоу {?}[Слизерин]. Это наш одноклассник (моя героиня так же на Слизерине), чья сестра-близнец Анна страдает от проклятья. Она мучается нестерпимыми болями, а брат не может на это смотреть. Он ищет все способы помочь ей. Их опекун, дядя Соломон Сэллоу, категорически против того, чтобы ворошить какие-то подозрительные реликвии и всякого рода древнюю и темную магии, только чтобы помочь племяннице. На почве этих разногласий Себастьян с ним сильно ругается. Анна занимает нейтральную позицию, лишь изредка давая брату понять, что она не особо-то готова бороться за свою жизнь. Надо отметить, что Себастьян всё это время был уверен, что проклятье на сестру наслали гоблины, поэтому он очень-очень скептически к ним относится.
В какой-то момент к нам присоединяется Оминис Мракс, тоже слизеринец, потомок самого Салазара Слизерина. На удивление, он категорически против всякого рода непростительных заклинаний. Очень неохотно, но всё же помогает нам с Себастьяном.
Тем не менее, чтобы открыть дверь в хранилище Салазара, нам надо применить на ком-то Круцио {?}[Заклинание, порождающее невыносимую боль]. Моя героиня вызывается добровольцем, и Себастьян радостно на нас это заклинание применяет, не моргнув при этом и глазом. У Амелии (это уже моё дополнение) появляется шрам-ожог на шее после этого. Это сильно подрывает её веру в дружбу Себастьяна, и она его опасается. Он же уже не видит на своём пути ничего, лишь бы спасти сестру.
***
В общем, на протяжении всего сюжета мы лазим с Себастьяном по ужасным местам, сражаясь со всеми возможными врагами, помогаем ему найти способ помочь Анне.
В какой-то момент нам помогает Лодгок, гоблин, брат самого Ранрока. Себастьян на это называет нас дурой, потому что мы верим гоблинам-убийцам. Дружба трещит по швам.
Позже выясняется, что гоблины не имеют никакого отношения к проклятью Анны, а это дело рук самого Виктора Руквуда.
Мы в одиночку сражаемся с Харлоу, Руквудом и Ранроком, а потом бежим помогать Себастьяну и вместе убиваем его дядю (точнее, убивает Себастьян, применив Авада Кедавра), который препятствовал помощи Анне. Все в шоке, Анна обижается, но проклятье (в моей задумке) сходит на нет после смерти Руквуда.
В битве с Ранроком погибает наш наставник — профессор Фиг. Мы очень скорбим. Тем не менее, мы спасаем Хогвартс и становимся его героем.
Далее сюжет игры обрывается, поэтому вот некоторые факты о моей героине и других персонажах:
• Амелия сирота, выросла в маггловском интернате для девочек
• сейчас ей 16 лет, как и всем остальным
• обладает силой древней магии, но не знает, как этим управлять
• Анна на 4 курсе Слизерина (по канону она пропустила 2 года из-за болезни)
• она больше не злится на нас, поняв, что другого выхода не было
Комментарий к Пролог. Краткое содержание сюжета игры (что было с героями в прошлом учебном году)
Здесь начинается наша новая история. Добро пожаловать в август 1891 года.
========== 1. Рада помочь. Снова ==========
Комментарий к 1. Рада помочь. Снова
Внимание! Глава была дополнена и кое-где изменена.
Приятного чтения 🫶🏻
— Так, ещё один разочек…
Струйки пота бежали по спине, вискам, животу, но я не спешила слезть с метлы и уже наконец почувствовать твёрдую землю под ногами. С сентября возобновляется квиддич, а это значит, что я обязана тренироваться, пока есть силы.
Немного передохнув и отдышавшись, уже было приготовилась к новому заходу, как меня отвлекли глухие взмахи крыльев за спиной. Этот звук… он каждый раз тревожил моё сердце — а вдруг сегодня это письмо от…
Дрожащими пальцами забрала безликий конверт из клюва своей совы, стараясь не смотреть на строку «от кого». Глаза сумасшедше забегали по пергаменту:
«Дорогая Амелия,
Рада была получить от тебя сову! Спасибо, что пишешь. У нас… у меня всё хорошо, уже почти ничего не болит, но вот настроение паршивое. Близится отъезд в Хогвартс, а мужеством я так до сих пор не обзавелась.
Знаю, ты хорошая подруга и всегда рада прийти на помощь, поэтому осмелюсь попросить тебя кое о чём. Пожалуйста, обдумай мою просьбу, прежде чем отказывать.
Я была бы тебе весьма признательна, если бы ты сопроводила меня в школу из Фелдкрофта. Насчёт Себастьяна не переживай! Они с Оминисом отправились в Хогсмид за экипировкой для квиддича, а оттуда сразу в Хогвартс — Оминис не может дождаться начала нового учебного года (сумасшедший, правда?). Так что, ты бы могла приехать ко мне на пару дней погостить, а потом мы бы вдвоем отправились в школу. Обещаю тёплый приём! Что скажешь?
Прошу, не спеши отказываться. Я очень надеюсь на твою поддержку в такой сложный момент. Буду с нетерпением ждать от тебя ответного письма.
Целую,
Анна»
Эти строчки грели мою душу, но слёзы разочарования предательски собирались в уголках глаз. Одно-единственное имя способно перечеркнуть все положительные эмоции, накопленные за лето. Оно сочилось горечью, оседало металлическим привкусом на языке, вызывало спазмы живота.
Я прикрыла веки, прижимая пергамент к груди, пока моя сова, приземлившись на черенок метлы, мирно чистила свои пёрышки.
Одно только это имя могло обрушить лавину воспоминаний на мои и без того опущенные плечи. В глазах заморгали мушки, и в ушах эхом пронеслись слова:
— А с каким цветом я у тебя ассоциируюсь? — рассеянно спросил Себастьян, когда мы отрабатывали Трансфигурацию перед СОВ, концентрируясь на предметах, их формах и цветах.
— С красным, — отчеканила я, плотно сжав челюсти. К тому моменту зияющая пустота в моей душе была настолько огромной, что я с упоением считала дни, оставшиеся до начала каникул, чтобы не видеть его хотя бы три месяца.
— Красным? — ухмыльнулся Сэллоу, заинтересованно выгнув бровь. — Почему?
Мысленно я отвесила ему сотый за этот чертовски длинный день подзатыльник, но на деле лишь шумно выдохнула и терпеливо объяснила:
— Потому что красный — это опасность, тревога, кровь.
Я медленно подняла на него взгляд, встретившись с обволоченными серой дымкой зрачками. Их огонь пугал, он ворошил такие потаённые во мне страхи, что я поспешила отвернуться, лишь бы не превратиться в никчёмную песчинку, которую Себастьян мог бы раздавить пальцем.
Медленный глубокий вдох, протяжный выдох, снова вдох, снова выдох. Не стоило об этом вспоминать, не стоило Анне упоминать имя брата, не стоило мне надеяться, что письмо от него.
