— Поговорим в Крипте?

— Что это? — в замешательстве спросила я. Конечно, в другой ситуации я бы не упустила случая съязвить, но вид у Себастьяна был не на шутку серьёзный и чересчур обеспокоенный.

Я развернула изрядно помятый листок, на котором от моего волнения заплясали буквы:

«Я знаю, что вы сделали. Думаю, нам есть, о чём поговорить. Бери свою подружку и приходите завтра вечером в место на карте. И без глупостей».

Послание было, разумеется, анонимным и заколдованным магическим шифром, не позволяющим определить почерк. Дрожащими руками я перевернула листок и на обратной стороне увидела подобие карты и крестик на очень знакомом мне месте. «Это же около Запретного леса!», — я крепко задумалась.

Себастьян терпеливо ждал, когда я скажу хоть что-нибудь и как-то отреагирую, постоянно крутя головой из стороны в сторону и проверяя, не привлекаем ли мы много внимания.

В гостиной сегодня было людно, но студенты были так заняты компанией вновь прибывших одноклассников, что не особо смотрели в нашу сторону.

— Где ты это взял? — наконец произнесла я побледневшими губами. Протягивая записку обратно Себастьяну, я коснулась его теплой руки и рефлекторно отдёрнула свою от неожиданности.

— Здесь не очень удобно разговаривать, Оминис или Анна могут что-то заподозрить, — понизив голос, сказал Сэллоу.

— Ты не сказал Оминису?! — громче положенного выпалила я.

На нас обернулись сразу несколько голов, демонстрируя неподдельный интерес.

— В Крипте через двадцать минут. Никому ни слова, тем более Анне или Оминису. — Себастьян резко отпрянул и стремительно зашагал в сторону своей комнаты, попутно сминая листок и пряча его в карман брюк.

Я ещё раз оглянулась, поймав пару взглядов ухмыляющихся студентов. Так уж их интригует всё происходящее между нами с того-самого-вечера. Я закрыла дверь и прижалась к ней спиной, запрокинув голову. Слава Мерлину, в комнате никого не было, и я могла вволю отдаться своим эмоциям.

В голове проносился один и тот же вопрос: «Неужели это не конец?!»

Все ужасы прошлого года новой волной воспоминаний прокатились по телу. Я вспомнила все свои кровоточащие раны, ожоги, порезы. Шрам на шее тут же заныл, и я поспешила прикрыть его ладонью.

Я так старалась забыть и не думать об этом всё лето. Каждый раз, просыпаясь с криком посреди ночи от очередного кошмара, думала, что это всё. Что это последняя беспокойная ночь. Что я исцелилась, забыла, переболела. Нет. Было наивно с моей стороны полагать, что весь этот кошмар так легко забудется и больше не будет напоминать о себе во снах, а то и наяву.

Что же будет со всеми нами? Министерство было так впечатлено и благодарно за «устранение» Харлоу, Руквуда и Ранрока, что даже не подумало или не захотело подумать, что кто-то из нас может быть причастен к смерти Соломона Сэллоу. В конце концов, была утверждена версия, что мужчина погиб в схватке с инферналами, охраняющими какие-то древние сокровища. Только сейчас я в полной мере осознала, какая же это бредовая и наивная версия.

Анна постоянно вспоминала дядю, часто плакала во сне и кричала что-то про искупление и прощение. Я не могу даже представить, что она чувствовала в тот момент и что чувствует по сей день. Какой ценой ей далось прощение нас с Себастьяном? Я была так слепа. Была зациклена на себе и своих бедах, даже не подумав, каково сейчас близнецам Сэллоу.

Что же будет с Себастьяном? От осознания всей серьёзности ситуации я ахнула и прикрыла рот рукой. Его посадят в Азкабан? Перед глазами тут же пронеслись кадры, как Дементоры кружат вокруг него. Меня замутило.

Нет, я не допущу этого. Себастьян хотел помочь своей сестре, хотел снять с неё проклятие Виктора Руквуда. Мы хотели по-хорошему, но Соломон нас не слушал, он не желал слушать. Кровь закипала в моих венах. Если Себастьяна и заберут, то я поеду с ним! Я буду с ним, даже если он этого не попросит. Я сжала кулаки и опустила голову на грудь.

Крипта! Взглянула на часы, висящие над одной из наших кроватей. Чёрт! Уже почти опоздала. Схватила палочку с кровати, убрала дневник под матрас и побежала к назначенному месту.

Дверь неприятно и так знакомо скрипнула, что моё тело покрылось мурашками. Сколько же времени мы провели здесь в прошлом году! Тут замышлялись самые идиотские планы, отмечались наши маленькие победы, мы спорили, ругались, мирились.

Я медленно вошла в тёмную комнату, оглядывая немного забытое пространство, в котором не была всё лето. Запах сырости и подземелья смешался с парфюмом Себастьяна — стало быть, он уже где-то здесь. Справа от меня раздался смущённый кашель.

— Я уж думал, ты струсила и не придёшь, — хриплым голосом сказал Себастьян, пытаясь отшутиться и разрядить неловкую обстановку.

— Если кто из нас и струсил бы, то точно не я. — Я исподтишка осматривала фигуру Себастьяна, стоящую в тени.

— Анна и Оминис не видели тебя? — сменил тему Сэллоу, отведя взгляд.

— Нет, никто не видел. Анна, наверное, с Чарльзом в библиотеке. — Я сказала это слишком быстро, чтобы сначала подумать. Мысленно стукнула себя по лбу рукой. Себастьян, на удивление, никак это не прокомментировал, только сделал глубокий вдох.

— Я тоже не видел Оминиса, ботанит где-то. — Он привычным движением мотнул головой, поправляя кудрявые и непослушные волосы. Это движение получалось у них с Гарретом почти идентичным.

— Где ты нашёл эту записку? — я кивнула на карман его брюк, и он выудил оттуда потрёпанный листок.

— Она была привязана к лапе моей совы. Утром я как обычно подошёл проверить почту и увидел это. Почерк нельзя определить. Я почти сразу же пошёл к тебе. — На этих словах Себастьян запнулся и опустил взгляд — видимо, эта фраза показалась ему неоднозначной.

— Кто мог написать это? Может, это какой-то розыгрыш?

— Не думаю. Послушай, — он шагнул ко мне навстречу, протягивая руку, — нам надо сходить туда и посмотреть, что будет. Прятаться или игнорировать — не вариант. Вдруг они напишут Оминису или Анне? Я не хочу их снова впутывать.

Сэллоу хотел взять мою руку, но в последний момент отступил и тяжело вздохнул, зарываясь лицом в ладони.

— Я тоже считаю, что надо идти. Даже если нас там убьют… — он не дал мне договорить: резко подошёл слишком близко и заглянул в глаза.

— Об этом я и хотел сказать. — Он взял мои дрожащие и холодные пальцы и поднял наши руки на уровне груди. — Я не знаю, что нас там ждёт. Поэтому хотел сказать тебе, что…

Он запнулся и в сомнении поджал губы, отводя взгляд. Эта пауза показалась мне такой долгой, что я подумала, он забыл обо мне и погрузился в свои мысли, как вдруг его рука проскользнула по моей щеке и зарылась в волосы на затылке, притягивая моё лицо к его губам. Я почувствовала влажный и какой-то рваный поцелуй где-то в уголке рта и тут же, очнувшись, отстранилась.

— Ты с ума сошёл? — только и смогла выдохнуть я. На меня смотрел такой тёмный, такой потерянный взгляд.

— Извини, я… я просто… просто я не знаю, что… — Себастьян спрятал руки в карманы и, отвернувшись, лбом прислонился к колонне.

Мне стало так неловко, так отчего-то страшно, что я растерялась и снитчем выбежала из Крипты, дыша часто, почти задыхаясь.

Остановиться и перевести дух мне удалось лишь спустя несколько минут бега. В голове стучал колокол. Уши как будто заложило, а сердце колотилось быстро-быстро. Я забежала в тёмный закуток под одной из лестниц и опёрлась руками о стену. Грудь не переставала вздыматься и опускаться тяжело, заставляя то и дело глотать воздух ртом.