Я чувствовала себя полной дурой. Проснулась полчаса назад и даже не успела расчесаться. Натянув на себя первое, что попалось под руку — чьи-то старые брюки и безразмерный свитер с высоким горлом, — вывалилась из дома в спасительное уединение, но с кем? Чёрт, ну почему я такая глупая?!

В голову, как назойливые мухи, лезли воспоминания о наших совместных ночах, и я залилась краской. Стою тут, как замухрышка, ещё и с похмелья — невеста, хоть с руками отрывай! А Сэллоу как назло смотрит внимательно, изучает моё заспанное и помятое лицо — издевается!

— Пошли уже, а то стемнеет, — буркнула я, отряхивая шапку от снега.

— И тогда нам придётся остаться на ночь в палатке, — донеслось из-за спины, когда я сделала несколько шагов вперёд. Я закатила глаза и продолжила пробираться сквозь ветки и сугробы.

***

Наши руки полностью заняли охапки хвороста, удачно найденного под слоем пушистого, почти невесомого воздушного снега. Мы заботливо прижимали дрова к себе, на обратном пути подкладывая туда мелкие ветки.

— Неужели ты вчера заступился за Гаррета? — издевательским тоном спросила Амелия. Сумрак опустился на студёную землю стремительно и неожиданно: залаяли и завыли собаки, людской гомон и шум затихли, а лес погрузился в задумчивую немоту. Обстановка щекотала нервы, и мне не терпелось добраться до уютного дома, растопить печь и просто провести вечер в дружеской обстановке, как раньше в гостиной Слизерина.

— А мне надо было стоять в стороне и смотреть, как его смазливое лицо превращают в кашу?

— С чего ты взял, что он бы не постоял за себя? Да и вообще, драки-то в итоге не было.

— Твой ненаглядный умеет только передо мной кулаками махать.

— Мой «ненаглядный»?.. — Амелия оторопело остановилась и обратила на меня недоумевающий взгляд.

— Ну а что? Вы же с ним вечно милуетесь, — желчно выплюнул я и прошёл мимо.

— Я, если честно, вчера была приятно удивлена. — Я поразился: неужели она никак не прокомментирует мои слова?

— Чем же?

— Тем, что ты был готов помочь Гаррету, говорю же.

Амелии явно давался этот разговор нелегко, вот она и бесилась от моей непонятливости. Я и сам на секунду задумался: ведь и правда вчера был всерьёз готов к драке и даже разозлился, когда тот парень толкнул Уизли в спину.

— Ещё и не пил вчера, — продолжала Амелия.

— Я давно не пью. С шестнадцатилетия.

Воцарилась убийственная тишина. Я спиной и затылком ощущал буравящий, почти протыкающий насквозь взгляд карих очей.

— Это ты позвал сюда Саманту? — дрогнувший голос с хрустом разрубил повисшее молчание пополам.

— Спятила? Она мне тут зачем нужна?

— А, то есть, раз мы спим — она уже и не нужна? А тогда была нужна?

Я резко сбавил шаг, и Амелия впечаталась носом мне в спину.

— Что за глупости ты говоришь? Я же тебе пятьсот раз объяснял, как всё было.

Сердце заходилось в исступлённом стуке, когда я вспоминал тот случай. Не проходит и дня, чтобы я не жалел о том, что сделал, что так бездумно повёлся на уловку Дейл.

— Да знаю я. — Амелия устало махнула рукой и привалилась плечом к толстому стволу дерева. — Я бы с ума сошла, если бы она приехала, пусть даже и с Леандером.

— Давай тут останемся, м? — я подошёл к ней вплотную и принялся носом копаться в каштановых волосах, пока она упорно отворачивала от меня своё лицо.

— Пойдём, ребята ждут, окоченели наверное совсем! — она мягко оттолкнула меня и зашагала на свет от ближайшего крыльца. Я ласково смотрел ей вслед, а затем оголтело бросился к ней, боясь не догнать. Прямо как тогда на поляне в Хогсмиде.

— Прости меня за всё-всё-всё, — еле отдышавшись, пропыхтел я. Амелия обернулась и подарила мне улыбку: простую, без намёков или скрытых смыслов — свою обычную лучезарную улыбку, которая сражала меня наповал круче самых талантливых дуэлянтов и самых сильных заклинаний.

***

— У вас мозгов меньше, чем у болтрушайки, — заливалась смехом Натти, когда мы с Себастьяном зашли в дом, — во дворе же дровник стоит, а вы попёрлись в лес!

Я обомлело оглянулась на Сэллоу, округлив глаза. Мы потеряли почти полтора часа, шатаясь, как настоящие придурки, по лесу, тогда как эти молодцы уже давно растопили печь и нежились в тепле и уюте.

Себастьян по обыкновению принялся спорить и задираться с Натти, пока Поппи и Оминис пытались их успокоить, а я поднялась наверх, чтобы хотя бы под конец дня привести себя в порядок.

Стащила с себя всю одежду и рылась в прикроватном сундуке в поисках чего-то чистого и мне по размеру в отличие от тех бесформенных мешков, которые я нашла в хозяйских шкафах. Сзади щёлкнула дверь, и половицы заскрипели под чьими-то ногами. Я напряглась, а внизу живота собрался тугой сладостный комок. Себастьян?..

— Прости, не знал, что ты раздета. — Гаррет по-джентельменски отвернулся и уставился на разбросанные по моей кровати вещи. — Вот это платье я помню, — он взял в руку красно-оранжевое летнее платье и смял его в пальцах, — тебе оно идёт.

— Не знаю, зачем взяла его сюда, — я слишком резко вырвала его из рук Гаррета и бросила в сундук. В этом самом платье я была в тот летний день сразу после выпускного, когда у нас с ним не получилось в первый раз.

— Давай ещё попробуем? — теперь он беззастенчиво осматривал меня, медленно придвигаясь ближе. Склонил голову набок, словно целился узнать, какая грань меня ему доселе была недоступна.

— Если не хочешь, чтобы я тебя ударила или закричала, немедленно прекрати, — сказала стальным голосом, подтягивая к себе одеяло и оборачиваясь им. — Вовремя ты спохватился, — уже более раздражённо.

— Опять ты начинаешь! — он присел на край кровати и уронил голову на грудь.

— Ладно, давай забудем об… этом? — суматошно очертила рукой свою фигуру и пространство комнаты. — Ты только за этим пришёл?

— Нет. Я хотел кое-что обсудить.

Я внимательно и с подозрением посмотрела на него, достала из сундука шерстяное домашнее платье и в пару движений переоделась. Взяла с трюмо расчёску и, присев рядом с Гарретом, начала мерно водить ею по своим запутавшимся волосам.

— Что-то случилось? — выдавила я, осознавая, как ледяной страх вонзается в тело и скручивает желудок в узел. — Мама?..

— Нет-нет, с мамой, слава Мерлину, всё в порядке… Ну, если так можно сказать о неизвестном нам проклятии. Я хотел поговорить о Джейси.

— О… Джейси? — я чуть не выронила расчёску из ослабевших пальцев.

— Да. Я хочу сделать ей предложение.

— Пред…предложение? О замужестве?

— Да.

Я не знала, что ответить. Сидела и ловила ртом воздух, как рыба. Глупая, безмозглая, несчастная рыба. Завистливая рыба, надо сказать.

— Она очень помогла мне с матерью, — продолжил Гаррет. — Ухаживает за ней, присматривает. Мама к ней привыкла и не хочет видеть рядом никого, кроме неё.

Вина и совесть вынули свои наточенные клинки из ножен и проткнули сердце, которое и так сочилось кровью день за днём. Я не сделала ничего ради Гаррета, ради его семьи. Не пошевелила и пальцем — просто сбежала трахаться с Сэллоу. О какой зависти здесь можно говорить? Амелия, очнись! Ты — ничтожество. Паршивый друг. Паршивая жена.

Я нервно сглотнула, усиленно возвращая себе адекватность. Гаррет говорит верные вещи, ты же сама этого хотела, Амели!