Но что же мне делать дальше? Кто даст ЦУ начинающему «дипломату» Селезневу? А главное – я утром такую классную фишку придумал, но без помощи из Москвы мне ее не провернуть.

Недолго думая, я прошу соединить меня с Министром иностранных дел. Надеюсь, Примаков простит меня за такое нахальство.

- Евгений Максимович, здравствуйте! Это Виктор Селезнев. Простите, что я отрываю вас от дела, но генерала Веверса нет сейчас на месте, а мне больше не с кем посоветоваться.

Примаков на мое счастье не сильно занят и может уделить мне время. Начинаем с саммитовского приема. Евгений Максимович подробно расспрашивает меня о мероприятии, я стараюсь припомнить фамилии всех господ, с которыми меня вчера знакомили.

- Ты большой молодец! Напишешь мне потом подробный отчет?

- Конечно!

Да я в Москве еще и в айфоне что-нибудь ценное найду по этому саммиту – скажу, что случайно услышал на приеме. Только с Веверсом нужно будет решить, какую именно информацию можно и нужно слить Примакову.

- Евгений Максимович, тут вот какое дело… Меня американский посол Менсфилд пригласил выступить 4-го июля на приеме в честь Дня независимости. Я хотел спросить – это нормально?

- Вполне. Ты же в Москве собирался выступить у американцев.

- Ну, да… А еще я умудрился на наш концерт 6-го июля пригласить очень серьезных людей.

- Кого именно?

- Менсфилда, несколько человек из американского посольства и японского премьера Охиру. Вроде никто из них не отказался, но Майкл Гор им еще официальные приглашения разошлет. VIP-ложа на арене Будокан большая.

- Ну, ты Виктор, даешь! – смеется Примаков – хорошую компанию себе собираешь.

- Так, наверное, и 7-го тоже кто-то из нужных людей на концерт придет. Гор обещал согласовать с главой Сони списки почетных гостей. Я это все к тому, что может вы тоже захотите кого-то прислать из Москвы… так сказать, пообщаться с VIP-гостями в неформальной обстановке на фуршете после концерта? Подумайте, а? Жалко ведь такой шанс не использовать. А товарищ Полянский, по-моему, всерьез это все не воспринимает.

Евгений Максимович молчит некоторое время. Потом говорит

- А ты знаешь, пришлю. В Токио по делам собирается Соловьев Николай Николаевич - это у нас Заведующий Дальневосточным отделом - придется ему на неделю пораньше прилететь. И этот человек очень хорошо знает Японию, он до 71-го года служил в посольстве в Токио. Вот с ним и пообщаетесь, он будет твоим куратором от МИДа. А Полянского я сам предупрежу.

- Отлично! А можно тогда еще одну просьбу? Это исключительно для дела! – заверяю я Примакова

- Ладно, давай – смеется он – Что ты там еще придумал?

- У меня в понедельник будет встреча с Акио Моритой, но мы уже вчера с ним познакомились на приеме, и, кажется, я ему понравился. Так вот: глава немецкого концерна «Винтерсхалл» рассказал мне, что этот японец большой любитель кошек. Можно привезти ему из Москвы красивого сибирского котенка, а? Нам же позарез нужен этот человек! Американцев он недолюбливает, а для СССР может стать хорошим партнером. Нам же нужно свой Дальний Восток развивать? Так почему бы здесь не открыть СП с Сони, а? Я его и в другие проекты спонсором втянуть хочу, на Олимпиаду позвать.

- Ну, у тебя и планы, Виктор Селезнев! Смотри не напугай Мориту своими прожектами. А с котенком я постараюсь тебе помочь. Поднимем на уши всю Москву, но для Мориты найдем, это действительно важно. Пришлем его в Японию с фельдъегерем.

- Только покрасивее подберите, пожалуйста! Чтобы Морита в него с первого взгляда влюбился.

- Хорошо, постараемся. Но ты лишнего на себя не бери, Виктор, не увлекайся. Когда дойдет дело до серьезного разговора, уступи место специалистам, все-таки это их дело говорить о деталях. А ты просто попробуй расположить к себе японца и создать правильный настрой. Договорились?

- Ладно, острова японцам обещать не буду!

- Да уж, сделай одолжение! А то Григорий Васильевич нас с тобой рядом в угол поставит. И звони, если такая необходимость возникнет. Лучше сразу со мной посоветоваться, чем потом разгребать последствия твоей самодеятельности. Договорились?

Прощаемся, как добрые знакомые. Поговорил с умным приятным человеком – словно камень с души снял. Можно и снова на репетицию. На выходе меня перехватывает Владимир Петрович. Протягивает подозрительно знакомый конверт с американским гербом. Кажется, у меня такой же в сейфе в Москве остался.

- Это только что доставили с курьером из американского посольства, он на твое имя. Видимо официальное приглашение.

- Да. Это посол Майк Менсфилд за меня взялся. Приглашает выступить у них на приеме в честь Дня Независимости.

Владимир Петрович уважительно качает головой

- Согласишься?

- А куда я денусь…? – вздыхаю и передаю конверт Вячеславу – Евгений Максимович сказал: надо! Комсомолец Селезнев ответил: есть!

- Поосторожнее с ними, Виктор. Ушлые ребята.

- Да я вчера на приеме с их атташе по культуре уже успел сцепиться.

- С Морисоном? – смеется «наш человек в Токио» - ну, ты даешь…

- А чего он маленьких обижает?

- Тебя, пожалуй, обидишь! – ухмыляется Вячеслав

- Обидеть Витю может каждый, не каждый сможет убежать!

Тут уж они хохочут оба. И не скажешь, что серьезные кагэбешники…

На обратном пути в Будокан, я понимаю, что гастроли еще фактически не начались, а я уже устал. Банально эмоционально выпотрошен - фальшивые улыбки американцам, интриги с итальянцами, склоки в коллективе… И даже Япония. Смотрю в окно и - нет, не мое. Красиво, игрушечно, чисто, экзотика, но нет… Хочется домой, хочется на Родину. Потом буду вспоминать все эти сакуры, кимоно, храмы, даже ностальгировать, но ведь хочется то вот этого самого есенинского - “...Хаты — в ризах образа... Не видать конца и края - Только синь сосет глаза. …”.…” А какая тут синь на островах? Вокруг постоянно люди, даже вдаль посмотреть негде - кругом здания, небоскребы, небо над головой и то серое от смога…

- Вить ты как?

Леха увязался со мной в посольство и теперь обеспокоенно меня разглядывал в машине.

- Да что-то душно - я тяжело вздохнул - устал.

- Мне тоже эта Япония уже надоела - признался “мамонт” - Везде следят за тобой - шаг вправо, шаг влево… Ширмы эти их, бумажные седзи… Все слышно, кто о чем говорит. Извини, Вить, даже пернуть нельзя.

- Номера то у нас нормальные, европейские - возразил я

- А остальное? - не согласился Корастылев - Вспомни ресторан. Загончики эти…

Пока мы обсуждали японскую специфику, наш кортеж уже приехал в Будокан и заруливал к одному из подъездов.

- Вячеслав! - я обратился к главе охраны - Можно нам тут прогуляться чуть-чуть, подышать немного? Вон какая-то аллея рядом со стадионом идет.

- Жарко же - возразил кагэбэшник

- Слав, отпусти нас пройтись, а? - вмешался в разговор Леха

- Ладно, мои ребята впереди пойдут и сзади. Мешать не будем. Мы то не будем - уточнил Вячеслав - А вот насчет этих не уверен…

У подъезда нас и правда встречали. Японцы. Среди них выделялся пузатый, массивный мужчина - Мацутаро Сёрики. Бывший сумоист теперь работал заместителем директора Будокан Арены. Нам он здорово помогал с монтажом, решал все вопросы по сцене.

- Господин Мацутаро - я пожал протянутую руку - Нет необходимости нас встречать

- Это просто наша японская вежливость - улыбнулся толстяк. Его английский был безупречен - Когда к нам приезжала группа “Квин”, я точно также встречал музыкантов.

Ах, да… В 76-м году именно тут начинался славный путь Фредди Меркури.

- Мы можем чуть-чуть прогуляться вон по той аллее? - я махнул рукой в сторону деревьев, что шли справа от арены

- Почему бы и нет - пожал плечами японец - Я составлю вам компанию, господин Селезнев?

Хотелось, конечно, остаться одному, но я не мог обидеть господина Сёрики.