Машу всем на прощанье рукой и отправляюсь отдыхать в номер. Завтра тяжелый день – первая большая репетиция.

В номере только успеваю принять душ и накинуть на бедра полотенце – звонит телефон. Секретарь Розалин Картер передает мне от ее лица благодарность за чудесный букет. Первая леди США просит извинить, что не может выкроить время для личной встречи - ее график пребывания в Японии столь плотный, что, увы – никак! Благодарю в свою очередь секретаря за любезный звонок, прошу передать госпоже Картер мои наилучшие пожелания. Надеюсь встретиться с ней осенью, во время гастролей группы в США.

Кладу трубку, вытягиваюсь на диване. Ну, что… с Розалин не сработало. Но о себе я ей напомнил, что тоже неплохо. Очень надеюсь, что осенью, после гастролей по Штатам, Картеры пригласят меня в Белый дом. Дело осталось за малым – откатать свою программу так, чтобы у них появилось желание это сделать. Ладно… Завтра постараюсь использовать свой последний шанс – «случайно» встретиться с Джимми Картером на пробежке. Тоже шансов мало - небось парк то закроют охраной наглухо.

Тянусь за пультом, включаю телевизор. Тут же попадаю на блок рекламы. И в первом же ролике я сам. В дуэте с Вокменом. С интересом смотрю на большом экране цветного телевизора, как под отрывок из "Remember…" я скольжу лунной походкой по брусчатке Красной площади на фоне Исторического музея. Прокручиваюсь вихрем на пятках и застываю, надвинув шляпу на нос. Дальше идет крупным планом мой Вокмен и радостная невнятная скороговорка на японском. А что… душевно получилось! И на фоне последующих мельтешащих и невзрачных японских роликов, похожих как близнецы - братья, наша реклама смотрится как бриллиант среди стекляшек. Блок довольно длинный, минут на пять, и я хочу уже переключить канал, но в конце снова идет реклама Вокмена, только теперь я уже бегу в ролике под «Wind Of Change» по Софийской набережной на фоне Кремля. Сердце аж замерло при виде родных кремлевских башен с красными звездами наверху. Достойно получилось…

В дверь стучат. Вячеслав впускает в номер японку в белом кимоно с эмблемой отеля на груди. Вслед за ней Ичиро гордо заносит складной массажный стол и помогает его поставить посреди комнаты. Молодая миленькая массажистка, с кривыми зубами и ямочками на щеках, ловко застилает стол белоснежной хрустящей простыней и с поклоном предлагает мне улечься на нее. Смущенно спрашиваю Ичиро, не надо ли мне надеть боксеры, а то они застали меня прямо на выходе из душа.

- Зачем? – искренне удивляется Ичиро.

Мне не остается ничего другого, как скинув полотенце, улечься на стол и стыдливо прикрыть свою наготу простыней. Ичиро, вежливо пожелав мне приятного вечера, с поклоном исчезает.

Массажистка в это время приглушает яркий свет, и зажигает какие-то палочки, от которых по номеру поплыл приятный аромат, потом достает из серебристого кейса бутылочки и баночки. О, как все серьезно… Мы остаемся наедине, и она принимается за мое тело. Через пять минут я уже настолько расслабляюсь, что теряю связь с реальностью. Кайф… Вот вернусь в Москву и найму себе массажиста, чего я, дурак, раньше до этого не додумался? С утреца, после тренировки, да сразу на стол, в умелые руки мастера – второе дыхание гарантированно откроется! А если повезет и массажисткой будет приятная блондинка или знойная брюнетка…?

Размяв плечи, спину и руки, ласковые ладони массажистки спускаются все ниже и ниже. Слышу, как японка что-то тихо бормочет, добравшись до сегодняшних ушибов. Потом их осторожно касаются тонкие женские пальцы, нежно втирая какую-то чудодейственную мазь. И ноющая боль, которая беспокоила меня весь день, тихо отступает, я окончательно впадаю в нирвану. Когда руки девушки начинают разминать мои икры и стопы, тело уже словно парит в невесомости...

Сквозь приятную дрему слышу, как японка с кем-то тихо переговаривается. Массаж продолжается, и ее руки снова скользят по моей расслабленной спине. Ласковые пальцы нежно разминают мою шею и затылок, отчего хочется мурлыкать как коту, выпрашивающему ласку. Кажется, эта сладкая пытка длится целую вечность. А еще через какое-то время я вдруг чувствую, что по моей спине невесомо скользит женская голая грудь, задевая мышцы и позвонки твердым горошинами сосков.

Вот это номер! Замираю на миг, а потом пытаюсь приподнять голову, но женская рука мягко придерживает меня за затылок, не давая этого сделать. Движения массажистки постоянно меняются от медленных до быстрых, но я не вижу ее, только чувствую, как соприкасается наша кожа. И от этого мое тело приходит в невероятное возбуждение!

Сквозь пелену удовольствия, на самом крае сознания бьется здравая мысль, что в отеле такого уровня вряд ли практикуют массаж нуру. Или все же практикуют, и Вячеслав по незнанию заказал мне именно его…? А японка продолжает демонстрировать технику японского эротического массажа, заставляя меня уже постанывать. В ход теперь пошли ее губы, которыми она нежно захватывает мою кожу и втягивает её в рот, слегка посасывая и покусывая. Острый женский язычок легко проходится вдоль всего позвоночника до затылка, оставляя прохладную влажную полоску, а потом медленно начинает спускаться вниз к копчику. Волосы девушки касаются моей кожи, ее губы нежно пересчитывает все позвонки на моей спине. Я слышу, как она сама при этом тяжело дышит, не в силах скрыть своего возбуждения.

Самообладание изменяет мне, и я издаю долгий протяжный стон. Вся выдержка летит к черту, мое соскучившееся по женской ласке тело требует продолжения. И я получу его сейчас, чего бы мне этого не стоило! Исхитрившись, я неловко переворачиваюсь на узком массажном столе и хватаю искусительницу за плечи, собираясь жадно впиться в женский рот, который довел меня до невменяемого состояния. И сталкиваюсь взглядом с ….любимыми синими глазами, подернутыми поволокой желания

- Алька… - шепчу на выдохе, и это единственное, что я вообще могу сейчас связано произнести.

А дальше все как в тумане. Помню только, что мы издавали такие громкие звуки, что кажется весь отель теперь в курсе, чем мы здесь занимались. Бешеный страстный секс и долгий сладкий оргазм…

29 июня 1979 года, пятница

Япония, Токио

- Витя, если ты еще раз глянешь в сторону Саши или Веры - я тебе всеми японскими богами клянусь, отрежу яйца, как блудливому коту!

Вот хорошее начало приятного утра, правда?

Я повернулся в постели к обнаженной Альдоне, еще раз окинул взглядом ее совершенное красивое тело. Нежная кожа с легким загаром, высокая грудь! А подтянутая попка! И все это мое! Сейчас бы перевернуть подругу на 4 точки и растопить мою Снежную Королеву. Изнутри. Как вчера ночью. Но увы… Альдона шутить не собиралась.

- Да ладно тебе - я попытался рассмешить девушку - Один раз не Гондурас!

- Селезнев, считай что своего “дружка” ты уже лишился!

Грудь Альдоны ревниво вздымалась, в бездонных синих глазах сверкнула сталь. Кажется, мне вынесено последнее китайское предупреждение.

- С особой жестокостью? - уточнил я, вскакивая с постели и распахивая шторы в спальне. Солнышко, лепота. Пора отправляться на пробежку. Дыхалка у меня, как показал бой с Лундгреном опять ни к черту, а впереди, чтобы бы обо мне не думали Киселев с Ретлуевым, московская Олимпиада!

- С особой жесткостью - подтвердила Альдона - Я не собираюсь тебя делить ни с какими другими бабами. Витя, гарема у нас не будет!

- А как же наша мужская врожденная полигамность?

Звездочка молча встала - только грудь с затвердевшими сосками искушающе качнулась - подошла к письменному столу и быстрым движением выхватила из подставки нож для разрезания бумаг. Ловко покрутила его в руке, пропуская между пальцев, и вдруг сделала молниеносный выпад в сторону моего паха, целясь в самое святое. И потом игриво так щелкнула зубами у моего носа, но глаза, сука, просто ледяные! Мой “дружок” разом скукожился. Да, блин… с таким суровым подходом “кина” точно не будет.

- А как же гейши? - жалобно произнес я