Немцы плацдарм пока игнорировали, второпях атаковали части 54-й армии 21-го сентября. Накануне шел сильный дождь, задержавший наступление и развезший дороги. В ожесточенном бою немцам удалось захватить Гайтолово, потеснив 310-ю стрелковую дивизию и частично окружив ее подразделения. Окруженная группа наших стрелков сутки дралась в окружении, дав время на организацию контратаки.
23-го сентября 310-я стрелковая при поддержке артиллерии отбивает Гайтолово. Переданные в состав 54-й армии 3-я и 4-я гвардейские стрелковые дивизии переходят в наступление, их поддерживает 16-я танковая бригада. Оборона противника прорвана, наши занимают Рабочий поселок №7. Южнее 1-я горнострелковая наносит удачный удар в районе Михайловского. Путь на Синявин по Архангельскому тракту был открыт[17]…
…67-я стрелковая была введена в бой 26 сентября. Она атаковала вдоль железной дороги Волховстрой – станция Мга, действия дивизии поддерживала 122-я танковая бригада. 28-сентября удалось выбить немцев из Мги.
…Дымились пакгаузы у станции, само здание – длинное и само похожее на склад – оказалось почти нетронутым – только стекла выбиты. Вот сортир пристанционный снесло начисто, экая воронка прямо в жидкий ад. Осташев прошелся по платформе. Черт с ней, с архитектурой. Исправность путей проверить – и вперед.
Эшелоны уже ждали. Из Ленинграда – эвакуируемые люди и продукция, в город – снаряжение, материалы, ну и продовольствие…
Наши бойцы у подбитых немецких танков. То самое поле под Хандрово. (Фото замечательного военкора Александра Васильевича Устинова.)
***
Выписали товарища Васюка как-то враз, мгновенно, даже опомниться не успел, как ехал в санитарном автобусе на вокзал. Всё было организованно: госпитальный транспорт вывозил откомандированных и комиссованных, немедля грузился прямо с вагонов – железнодорожные службы торопили вовсю. В вещмешке у Сереги лежала пара нового зимнего белья – предпочтительнее было бы получить новую гимнастерку и шаровары, но с этим не сложилось, форму выдали «полутретьего срока носки», выстиранное, но с разводами. Имелся скудный паек из расчета на пять диетических дней, направление в Красноборское[18] пехотное училище и запечатанный пакет в строевую часть. Ближайшее будущее товарища Васюка не особо беспокоило – в дороге с голоду едва ли помрешь, фронтовой опыт учит справляться с мелочами. Вот училище… как там и что? Вдруг развернут? Все же только девять классов, да и не по всем предметам был, гм, хорошистом. Ну, может и правильно, если развернут – покидать обороняющийся город было как-то стыдновато, вернуться в строй без всякой там учебы – тоже достойный вариант.
Эшелон из гражданских разномастных вагонов грузился спешно – и тут торопили пассажиров. Организованные команды эвакуируемых и разрозненные «частники» штурмовали вагон хаотично и неупорядоченно. Серега, заняв удобное НП на верхней полке, взялся руководить размещением граждан и багажа. Сначала народ отругивался, потом посмеивался над шутками и особо ехидными предложениями по квартированию «начальника полувагона». Расселись по мере возможностей, едва детей распихали, тут и дал многозначительный гудок паровоз.
— Вот вы, молодой человек, горластый, как тот локомотив, – отдуваясь, сказал дядька в очках профессорского вида. – По сути верно, но нельзя же так оглушительно.
— Легкие разрабатываю, врачи велели. И без оглушительности нельзя – она дисциплинирует. Больше орать не буду, не беспокойтесь. А так-то имею опыт организаций эвакуации, как железнодорожным путем, так и морским, – скромно заверил товарищ Васюк.
— Оно и видно, опыт у тебя изрядный, мигом всех утряс, – проворчала худая женщина. – Но не рявкай так больше, детей перепугаешь.
— Да кто меня испугается? Меня только фашисты и боятся, а у нас тут все свои, – сказал Серега, подмигивая тесно приткнувшейся на нижней полке детворе. Девчонки смахивали на самых младших Аниткиных сестриц, только эти здешние – темненькие. А пацан на Яшу-катерника похож, только на совсем малого, карапузистого и хорошо подкормленного манной кашей.
Эх, товарищ будущий курсант. Есть у тебя опыт, знаешь, что может быть в дороге. Не, – потопление эшелона – это вряд ли, а вот бомбежки… Нужно будет с народом поговорить, неназойливо проинструктировать. Понятно, ленинградцы к обстрелам и бомбежкам попривыкли, но в пути это совсем иное дело, можно и подавить друг друга в паническом настроении…
Мелькала за треснувшим стеклом пожухшая и пожелтевшая листва, спешил длинный эшелон, стучали колеса. Выкатили уж за город, мимо дзотов и зениток, потянулись сгоревшие постройки, несло свежим дымом пожарищ, сквозь железнодорожный лязг доносилась артиллерийская канонада: вполсилы бьют, видимо, паузу наши и немцы взяли…
Пауза на юго-восточном направлении у Ленинграда будет недолгой. В ноябре немцы попытаются перерезать коридор у Мги, начнутся тяжелые бои… Чем они закончатся, в те дни никто не знал. На войне только так и бывает. Вот проезжаешь мимо позиций такой знакомой дивизии, и даже не догадываешься об этом – кругом военная тайна и никаких подсказок.
— Ты, малая, не терпи, а дай ему, буяну, сначала локотком слегонца, а потом прямого и честного щелбана по лбу. Слышь, неуемный, ты в курсе, что девчонок пихать не положено? – поинтересовался сверху зоркий товарищ Васюк. – Слушайте лучше, чего расскажу. В дороге пригодится, да и вообще всем нам надо бы по военному делу образовываться…
[1] НКО – Наркомат обороны. Разведкой накануне войны занималось сразу пять ведомств, включая Коминтерн.
[2] (К) В реальности первоначальная дата наступления была назначена на 6-8 сентября.
[3] (К) Дивизия не успела занять рубеж. В реальности планировалось занять указанную линию к 9 сентября, но там уже были немцы.
[4] (К) События ускорены. В реальности танкисты прибыли 6 сентября.
[5] В составе бригады было: 7 КВ, 22 Т-34, остальные машины - легкие танки Т-30 и Т-40.
[6] (К) На день раньше. В реальности стрелки атаковали 9 сентября.
[7] (К) К сожалению, в нашей действительности перерезать дороги района так и не удалось.
[8] (К) На день раньше, в нашей реальности эти события произошли 11 сентября.
[9] Нашим удалось выбить почти все немецкие Т-IV, в этот день в 12-й танковой дивизии немцев осталось только две «четверки».
[10] (К) В реальности этот план не был до конца осуществлен – атаковала в основном горнострелковая бригада, без серьезной поддержки.
[11] Устинов Александр Васильевич (1909-1995г) известный советский фотожурналист. В описываемые дни был военным фотокорреспондентом газеты «Правда».
[12] (К) В реальности потери врага были несколько меньше: немцы оценили свои потери в 20 танков, наши сосчитали 25 машин противника: 1 тяжелый, 16 средних, 8 легких, бронемашины и 9 орудий. Как обычно в те дни, точные типы техники, разница между бронемашинами и бронетранспортерами не очень учитывалась. В любом случае, потери 29-го тп немцев были очень серьезны.
[13] (К) В реальности полковник Валь остался жив, у немцев был смертельно ранен командир 2-го батальона 29-го тп.
[14] К сожалению, стабилизировать ситуацию удалось лишь позже. А в те дни немцы подтянули резервы, смогли выбить наших бойцов из Рабочего поселка №5, сбили 1082 стрелковый полк с западного берега р.Черная. Врагу удалось создать единый рубеж обороны. В развитии ситуации «К», когда сражение началось на двое суток раньше, к этому часу резервов у немцев для организации атаки попросту не было.
[15] (К) в реальности остатки дивизии, полностью потерявшие полк у Риги во время прорыва, действительно воевали у Юрмалы, отходили к Таллину, были переброшены на побережье Финского залива. Истаявшая дивизия была расформирована 19 сентября 1941 года, личный состав был распределен по частям, стоявшим в районе Ораниенбаума. Но в варианте «К» 67-я сд сохранила боеспособность и была отведена на отдых и пополнение. Способна ли одна «лишняя» дивизия сыграть роль в решающий момент операции – вопрос дискуссионный и его решение оставляется на усмотрение читателя.
