– Да.

– Но он не человек.

– Нет.

– Тогда выходит…

– Да. – Я кивнула. – Я тоже не человек. Просто оно не так заметно.

– Заметно, – уверила Грета. – Хотя да… будь ты более на него похожа, было бы куда печальней. И ты замужем… это многих расстроило.

– Погоди. – Вот тут я окончательно поняла, что ничего не понимаю. – Я страшная. Без манер. Не человек. И в высшем свете меня не примут. Но мое замужество все равно… расстраивает?

– Ты племянница императора. И судя по всему, он весьма к тебе благоволит. И к твоей матушке, что тоже непонятно, если она и вправду… Безумный скандал. Ну да ладно. Главное, брак с тобой открывает перспективы. Да, на внимание герцогов тебе рассчитывать не стоит, но вот графы…

– У меня уже один имеется.

– Это да. И Диксоны – очень даже неплохая партия. Впрочем, обсуждать тебя это не мешает. И сплетничать будут. О тебе, о нем… обо всем. У тебя нервы крепкие?

– Пока не жаловалась.

– Вот. – В тонких пальчиках появился прямоугольник. – Есть один весьма хороший доктор. Он составляет капли. Успокоительные. Очень и очень действенные.

Грета непроизвольно облизала губу. И глаза ее подернулись поволокой. Потому я карточку и взяла. Чарли передам. Пусть там глянет, что за чудо-доктор такой с каплями.

– Я вот. – На столе появился флакон из темного стекла. – Взяла на себя труд – принимать по пятнадцать капель перед завтраком. По тридцать – перед сном. Или… если твой супруг решит тебя навестить.

– В смысле?

Она откровенно скривилась:

– Если решит требовать исполнения супружеского долга. Это… поможет пережить.

Надо же.

Пузырек стал еще более подозрителен.

– Я… мой жених как-то позволил себе немного лишнего. – Ее откровенно передернуло. – И не представляю, как мы с ним… и все это… когда он станет мужем. И будет меня навещать. Тетушка рассказывала кое-что о… процессе. Я очень тебе сочувствую.

– Да ладно. – Я вперилась в пузырек взглядом. – На самом деле все не так страшно. И совсем не страшно. Даже приятно.

Я осеклась, глянув, как побелела девица. Она даже привстала. А в глазах отразился такой ужас, что стало прямо-таки неловко.

– Никому, – сиплым шепотом произнесла она. – Никому не признавайся, что тебе нравится… это!

Она запиналась, явно недоумевая и не желая поверить в мои слова.

– Только падшие женщины могут… вести себя так!

– Ясно. – Что-то стремления союзничать, которого и прежде не было, еще больше поубавилось. – Может, тебе уже пора? Дом там, портниха. Или куда еще ездят?

– Думаешь, у меня так много денег, чтобы позволить себе портниху? Сама шью. – Она чуть поморщилась. – Тетушка предпочитает обходиться малым. Тем более нас у нее много. Давай ты сделаешь вид, что мы… нашли общий язык? Я помогу тебе. Помогу подобрать одежду. Подскажу и… а ты будешь улыбаться. Просто улыбаться. Это же несложно? И постараешься не хамить людям.

– Я и не хамлю.

– Да неужели?

– Я просто говорю то, что думаю, – уточнила я, решив, что пузырек трогать не стану. Пусть себе стоит.

– Это не самое полезное качество для леди. – Грета выдохнула. – Мне нужно, чтобы Эргенсон сделал мне предложение. Я рассчитываю получить его в ближайшее время. Но он не рискнет его сделать, точнее, его родители не разрешат, если вдруг подумают, что я впала у тетушки в немилость…

– Знаешь, – мне вдруг стало жаль эту милую сахарную девочку, – как-то это, может, и неправильно, не по-вашему, но… вот на кой хрен тебе муж, который даже жениться без разрешения родителей не способен? А те только и смотрят на твою тетку. Допустим, сделает он тебе предложение. А дальше? До свадьбы только дружить? И после?

Она поджала губы:

– Что будет после, уже не важно.

– Неужели? А не боишься, что как только ты перестанешь быть любимой племянницей герцогини, то и страсть твоего муженька поутихнет? И станешь ты ему не более нужна, чем… чем не знаю что. – Я выдохнула. Вот и какого лешего меня вообще потянуло на душеспасительные беседы? Оно же толку никакого.

– И что предлагаешь? Ждать великой любви? – Грета поднялась. – И надеяться, что только любви хватит? Не хватит. Одной любви никогда не хватает, что бы в дурацких книжонках ни писали. Любовью не оденешься. И не согреешь дом. Ею не заглушишь чувство голода. Не заплатишь целителю, который придет, чтобы вылечить твоих детей. Или не придет. Они ведь не работают бесплатно. Любовь – это сказка, а жизнь сложнее. Но я тебя поняла.

– Это вряд ли.

– Я передам тетушке, что ты слишком чудовищна, чтобы из этого что-то получилось. Кстати, знакомство с девицами Орвуд тебе тоже не на пользу.

– С чего бы?

Грета изящно пожала плечами:

– Некроманты. Проклятый дар. Плюс ко всему, их репутация сомнительна. Ты, наверное, не слышала, но одна из них даже из дому сбежала. А перед этим отравила свою сестру. Из ревности.

– Ужас какой, – сказала я не совсем искренне. – В самом деле?

– Какая разница, что там в самом деле! Но от Орвудов стоит держаться подальше.

– И как? Будут? Ну, в смысле остальные? Держаться подальше?

– Несомненно.

– Хорошо.

– Что?

– Меньше народу, легче дышать. А то у вас там на этих приемах такие толпы, что, право слово, через час мутить начинает. А тут, глядишь, и полегче будет. Если вместе. Вместе оно всегда легче.

– Ты слишком самоуверенна.

Я тоже поднялась. Надо выпроводить дорогую гостью, пока той не вздумалось задержаться.

– Я не самоуверенна, – сказала я, – просто знаю, что умею хорошо стрелять.

А еще у меня есть заветная шкатулка.

Может, на весь высший свет и не хватит, но ничего, попробуем избирательно. Матушка учила, что к людям нужно индивидуальный подход искать.

Свекровище не устояло.

Явилось, как только ушла мисс Грета, заодно чаю велело свежего подать.

– А здесь только чай и пьют? – уточнила я.

– Большей частью. Некоторые предпочитают кофе, но это скорее мужской напиток. Может, подать чего-то посущественней?

– Нет. – Я с удивлением поняла, что не голодна. – Кажется, оно идет на спад.

И если так, то, может, ну его, с университетом этим?

– Хорошо, если так. – Свекровь присела на то же кресло, на котором сидела Грета. – Эта девица весьма… как бы это выразиться…

– Зараза.

– Да, пожалуй. Еще та зараза.

– Кто она вообще? – Я приняла чашку и удивилась. Неужели тут чай нормальный заварили?

– Мне сказали, что ты предпочитаешь очень крепкий напиток, – пояснило свекровище. – А мисс Грета известна как правая рука герцогини Эстервуд.

– Это той, которая бал затеяла?

– По-хорошему нам стоило бы свой устроить. – Свекровь слегка поморщилась. – И в других обстоятельствах я бы настояла, но…

– Но? Не справлюсь?

– Мне дорог мой дом. – Она улыбнулась лишь кончиками губ. – А бал… бал требует многих сил. И изрядных нервов. Что это?

Она потянулась к флакону, который так и стоял на столике.

– Лучше не трогайте. Эта принесла. Капли. Успокоительные.

– Мне казалось, как раз с нервами у тебя все отлично.

– Вот и мне так казалось. Она их точно принимает, но как-то оно… не знаю. Что-то с ней не то. И с каплями этими. Пусть Чарли глянет.

– Разумно, – согласилась свекровь и набросила на флакон платочек. – Что до бала, то, боюсь, ты не в том состоянии, чтобы затевать его. Эти украшения, приглашения, меню…

У меня уже зубы заломило.

– Но даже не в том дело. Люди придут не дом смотреть, а…

– Меня?

– Именно.

– Некрасивую. Невоспитанную. Ужасную девицу с Запада?

– Боюсь, что многие посчитают именно так. – Она говорила осторожно. – Ты на нее совсем не похожа.

– На маму?

– Да.

– Знаю. – Я вздохнула. – Это ее всегда огорчало. А отец вообще сына хотел.

– Мужчины, – фыркнула свекровь, разглаживая складки на юбках. – На самом деле они сами не знают, чего хотят. Но… все здесь помнят Лиззи. Ту. Давнюю.