– Ты здесь один? «Могу я присесть?» —он говорил почти на чистом русском, возможно с небольшим акцентом.
– Садись – сухо, но с улыбкой указал я на табурет напротив, пытаясь скрыть своё ещё не сошедшее смущение.
– Только приехал?
– Да. Прилетел утром.
– Заметно. По путёвке? Уже где-то разместился?
– Не успел. Присмотрю местечко после обеда.
– Мы с другом владеем небольшим отелем, можешь остановиться у нас, – и тут до меня начало доходить, что я лакомый кусочек в качестве неопытного туриста, – сделаю тебе скидку и научу заказывать блюда по меню.
– По меню? – Я немного почитал о Таиланде последние пару часов лёту, но не увидел тонкостей заказа еды. Этот парень говорит по-русски, а значит, уходит проблема языкового барьера, он держит отель, значит уже давно здесь и явно сможет подсказать мне различные тонкости, это и правда не плохой вариант размещения, хотя бы на первое время.
– Ну да. У неё за спиной жёлтый стенд с фото видишь? – Я присмотрелся и до меня дошло. У этой женщины за спиной был огромный плакат с теми блюдами, которые они готовят, я просто мог показать пальцем на то, чего хочу и не мучиться. Там были понятны цены, мясо и даже уровень остроты. Я тут же прокрутил ситуацию в голове ещё раз и представил, как выглядел в глазах всех этих людей. Я рассмеялся во весь голос, чуть не свалившись со стула, поторопился закрыть, своё раскрасневшееся лицо сеньора-помидора, руками и упал головой на стол продолжая истерично выливать свои эмоции через, приглушённый ладонями, смех.
Парень на против, сидел сложа руки на груди, ждал пока я просмеюсь и просто улыбчиво наслаждался ситуацией. Я поднялся и сел, вытирая слёзы, как раз в тот момент, когда улыбчивая тётушка принесла мою тарелку и стакан для воды. Она так же оживлённо, что-то сказала, похлопала меня по плечу и удалилась в сторону сковородки, я же успел только улыбнуться в ответ.
– Не торопись, – прервал начало моей трапезы парень на против. Я недоверчиво окинул еду взглядом, потом одарил таким же взглядом его. Уменьшил порцию лапши, захваченную палочками, и закинул в рот. На первый вкус показалось, что это подобие соуса терияки с добавлением мёда, вкус был немного не обычный, но в сочетании с мягкой и упругой лапшой очень даже приятный. Я ещё раз одарил того парня своим взглядом, на этот раз уже немного упрекающим и закинул в рот следующую порцию лапши. Меня немного напрягало, что собеседник молчит и просто улыбается.
– Ты давно живёшь в Таиланде? – Я решил скрасить неловкое молчание, которое уже явно затянулось.
– Около семи лет. По началу приехал просто, как и ты, туристом, а потом не смог с этим расстаться, – моему собеседнику принесли тарелку полную риса с тушёными овощами, – не захотел возвращаться в ту суету и холод. Моё настроение, – это томное лето. Поэтому я решил, что лучше буду жить, как пальма, нежели собака в будке. Мне повезло, познакомился с таким же идеологом и вместе как-то оно проще пошло.
Пока он всё это рассказывал, я успел съесть ещё пару кусков курицы и что-то пошло не так. Я и сам не заметил, как во рту из маленьких искорок смогло разбушеваться огненное пламя. На лбу резко выступил холодный пот, всё лицо сменило оттенок на более бордовый, дыхание участилось, глаза метались по сторонам пытаясь найти хоть что то, что сможет потушить пожар, последним мозг, отказался воспринимать окружающий мир и объявил забастовку. С краю стола я увидел кувшин с водой, я уже хотел выпить прямо из него, но мой собеседник выхватил его и налил стакан, который в итоге оказался для меня. Осушив залпом первый стакан и растянув словно эликсир богов, второй. Парень смотрел на меня периодически посмеиваясь сквозь жующие зубы.
– Тебе точно тут понравится, – в итоге выдал он, – я Леонид. Но можешь звать меня Лени, местные зовут меня именно так, дли них это проще.
– Те сомневаюсь, – проговорил я, пытаясь отдышаться, – я Рафаил, но можешь звать Раф, это всем проще.
Тётушка громко хохотала, стоя за своим прилавком. Когда я посмотрел в её сторону она показала точно такой же жест взрыва головы, что я при заказе блюда и вытянула в перёд обе руки, показывающие большими пальцами в верх. Этот урок я усвоил на всю жизнь: чувство юмора не каждого человека можно пережить.
В итоге я, можно сказать, рыдал над тарелкой, но почти всё съел. Весёлая тётушка в конце даже принесла мне свежий цитрусовый сок со льдом, как объяснил Леонид, в подарок, по тому, что очень я её насмешил. Оказалось, что отель моего нового знакомого находится не здесь, а на одном из туристических островов. Он периодически выезжает в столицу по делам, поэтому в такие дни сможет брать меня собой, чтобы я успел и погулять по центру, и поваляться на пляже. Мне эта идея понравилась. К тому же он сразу после обеда устроил мне небольшую экскурсию на автомобиле. Это было истинное блаженство, сидеть в удобном кресле, обдуваемый кондиционером, смотреть через стекло на удивительный новый мири, попивать свежевыжатые фрукты со льдом. Оказалось, что здесь очень развита ночная жизнь. Свободные нравы, горячие клубы и много продажных женщин. Я вспомнил про свой любимый клуб, из которого сбежал, словно из родного дома, из-под маминой юбки и папиного ремня. И тут мне словно голову прострелили. Я фактически совершил одну и ту же ошибку дважды, в отношении одного и того же человека, я же ровно сутки назад обещал Марку, что буду ставить его в известность. Я перебил Лёню и достал свой телефон из сумки, лицо скривилось от понимания неприятности. Телефон был выключен с того самого момента, как я зашёл в аэропорт, а значит по моим сообщениям уже можно писать книгу ужасов или пособие по пыткам врагов народа. Не успев до конца прогрузиться после нажатия кнопки, устройство разразилось вибрацией и сигналом вызова. Это был Михаил.
– Я смотрю маскарада тебя показалось мало, и ты решил стать настоящим трупом? – С ходу, не дождавшись приветствия, выпалил Миша.
– Вообще то, наоборот, я хочу воскреснуть из пламени, чтобы и дальше тащить его сиятельство на новые вершины
– Тебе виднее, конечно. Но смотри как бы его сиятельство, раньше, не объявил на тебя охоту.
– Марк достал своё охотничье ружьё? – Не думал, что дойдёт до такого. Марк всегда был одновременно и вспыльчивым и сдержанным человеком. Я помню лишь пару его серьёзных срывов. Первый: он пытался пристрелить предыдущего помощника, чью должность я сейчас занимаю, по тому, что тот хотел хитростью присвоить себе владение клубом. Второй: он стрелял солью в пятую точку своего двоюродного брата. Сразу видно воспитание старой школы на советских фильмах. Это происшествие, я можно сказать застал. Он поехал за ружьём и солью в тот самый вечер, когда мы познакомились, сразу после нашего разговора об изменах. Я так и не понял какие из моих слов подтолкнули его на это, но Миша назвал провокатором именно меня.
– Достал, почистил и, кажется, даже повёз парочку пуль на гравировку. Угадай чьё имя там будет высечено. А если честно, то тут полный бедлам. В клубе полный бардак, проблема с виски устранена только на половину, некоторых поставок так и нет. Диджеи сами поменялись по времени и теперь не понятно, всели временные пробелы у нас закрыты. Марк прогулял до утра и всё ещё не может войти в колею, просто носится от проблемы к проблеме и орёт на тебя матом,– картина была ужасной. И действительно в ней была моя вина, я должен был предупредить, взять отпуск, как все нормальные люди. Но самое страшное во всём этом то, что мне почему-то было всё равно. Уже с середины разговора я расслабился, потягивал свой напиток и просто пропускал это мимо ушей.
– Я тебя понял. Вернуться, не вернусь, но что ни будь придумаю. Скажи Марку, что я привезу ему сувенир, – я повесил трубку не дожидаясь ответа. На ум сразу пришло только одно, позвать себе замену. Было несколько вариантов к кому можно было обратиться, но учитывая бешенство начальника, только одна персона приходила на ум.
Фил обладал врождённым иммунитетом к психованным людям. Возможно, по тому, что его семья, как это называется, была не совсем благополучная. Большинство скандалов вызывали у него смех, некоторые просто не впечатляли, а единичные случаи манили его вмешаться, но в свойственной ему манере насмешки и обучение на юриста весьма ему в этом помогало. Порой мне кажется, что он пошёл изучать юриспруденцию только для того, чтобы грамотно издеваться над людскими эмоциями.
