Но как же руководители, политики, олигархи, не могут же все они быть идиотами! Ведь даже для управления заурядной сетью магазинов требуются мозги. Да, верно. Только не быть дураком это одно, а быть умным – совсем другое. Мне легко давалась математика в школе, и так же легко я поступил на мехмат. Но лучше бы я провалил экзамены! Потому что там я встретил людей, которые действительно понимали и чувствовали математику, в то время как я ее просто знал. Вот тогда-то я и понял, что между неглупым и умным существует не разница, а целая пропасть.
Наиболее ужасный грех аристократа – это гордыня, когда он решает править своею твердой рукой и своим нетвердым умом, который кажется ему выдающимся. Именно так получаются короли-самодуры, доводящие народ до крайностей бедствия, а себя до эшафота. Залог успеха управленца любого уровня в его консультантах. Самая сильная фигура на шахматной доске – ферзь. Он как бы оберегает короля, стоит рядом с королем, который сам по себе является слабейшей фигурой после пешки. Но что такое ферзь? В переводе с персидского это советник, визирь. Сила короля в его мудром советнике ферзе. Каждому шаху положен визирь, каждому королю – кардинал. Есть выражение – серый кардинал. Обратите внимание: не генерал, не архитектор и не дирижер, а именно кардинал, то есть человек церкви. Именно духовенство играло роль консультативного органа и экспертной комиссии при правительствах всех стран.
Также несомненны преимущества духовенства в политике. Дело в том, что у его представителей нет чести, по крайней мере в дворянском понимании этого слова. Звучит несколько оскорбительно, но это так. У низших сословий чести еще нет, а у духовенства уже нет, на этом этапе развития акцент делается на смирении. Особа духовного звания должна не отвечать на оскорбления, а напротив, искать компромисс и пути примирения. Дорвавшиеся до политики аристократы непременно начинают бодаться как молодые козлы, доказывая собственное величие и исключительное право на все, до чего могут дотянуться. В итоге кроме углубления конфликта ничего не происходит. Церковные деятели, даже исповедующие разные религии, всегда найдут общий язык только лишь в силу специфики своей профессии и образа мысли.
Особам духовного звания неприлично дуэлировать и вообще ставить свою жизнь под угрозу. И это вполне обоснованно, так как там действительно есть что беречь. Умный и хорошо образованный человек во все времена являлся сокровищем. Правда, это не очевидно глупцам, поэтому церковь выработала свою систему самозащиты. Объявить интеллектуальную элиту близкой к Богу и находящейся под его покровительством – отличный ход. Наверное, вы обратили внимание, что когда я описываю какой-либо социальный слой, он выглядит более или менее привлекательно. Зато его же упоминание при описании более высокого социального слоя отдает уничижительностью. Это отражает действительное положение вещей и один из аспектов неравенства в обществе, высоко стоящие относятся как минимум с оттенком превосходства к стоящим ниже.
Данная закономерность касается и духовенства, только этого не видно. Духовенство отличается исключительным умением скрывать свои мысли, чувства и отношения. Однако умные относятся к не слишком умным, скажем так, снисходительно, как и дворяне к простолюдинам. Глядя сверху вниз на людские массы, отчаянно копошащиеся в борьбе за деньги и власть, а также на отдельных представителей, отстаивающих свою честь, интеллектуалы испытывают нечто среднее между сочувствием и брезгливостью. О нет, они никогда не выдадут себя ни полусловом, ни интонацией, ни тенью улыбки, пробежавшей по лицу! Они всегда будут выглядеть такими, какими их ожидают увидеть – смиренными постными умниками. Но никогда они и не станут участвовать в этом неприличном для них цирковом представлении, и уж точно не пожертвуют и волоска со своей головы ради того, за что более низкие сословия, включая дворян, рубятся насмерть. У них другие игры и другие удовольствия от совсем иных побед.
Гордость гордостью, но высокопоставленные аристократы понимали, что без помощи духовенства им не обойтись. Одним блеском роскоши народ не впечатлишь, и одним лишь оружием в должной степени не запугаешь. Народу нужно что-то покрепче, позабористее, чтобы пробирало до мозга костей и в страхе, и в восторге. И это должно быть не набором отрывочных воздействий, а целостной системой, регламентирующей все аспекты жизни каждого человека. Иными словами, требуется хорошо продуманная иерархия, в которой каждому отводилось бы подобающее место с расписанными ролями. Систему создали и обосновали, причем сделали это, апеллируя к самому Богу, с именем которого, как известно, шутки плохи. Поэтому аристократам пришлось вписаться в систему и самим, требуя поклонов от черни, но, в свою очередь, кланяясь духовенству. Таким, в общем-то, нехитрым трюком духовенство получило власть, которая легко становилась неограниченной, если пользоваться ею с умом и осторожностью.
Власть духовенства тонка и специфична, далеко не каждому дано понять ее внутреннюю механику, ткань и плоть. Численность духовенства была сопоставима с численностью дворянства, но принадлежность к духовному сословию не давала развитого интеллекта автоматически, как и принадлежность к дворянству сама по себе не давала особенной храбрости. В старые времена образование для простого народа было исключительно церковным. Обучать детей грамоте было несложной и не требующей великого ума заботой служителей культа низового звена. Им же вменялось в обязанность и проводить рутинные ритуалы, что требовало еще меньших способностей.
Духовенство более высокого ранга занималось тем, что сейчас называют консультированием. Менее способные "консультировали" простой народ, популярно объясняя, что можно и что нельзя, как правильно и как неправильно. Обычно "консультации" представляли собой нравоучения, подкрепленные, если надо, угрозой. С представителями привилегированных сословий вести себя подобным образом было невозможно, поэтому для общения с ними привлекали работников культа, обладавших даром вежливого убеждения без нажима. И чем выше положение аристократа, тем тоньше и изощреннее должен быть ум консультанта.
Однако же самая интересная и ювелирная в интеллектуальном плане работа была у элиты духовенства. На ней лежала задача выстраивания идеологического каркаса, на котором держалось все общество, и не менее. Первая сложность заключалась в необходимости продумать все до мелочей, поскольку даже незначительные ошибки снижали эффективность государства, а грубая ошибка в конструкции привела бы к коллапсу общества. Впрочем, времени для экспериментов было предостаточно – ранние верования возникли тысячи лет назад, и с тех пор их структура непрерывно совершенствовалась. Так что труженикам культа не требовалось делать работу с нуля, хотя и следовало потратить годы на изучение существующих наработок.
Вторая сложность значительно серьезнее. Система должна быть устойчивой и держаться не на штыках солдат, а на личной убежденности каждого гражданина в ее правильности и безальтернативности. Действуя повседневно, каждый гражданин должен пребывать в полной уверенности, что делает что-то хорошее и полезное лично для себя, но в действительности работать на систему. Согласитесь, далеко не каждый способен вообразить, как хотя бы приблизительно подступиться к решению этой задачи, не говоря уже о том, чтобы успешно ее решить. А между тем, задача эта была решена везде, хотя и в несколько различающихся вариантах. Старинным экспертам по психологическому воздействию в самых разных культурах удавалось заставить население как минимум держаться в определенных рамках, а как максимум – фанатично, вплоть до самопожертвования, защищать созданную элитой духовенства конструкцию.
В наши дни с высшим социальным слоем все еще менее однозначно, чем с аристократией. В некоторых странах религия сохранила такие же позиции, как и в старину, там все осталось без изменений. Кое-где религия хоть и сдала позиции, но не настолько, чтобы перестать серьезным образом влиять на население. А где-то она практически полностью утратила свое значение, уступив свои социальные функции другим институтам. Какие же профессии характерны для духовной элиты современности?