– Конечно, – всплескивает руками девочка, как если бы объясняла сложную тему непонятливому ребёнку, – вот эта большая это для Кена, он самый высокий. Эта пониже, для Барби. А та, что самая маленькая – для их ребёнка, пап!

– Точно, – с пониманием кивает мужчина, – ну ты предусмотрела все детали, Сонь, поэтому однозначно твой замок лучше.

Девчушка, выдав громкий и счастливый визг, подпрыгивает и скача на месте, начинает хлопать в ладоши.

– Урааа, – а потом вдруг замечает меня и неожиданно бросается в мою сторону. – А тебе какой больше нравится?

Со всей своей детской непосредственностью, хватает меня за руку и тащит в зал. Я с улыбкой послушно следую за маленьким генералом, на секунду встретившись взглядами с отцом Кости.

– Мне точно розовый, – отвечаю, не раздумывая, – я же девочка, а ты тут все сделала прямо по девчачьи. Очень красиво!

Счастливый блеск голубых глаз ослепляет.

– Я старалась. Барби должна жить только в таком!

– Согласна! Ей понравится!

– Ага. А ты Аня, да? – в миг перепрыгнув на другую тему, Сонечка отходит от меня на пару шагов и забирается на диван рядом с отцом.

На меня устремляются две пары глаз. Как же они похожи. Да и с Костей тоже. Похоже, внешность двум детишкам досталась именно от отца.

– Я Аня. А ты Соня.

– Да, – смеётся она, – ты будешь выходить замуж за Костю?

Теперь моя очередь смеяться.

– Пока нет, малыш. Мы просто хорошо проводим время вместе.

Замечаю, как карие глаза сощуриваются, но намеренно не смотрю на мужчину. В фокусе только любознательная мордашка малышки.

– А почему? Ты его не любишь? Костя давно про тебя рассказывал.

– Он и про тебя рассказывал! И фотографий много показывал, – ловко увожу тему от себя.

– Да, я присылала ему. И он твою прислал и звал нас с тобой знакомиться!

– Правда? – искренне удивляюсь я, метнув взгляд в Андрея Сергеевича.

– Да. Сейчас покажу какую!

Девчушка спрыгивает с дивана и улетает куда-то по коридору. Я же выдерживаю натиск, исходящий от Андрея Сергеевича.

– А зачем вы спрашивали вчера моё имя, если и так знали как меня зовут?

Мужчина безмятежно ведёт плечами.

– На фото ты другая. А зная Костю и его завидное непостоянство в отношениях, решил уточнить.

Хмурюсь, но дальше развить диалог нам не даёт вернувшаяся маленькая егоза.

– Вот, смотри, – перед моим лицом оказывается экран мобильного телефона, на котором мы с Костей запечатлены вместе.

Оу, кажется я понимаю теперь почему меня сложно было узнать с первого взгляда!

На снимке на мне строгий чёрный костюм, а волосы затянуты в тугой хвост. Это мы ходили на тематическую вечеринку, и я переоделась учительницей, а Костя тогда оделся хирургом в кричащем синем халате. Правда, это было, когда мы только начали встречаться.

– Но в жизни ты другая, – лепечет Соня, забрав телефон и положив его на диван, – Ты с нами будешь ужинать?

– Нет, спасибо. Мне домой нужно!

– Мама и папа ждут?

Не могу не улыбаться её непосредственности.

Потрепав по макушке мягкие вьющиеся волосы, качаю головой.

– Мои родители живут в другом городе, здесь я живу в общежитии с подругой.

– Что такое общежитие?

– Я объясню, Сонь. Не будем задерживать Аню, – вмешивается Андрей Сергеевич, отчего я снова перевожу на него взгляд.

От того, как он смотрит на меня, становится как-то не по себе. Странный взгляд, без насмешки. Что это с ним? Куда дел своё невыносимое альтер эго?

– Рада была знакомству, Соня. Твой замок замечательный, – тем не менее возвращаю внимание девочке.

И секунды не прошло, как детское личико снова засияло.

Как мало нужно ребёнку для счастья! Чтобы просто кто-то похвалил его труд.

– Спасибо. Приходи ещё, и с тобой построим.

– Договорились! До свидания, – это я уже адресую отцу Кости.

– До свиданья, Аня!

Отвечает он, слегка сощурившись.

Это же надо. При малышке этот человек может быть вполне адекватным представителем человеческого рода.

Развернувшись, ещё раз улыбаюсь девочке и выхожу из квартиры.

– О, пропажа вернулась, – расплывается в улыбке Ксеня, стоит мне переступить порог наших родных пенатов.

– А то! Соскучились уже, да? – поставив на пол пакет с продуктами, коими я затарилась по пути, разуваюсь и чмокаю подругу в щеку.

– Ещё бы! – горячо обнимается меня Ксенька, – Совсем уже забыла о том, где живёшь!

– Говори за себя, – шипит с кровати наша Змея Калинина, как мы про себя её «ласково» называем.

Вообще, её зовут Женя, но у меня язык не поворачивается называть её этим святым именем. Евгенией звали мою бабулю, и она была мировой! В отличии от этой ползучей рептилии.

– Может, переедешь уже, а? Без тебя места больше! – кривит свою физиономию Калинина, в то время, пока я оцениваю валяющиеся на моей кровати пустые бутылки из-под сладких газированных напитков и пачку начатых чипсов.

– А ты ешь меньше. Того и гляди пространства вокруг станет больше, – цепляю пальцами пачку и бросаю ей на кровать. Туда же под недовольное восклицание отправляются бутылки. – Свою кровать превращай в мусорку, а на моей чтобы я этого всего не видела!

– Тебе эта кровать уже и не нужна. Когда ты тут была в последний раз? В четверг?

– В пятницу! И я сама решу, что мне нужно, а что нет. Пока я отдаю кровно заработанные на комнату, которую так уж сложилось приходится делить с тобой, то и кровать моя должна быть избавлена от твоих объедков.

Зеленые глаза демонстративно закатываются и мне кажется, что она вот-вот покажет мне язык, как любит это часто делать. Правда после того, как мы с Ксеней начали называть его раздвоенным, частота этой привычки у неё уменьшилась. Того гляди и вообще искореним!

Натянув на голову наушники, третье колесо нашей комнаты, утыкается в телефон, а Ксеня махнув на неё рукой, кивает мне в сторону двери.

– Пойдем чайку попьем, Ань?

– Пойдём! – соглашаюсь, потому что знаю, что чай Ксене не с кем пить.

У нас тут все или по кофе, или по энергетикам, или по слабоалкоголке. А Ксенька – она заядлая зожница, поэтому кроме зелёного чая и воды в рот ничего вредного не тянет. Во всех смыслах этого слова. У неё и парня-то никогда не было. Ну, такого, чтобы дело дошло до серьезного. Не потому что ханжа, нет. Вполне себе веселая и компанейская, просто она у меня правильная девочка с целью сначала выучиться, встать на ноги и только потом думать о том, чтобы позволить втянуть себя в отношения.

Переодевшись в домашнюю одежду, и достав из пакета купленный шоколадный рулет, мы отправляемся на кухню. Нам везет и там оказывается пусто. Время вечернее, народ ещё гуляет, что позволяет нам спокойно, без лишнего шума, устроиться за столом с чашками Ксенькиного любимого зеленого чая с бергамотом.

Не удержавшись, я конечно, рассказываю ей о том, что случилось вчера вечером.

– Да ладно! Прямо вот без лифчика? – подруга своими огромными выпученными глазами сейчас напоминает Хайда, пушистого дружка Венсдей.

А я зажмуриваюсь, потому что осознаю, что скорее всего вчера выглядела также, когда поняла, что мои прелести выставлены на всеобщее обозрение.

– Представь себе! – киваю и снова открываю глаза. – Я думала сквозь землю провалюсь!

– Жесть! Я бы разревелась, наверное! Первый раз видишь человека, еще и отца парня и тут такое! А ему же самому сколько? За сорок?

– Ну, наверное, – неопределенно веду плечами. Судя по тому, что Костя старше меня на пару лет, значит Андрею Сергеевичу точно как минимум сорок три, это если он оказался восемнадцатилетним скорострелом. А там, может и больше. – Хотя по внешности не скажешь. Максимум тридцать семь – восемь.

– Да? Хорошо выглядит? – без задней мысли спрашивает Ксеня.

На ум в очередной раз за сегодня приходит облако из пара, в котором массивным изваянием вырастает фигура отца Кости в его же собственной ванной комнате.