— Вы ему объясните, что вы целитель, вам голых мужиков приходится с того света вытаскивать. Если не поймёт, пусть идёт нафиг, иначе он вам всю жизнь отравит.

Женщина молча смотрит на меня.

— Глеб, сухожилие в норме, со спайкой, конечно, но это рассосётся со временем.

— Закрываем рану.

Потом мы в таком же ключе поработали с ногой. Восстановили кость, сосуды, очистили и закрыли рану.

— Алевтина, а где это ему так досталось?

— Это его конь так копытами. Пацан решил необъезженного коня приручить, зашёл к нему в стойло и получил.

Я достал из кармана-Саквояжа шёлковые трусы и надел их на парня. Перевернули его на живот. На спине только синяки. Это не страшно. Болеть будут, но это как наука, не лезь, куда не надо. Я ещё рубаху достал.

— Магесса, будите парня.

Подросток судорожно вздохнул и уставился на нас со страхом.

— На, рубашку одень, а то я сниму полог, там полно народу, а ты раздет.

Ему сейчас десять рубашек принесут, но мальчишку нужно отвлечь от тех ран и той боли, что были у него до лечения.

— Магесса Спиридонова, мы ваши ученики, всё делали под вашим мудрым руководством. Вы — вперёд, на решение дипломатических и финансовых вопросов. А нам бы побыстрее вернуться в Академию.

Я снял полог тишины, а потом защитный купол. В это время паренёк сидел на кровати, и застёгивал пуговицы на рубашке. К нему метнулась женщина видимо мать. Она стала его тискать, целовать.

— Осторожнее, переломы мы устранили, но у него ещё много синяков. Ему больно, когда вы его обнимаете.

Сдавливать паренька она перестала, но поцелуев стало ещё больше. Мы собрались бочком выскользнуть из помещения, но тут ко мне подскочил какой-то щёголь и схватил меня за грудки. Я сразу двинул его коленом ниже живота, он меня отпустил и мы пошли на выход. Магесса Спиридонова живо беседовала с хозяином дома, а мы подошли к человеку, похожему на дворецкого.

— Мы студенты, нам нужно срочно в Академию.

Он распорядился, и нас в карете отправили в Магоград, но до одиннадцати часов мы не успели, и на проходной нас записали как опоздавших.

На другой день ректор меня воспитывал, выгнал Алёну за дверь, а на меня орал матом. Его эмоциональное выступление сводилось к тому, что такие, как я, отравляют жизнь нормальным людям, мне всякие блага, а я не ценю. Выслушал всё молча и ушёл на занятия. Покровская ведь меня предупреждала, что он для меня враг, поэтому, на что тут обижаться.

После обеда из столицы приехали какие-то вельможи к ректору. Впрочем, гербы на карете были те же — герцога Назарова, наверное, благодарить будет ректора. Ага! Его как раз и надо благодарить! Когда они уехали, нас снова вызвали к ректору. Здесь была и Спиридонова, и декан факультета магии Жизни, и мой декан факультета магии Земли.

— Ну, студент Михайлов, что мне с тобой делать? — с чувством явного превосходства ректор смотрит на меня.

— Для начала вы могли бы извиниться.

— Перед кем?

— А на кого вы с утра матом ругались?

— Что? Вон отсюда!

Мы пошли на выход.

— Ребята, подождите меня, — окликнула нас магесса Спиридонова.

Потом она повернулась к ректору.

— Все те похвалы, что вы сегодня получили, заработали вчера эти двое, а вы их, как я поняла, облили помоями.

И молодая женщина вышла, хлопнув дверью. Потом она догнала нас, и отдала мне чек на пять тысяч золотых.

— Стоп! Уважаемая Алевтина! Я так понимаю, что это вся сумма выплаченная нам троим. Без вас ничего бы не было. Вы своим именем, авторитетом добились того, что нас к этому мальчику подпустили. Поэтому оплата пополам.

— Нет, раз ты настаиваешь, я возьму две тысячи, а три — ваши.

Я этот чек забрал, а ей выписал чек на две тысячи.

Ректор стоял посреди кабинета, и его лицо наливалось кровью.

— Ваше Могущество! — обратился к нему декан факультета магии Жизни Магистр Скворцов, — Понятно, что извиняться перед студентом вам не хочется, и это, я думаю, не обязательно. Просто хочу обратить ваше внимание, на то, что это выдающиеся студенты, не стоит подходить к ним с общей меркой.

— Какие ещё выдающиеся?

— Ну, смотрите. Выпускник факультета магии Земли владеет всеми видами магии. Я поручал проверить, он на полигоне разносит файрболами любые мишени, так же легко пользуется плетениями магии воды и магии воздуха. В прошлый раз я наблюдал, как он со своей девушкой исцелял воинов герцога Калинина. В высшей степени профессионально! Вчера, как я понял, они спасли от смерти сына герцога Назарова. Как можно говорить, что это не выдающиеся личности? Я не берусь вам советовать, но я думаю, что обычного парня не прикрепили бы к принцу, как защитника и наставника.

Понял ли что-то ректор, осталось загадкой, но меня он просто перестал замечать. А меня это устраивало.

Глава 31. Усталость забыта… копыта… стучат

Вспомнилась песня из кинофильма «Неуловимые мстители»:

— «Усталость забыта, колышется чад,

И снова копыта, как сердце стучат.

И нет нам покоя, гори, но живи,

Погоня, погоня, погоня, погоня в горячей крови».

К чему это я? А к последующим эпизодам моей жизни. Программы для первого курса группы амулетостроителей в составе факультета магии Земли втроём мы общими усилиями написали. С учётом всех требований к учебным программам. Для последующих курсов пока только план составили.

Это всё я сдал магистру Фаине Казаковой. Сделал заранее, чтобы освободить зимние каникулы. Решили с женой съездить в Медногорск. Когда семестр закончился, были сданы все экзамены и зачёты, Эдуард пригласил нас во дворец, чтобы отпуск проводить вчетвером, они к этому времени с Кларой вернулись с практики, где успешно построили шесть колодцев в таких местах, где раньше воду найти не могли. Их труды были оценены высоко, и группа магов Академии получила благодарность от владетеля тех мест.

— Ваше Высочество, мы дружим, и вы привыкли воспринимать нас как равных, но для ваших родственников виконт и баронесса, это не выше, чем слуга.

— Да прекрати, и брат, и его жена нормально к тебе относятся.

— Может быть, но на твою свадьбу нас не пригласили. Мы не в обиде, так правильно, не нужно ломать все обычаи и стереотипы.

Эдуард вроде бы обиделся, но это от отсутствия жизненного опыта. Он не понимает, что, пригласив нас во дворец, он всем сделает плохо.

И вот мы в дороге. Караван, что привозил медь в столицу ушёл сутки назад, но мы верхом, движемся быстрее, должны догнать, хотя такой цели и нет. На второй день сканером заметил, что нас догоняет группа всадников, мы свернули с дороги и углубились в лес, ведя лошадей в поводу. Отряд проскочил дальше, но потом неожиданно вернулся. Отделились две метки и двинулись от дороги в нашу сторону. Явно — следопыты.

— Аня! Срочно ищем открытое место. Мы маги, нам нужен простор для драки.

Я заметил впереди открытое пространство, но это было болото с островом в середине, до острова метров сто, и на нём растут деревья. Отличное место, чтобы временно укрыться. Я стал замораживать болото, мы проходили этот участок, я сразу замораживал следующий кусок болота. Дошли до острова быстро, за две минуты, укрыли лошадей за деревьями, а сами смотрим, что будет. Замороженные участки в начале пути я растопил, а дальше всё само растает, ведь вода в болоте тёплая. Вот два человека вышли на край болота и заметались на краю трясины, не зная, что делать. В болоте есть кочки, заросшие травой, но они расположены хаотично, и не везде перешагнёшь с одной на другую, а уж с лошадьми даже пытаться не стоит. Я запустил амулет Усиление слуха.

— Видишь, трава пожухла, как от заморозков, значит, замораживали и по льду ушли. Иди, барону доложи, а я подумаю, что дальше делать.

А сам следопыт срубил три небольшие жердины и пошёл с кочки на кочку в сторону нашего острова. Возможно, он думал, что здесь не остров, а другой берег болота, но, пройдя метров тридцать, развернулся и пошёл назад, уселся на берегу и стал ждать. Я совершенно не мог предположить, кто это за нами гонится, поэтому убивать мне его не хотелось, пока не прояснилось, что им нужно. Но вот в той стороне, откуда должен был подойти отряд, раздался грохот взрыва, значит, там есть маги, и нам нужно уходить. Мы прошли на край острова и, прикрываясь островом, быстро двинулись дальше по болоту тем же способом. Потом пошло редколесье, здесь травы не было, болото было затянуто мхом, а деревья, даже редкие, нас скрывали, поэтому я повернул на восток. Во-первых, надеюсь, что этим я сбивал их со следа, во-вторых, нам нужно возвращаться на дорогу. Мы прошли так уже метров триста, наконец, под мхом я почувствовал почву и перестал замораживать воду. Наши ноги и копыта лошадей проваливались, но неглубоко, и не нужно было бояться, что лошади поскользнутся на льду. Дальше начинался редкий лес, и мы поехали верхом, только нужно было постоянно пригибаться. Через час мы выехали на дорогу, и погнали коней рысью. К вечеру мы догнали «медный» караван. Пока разговаривал со старшим каравана, они решили вставать на ночлег возле ручья. Повозки они поставили в круг, и выставили часовых. Я им рассказал про непонятную погоню, и вижу, что они недовольны нашим соседством. Ладно, поужинали, лошади отдохнули, и мы двинулись по дороге в сумерки. Отъехав так, что шахтёры нас уже не увидят, я подвесил над головой Светильник, и мы снова погнали рысью, проскочили одну деревню, часа через два — вторую. Лес вдоль дороги был чистый, и мы решили всё же остановиться на ночлег, спешились и повели лошадей по пологому склону в низину. Как и ожидал, там был ручей. Зашли в распадок, чтобы наш костёр не было видно. Мы обиходили коней, напоили их, повесили им торбы с зерном, при постоянной скачке для восстановления сил одной травы им мало, выдохнутся. Потом быстро поставили небольшой шатёр, скорее палатку, и легли спать. Спали часов пять, встали ещё до рассвета, покушали, напоили коней, и поехали дальше. На дорогу выходили в другом месте, не там, где сворачивали с дороги. Зачем следопыту жизнь облегчать? Опять погнали средней рысью или махом, время от времени переходя ненадолго на шаг. Наши степные кони несли нас легко, быстро и подолгу держа высокий темп. Жеребца, трофейного от шаманов я назвал Самум, сейчас на нём скакала Алёна, они быстро нашли общий язык. А подаренного Великим Ханом коня я взял себе, иначе это было бы проявлением неуважения. Этот жеребец был более строптивый, вольнолюбивый, не терпел принуждения. Я хотел назвать его Баргузин, но это имя трудно выговаривать, точнее выкрикивать. Если называть коней именами ветров, то есть такой ветер, Мистраль, выкрикивать легко, но такое имя в большей степени подходит для кобылы. Тогда я решил назвать этого коня Авган. Полное название ветра в Узбекистане — Авганец, но выкрикивать удобнее именно Авган. Жеребец не возражал, а мне только это и нужно: мне удобно, и он не против. Авган выносливее Самума, но у того груз легче, так что они в равных условиях, и это отличные кони, поэтому за сутки мы прошли около ста километров. Тем не менее, следующую ночёвку мы опять сократили. На ночлег встали в сумерках, поднялись затемно и даже выехали в темноте, со Светильником. Через два часа рассвело, и день вступил в свои права. Этот день прошёл без происшествий, погоню пока не видно. На третий день ещё утром мы были в Медногорске. Я пришёл в управление шахты и нашёл того бригадира, с которым уже имел дело, рассказал ему о своих замыслах. Когда он выслушал меня, очень удивился, сказал, что ему нужно посоветоваться.