Во время интенсивного курса Кэтрин также усвоила для себя такое понятие, как перенос стыда. Оно означает, что при наличии травматических уз стыд, как правило, испытывает не абьюзер, а жертва^[61]. Когда она попадает в порочный круг жестокости и насилия, ее самооценка снижается, и это становится защитным механизмом, помогающим ей не обращать внимания на агрессию абьюзера. Жертва чувствует себя виноватой, так как абьюзер внушил ей, что она сама несет ответственность за свои проблемы. Пока она испытывает чувство вины, он находится в выигрышном положении.

Кэтрин усвоила одну замечательную метафору, которая помогла ей справиться с этим перенесенным на нее стыдом. Куратор ее курса сравнил личные границы с застежкой-молнией^[62]. Многие люди могут контролировать себя, оставляя замок своей молнии недоступным для окружающих – он как будто находится изнутри. Если такого человека просят раскрыть информацию, которой он не хочет делиться, он просто не сообщает ее. Если его заставляют сделать что-то неприятное, он отказывается. Если ему внушают, что он поступает неправильно или несет ответственность за то, чего он не совершал, он объясняет, что его собеседник ошибается. У людей, подвергавшихся насилию или запугиванию, замок молнии как будто находится снаружи. С ними можно совершить все что угодно, просто расстегнув их молнию. У такого человека можно спокойно узнать сведения, которые он изначально не желает выдавать. Он соглашается совершить действия, которые ему неприятны. Он чувствует ответственность за поступки, которые не совершал. К нему можно легко применить физическое, сексуальное или психологическое насилие. Задача такой жертвы состоит в том, чтобы надежно спрятать замок своей молнии. Это означает, что она должна не просто уметь распознавать насилие. Она должна уметь сказать «нет», не испытывая чувства стыда.

После этого курса Кэтрин обнаружила, что ей чрезвычайно помог перерыв в ее встречах с Фредом, когда она смогла сконцентрироваться на своих проблемах. Ее психотерапевт сообщила ей, что для полноценной реабилитации она должна была научиться психологически дистанцироваться от своего стресса. Кэтрин не всегда удавалось сделать это, поэтому ей было необходимо разработать стратегии для снижения своего ежедневного напряжения. Для этого психотерапевт научила ее технике под названием концентрация на поставленной задаче. В частности, она спросила Кэтрин, что бы та сделала, если бы ей потребовалось заказать в магазине какой-то товар, который поступит позже. Кэтрин ответила, что она бы позвонила, поинтересовалась, когда товар будет доставлен, и при наступлении этого срока забрала бы его. Затем психотерапевт спросила Кэтрин, стало бы это для нее эмоциональным событием. Та, догадавшись, куда она клонит, засмеялась и ответила, что нет. После этого психотерапевт поинтересовалась у нее, каким способом она обычно узнает у Фреда, в котором часу ей можно забирать детей из его дома. Кэтрин уловила суть этой игры и ответила: «Это всегда превращается в целую проблему». Тогда психотерапевт предложила ей разыграть диалог, в котором бы Кэтрин играла роль Фреда, а она сама – роль Кэтрин. Вот что у них получилось:

Кэтрин: В котором часу дети будут готовы?

Фред: Думаю, они уже достаточно большие, чтобы собраться вовремя!

Кэтрин: Мне просто нужно знать, когда мне приезжать за ними.

Фред: Ты действительно так сильно волнуешься о них?

Кэтрин: Фред, мне надо знать точное время.

Фред: Что насчет протокола опроса свидетелей, который я послал тебе?

Кэтрин: Этим займется мой адвокат. Так во сколько мне забрать детей?

Фред: В три.

Кэтрин: В три. Спасибо.

Когда Фред задавал ей какой-то вопрос, все, что нужно было Кэтрин, – это выдержать паузу, чтобы обдумать свой ответ. Иначе все превращалось в стресс. Фред был экспертом по провоцированию негативной реакции. Но Кэтрин обнаружила, что может стать экспертом по концентрации на той задаче, которую ей предстояло выполнить. Она наконец сообщила своему психотерапевту, что ей удалось убрать внутрь замок своей молнии.

Чтобы разорвать порочный круг насилия и жестокости, необходимо внести коррективы во взаимоотношения тех, кто вовлечен в него. Иногда психотерапевт может предложить жертве вновь мысленно пережить какой-то травмирующий эпизод. Когда жертва рассказывает, что она переживала в тот момент, психотерапевт превращается в тренера, помогающего ей понять свои реакции на поведение абьюзера. Затем он подсказывает жертве, как она может более успешно контролировать свои чувства. Специалисты называют этот метод когнитивной реструктуризацией – жертва создает для себя новую рабочую модель отношений с окружающими. Такой пересмотр своего поведения является одной из наиболее распространенных методик, используемых при посттравматической реабилитации. В итоге человек начинает взаимодействовать с другими людьми совершенно по-другому. Например, Кэтрин поняла, что, когда ее отец саркастически подтрунивал над ней, а потом говорил, что это была просто шутка, он обманывал ее. Он действительно хотел ранить ее из недобрых побуждений. Так он пытался стать ближе к ней, но делал это совершенно ужасным способом. Другим примером стало появление у Кэтрин третьего ребенка. Ее психотерапевт настаивала, чтобы та осознала, что это произошло в результате сексуального насилия со стороны Фреда. Перемены, которые произошли с Кэтрин после того, как она окончательно признала этот факт, были просто поразительными, так как она прекрасно знала, что это правда.

План ее реабилитации в том числе заключался в том, что она должна была выработать новые модели поведения. В частности, она перестала разговаривать с Фредом по-дружески и делиться своими эмоциями. В противном случае она могла вновь попасть в ловушку травматических уз. При общении с отцом она больше не позволяла себе терпеть его саркастические замечания – иногда она просто игнорировала их. Чтобы окончательно восстановить свои личные границы, она решила, что отныне по всем юридическим и финансовым вопросам она будет общаться с Фредом только через своего адвоката. Так она свела к минимуму свое общение с ним. Раздумывая о целях своих новых отношений, Кэтрин решила, что теперь признаком их успеха будет являться то, что она спокойно сможет быть в них самой собой. Она так долго жила в страхе, что уже забыла, каково это – находиться рядом с человеком, с которым ей не нужно постоянно быть начеку.

Путь, когда жертве нужно сохранить отношения с абьюзером

Для многих людей восстановление нормальных отношений с абьюзером может показаться невозможным или нецелесообразным. Например, если священник, проявлявший к вам сексуальный интерес, оказался в тюрьме, вы вряд ли захотите вновь обратиться к нему за духовной поддержкой. Но что, если в тюрьме оказывается ваш отец, совершивший сексуальное насилие над вами? Или это ваш муж, от которого вы родили пятерых детей и который сейчас отчаянно пытается измениться? Какие критерии вы будете использовать в этих случаях? Мы можем предложить вам несколько вариантов. Во-первых, если абьюзер страдает от той или иной зависимости, от нее необходимо избавиться. Это означает, что он должен добровольно пройти соответствующий курс терапии и согласиться на дальнейшую реабилитационную программу. Во-вторых, для успешной реабилитации жертве тоже нужно пройти курс терапии и записаться в группу психологической поддержки. Все члены этой группы должны быть в курсе той ситуации, в которой она оказалась. В-третьих, жертве нужно сделать перерыв в общении с абьюзером, чтобы она приобрела опыт существования без него и смогла увидеть, как он справляется без нее. Если все эти условия соблюдены, то нам остается добавить к ним еще несколько пунктов:

◆ мониторинг своего поведения, из которого постепенно исчезают проявления агрессии;