На портрете рядом на фоне красного магмобиля была изображена моя мать. Она изящно опиралась на трость и мечтательно, почти влюбленно, смотрела на кого-то. Портреты висели так, что ее взгляд был направлен на хладена Феррато, но это было просто совпадение. Мама никогда не позировала возле маарда, а лицо писали по снимку в газете. Я помню. Вспомнила сразу, как вошла. Снимок прятался в мамином альбоме для набросков, и когда папа его нашел, я впервые услышала о Севере Холине и его таинственном исчезновении.

От станции, где остановился экипаж, до дома Лайэнца Феррато я добралась без приключений. Ворота миновала с группой служащих, меняющихся у входа охранников с деловым видом и фразой «Мне назначено». Дальше так гладко не вышло. Действие зелья закончилось, как и мои силы. Вампир, не то секретарь, не то еще один охранник, устроил меня на стульях и вызвал старшего. Весь их диалог надо мной я слышала сквозь звон в ушах и, наверное, посмеялась бы, если бы мне не было так плохо.

– Бдительные мои, а что это у вас тут так оживленно? – раздался еще один голос. Спорщиков потеснили и на лоб легла прохладная ладонь. Затем меня уверенно подняли на руки, прижимая бережно и аккуратно, будто я вот-вот рассыплюсь.

– Целителя ко мне в кабинет, не нашего, из госпиталя везите. Быстренько, что застыли? И… пусть Эверн зайдет.

Я поняла, что меня не бросят без помощи и облегченно позволила сумраку сомкнуться.

* * *

У хладена Лайэнца Феррато оказались какие-то невероятно теплые глаза. Даже и не скажешь, что вампир. Нет, сходство с портретом в приемной было несомненное, угловатые черты лица, свойственные представителям расы, соседствовали с довольно мягким подбородком и улыбчивыми губами, даже рубиновая серьга-капелька наличествовала. Только взгляд и выбивался. Да еще волосы. Они вились и густая челка падала на лоб.

Глава клана, устроившись в изголовье дивана, смотрел сверху и поглаживал меня по голове, как болеющего ребенка.

– А вот и чудные глазки. Такая внезапность… Лучше бы это снова было варенье, малыш. – Вздохнул. – Вас пришлось раздеть, чтобы проверить, нет ли следов проклятий и прочей гадости. Так что если соберетесь встать – не вскакивайте. А лучше еще полежите. Эверн, – обратился он к кому-то совсем другим тоном, – хватит таращиться. И так уже насмотрелись. Лучше пойдите и заплатите целителю.

Тень от книжного шкафа шевельнулась. Если бы не движение, я бы так и не поняла, что там кто-то есть. Удивительно, но в просторном и довольно светлом помещении этот хладен умудрился спрятаться практически на виду.

– За что платить? Он только суетился и причитал. Ничего толком не сделал.

– Вам бы тоже не удалось, если бы он тут не посуетился. Ступайте, он в приемной ждет.

Тень разделилась на две. Одна осталась на месте, как положено приличной тени от шкафа, вторая, пронзив меня рубиновым взором, бесшумно проскользила к двери.

– Нахал, – прокомментировал Феррато, позволил мне сесть.

Вампир тактично отвел взгляд, пока я сооружала из скользкой жемчужно-серой простыни некое подобие одежды, чувствуя, как неудержимо краснею. Кожа на руках, груди и животе оказалась расписана мелкими значками, складывающимися в замысловатый узор. Куда делась моя собственная одежда и обувь, спрашивать было отчего-то неловко, главное, что шнурок с маминой бусиной нашелся сразу же. У меня под рукой. Сняли, но не отняли. С облегчением нацепила свое сокровище обратно и спрятала под шелк.

Я закончила возиться и мне протянули высокий стакан, велев выпить до капли.

– Упрямство и авантюризм, – заявил хладен Феррато. – Я будто вижу их обоих разом, ваших родителей. И непомерная гордость. Как дышать забуду, но помощи просить – хуже смерти. Я немного вас поругаю, детка, потому что вы заслужили. Вовсе не за проданный подарок. Да, обормоты из приемной мне рассказали. Поругаю за то, что не знаете, как магфоном пользоваться. Одного звонка было бы достаточно, чтобы решить ваши проблемы, когда их еще можно было решить, малой кровью. А вы что натворили? Довели себя до этого вот всего.

Спорить было глупо. Он кругом прав. Так что предложение погостить пару дней приняла безропотно. И то, что было в стакане – выпила. В глубине души теплилась надежда, что все решится здесь, в Корнэ, и больше не придется никуда бежать.

Глава 6

Я задержалась в доме Феррато гораздо больше, чем на два дня. Лайэц просил. Сказал, чтобы понять, как мне помочь. Мне выделили царские апартаменты и двух смешливых вампирш в помощницы и компаньонки. Каждое утро приходил целитель-вампир, давал мне отдающее железом питье и деликатно подновлял знаки, нанесенные в мой первый день здесь. Затем я шла завтракать с хладеном Феррато. После в моем распоряжении было едва ли не все, что я пожелаю.

Не знала и не хотела знать, кем меня считали: новой музой, блажью или игрушкой, как вампиры называли между собой временных любовниц другой расы, на которых не женятся, даже если вдруг случаются дети. Я и сама будто снова была ребенком, о котором заботятся и любят просто так, потому что он есть. Даже видясь с Лайэнцем всего дважды в день – ужины тоже были мои – я чувствовала незримую заботу. То ощущение, когда возвращаясь, знаешь, что тебя ждут.

Я могла выбрать миллион прочих занятий, но едва меня предоставили самой себе, отправилась в самое невероятное место на свете – мастерскую, где создавались легендарные магмобили.

В один из дней я обнаружила в мастерской, где мне уже не удивлялись, самого великого магтехника. Феррато, совершенно не похожий на главу клана в комбинезоне, который носили работники, бегал вокруг стенда, где неторопливо и обстоятельно снимали защитный кожух с чего-то, наверняка, невероятного. А иначе отчего «дядюшка Лайэнц», как он неоднократно велел мне себя называть, пришел в такой ажиотаж.

– А что там?

Меня, отвлекшись, торопливо чмокнули в макушку.

– Сейчас увидим, что племянничек Мартайн навытворял. Обещался, что мне первому, как учителю, пришлет. Монополия это хорошо, но здоровая конкуренция – движитель прогресса. АнАтрай захотели свои магмобили, это было одним из условий отделения Феррато от клана – я возьму учеников. Хитрецы.

Наконец защитный каркас был снят и на стенде остался… хищник. Черный, опасный, с острыми крыльями, утопленными в корпус колесами и низкой обтекаемой кабиной. Лайэнца рядом уже не оказалось, он во всю изучал «конкурента» изнутри.

– Чудесно! Прекрасно! Вот же плагиатор… О! Великолепно! А тут опять передрал… – доносилось из недр магмобиля, куда глава как раз главой и нырнул. – Что вы стоите, детка, идите сюда! – Высунулась испачканная в чем-то рука и помахала, указывая на салон. – Можете посидеть внутри, там любопытно. – Затем над поднятой крышкой показалась взъерошенная челка и блестящие глаза, похожие на два спелые вишни. – Они назвали это “Мартон Астин”. Ну-ну…

– Ваш маард все равно лучше, – ревниво заключила я, ерзая на пахнущем новой кожей низком сиденье для водителя. У главного рычага управления была весьма провокационная форма, но рука так и тянулась.

– Кхм, – озвучил свое мнение Феррато, заглянув в салон и разглядев рычаг как следует. – Вот же, паразит. Я говорил, что вокруг меня сплошь наглецы и нахалы? Подвиньтесь-ка, детка. Лучший способ это оценить, на этом прокатиться.

В Корнэ не было парка, был кусок немножко облагороженного леса в восточной части города. Шумели деревья, в совершенно диком пруду плескались совершенно дикие утки, магмобиль попирал колесами никем некошеную траву, дверцы были распахнуты, и в салон радостно набилось насекомой мелочи. Не кусачей. Вампиру было бы все равно, они комарам не интересны, а вот мне – некомфортно. Моих магических возможностей на отпугивание комаров не хватает.

– Из всех мест вы выбрали мастерскую и торчите там который день, – улыбался Лайэнц, развалившись на откинутом сидении. – И вас даже впустили, хотя я не оставлял распоряжений. Вы удивительно похожи на вашу маму, Эленар, но вместе с тем совершенно другая. Как жаль, что у меня нет наследника...