Что-то много они «думают» и все невпопад. Но я не ошиблась, решив, что парни из приюта. И не столичного, скорее всего: такой скандал мимо нас бы не прошел. Как ни старались воспитатели уберечь нас от «грязи» – сплетни в приют долетали исправно. То повар судачил с судомойкой, то поломойка с ночным сторожем, а лишние уши и языки, чтобы разнести сплетню, всегда найдутся. Даже если она вовсе нас не касается, вроде той, будто старший сын императора впал в немилость и отец отослал его из дворца, передав право наследования младшему.

– Слава, – повторил Зен. – Не стоит тебе пока одной ходить.

– Я же не столичный актер, – отмахнулась я.

Впрочем, уже было понятно, что эти двое так просто не отцепятся.

– А вдруг кто решит проверить, это ты так лихо дерешься или международник слабак?

– Это вы тоже «подумали»? – поинтересовалась я.

– Это мы…

– Подслушали, – раздался за спиной знакомый голос, от которого у меня на миг сбилось дыхание. – Спасибо, парни, дальше я сам за своей девушкой пригляжу.

Глава 12

– Я не твоя девушка! – возмутилась я, но меня никто не услышал, потому что одновременно хором обиделись близнецы:

– Мы не подслушивали, вы со старостой при всех разговаривали!

– Хорошо, не подслушивали, прислушивались к разговорам, которые вас не касаются, – не стал спорить Родерик. – Если вы с Лианор обсудили все, что хотели, я вас не держу.

– Не всё, – возмутилась я. – И вообще, кто еще подслушивает!

Близнецы переглянулись. Посмотрели на Родерика. На меня.

– Ладно, котенок, до завтра. Не проспи, – сказал Зак.

– Котенок? – приподнял бровь Родерик. Я мысленно застонала – вот и готова кличка. Ну хоть не «принцессочка», как в приюте. Стоило в четыре года, наслушавшись сказок, сказать, что, когда вырасту, за мной приедет принц и заберет отсюда, – и на следующие четырнадцать лет хватило.

– Бойцовый котенок, – ухмыльнулся Зен. – Скажи, что непохожа.

Родерик рассмеялся, но, странное дело, этот смех меня совсем не обидел.

– Похожа. До завтра, парни. На физухе увидимся.

Близнецы исчезли.

– Разве физподготовка не только для боевого? – спросила я, чтобы хоть о чем-то говорить, вместо того чтобы размышлять, почему рядом с ним мысли путаются, а сердце скачет.

– Обязательно – только для боевого, но никого не гонят, и я стараюсь не пропускать. А то, сидя над учебниками, недолго и к стулу прирасти. Кстати… – Он извлек из поясной сумки два дымчатых кристалла. Один отливал голубым, второй – алым. – Возьми.

– Что это? – спросила я, не торопясь брать кристаллы в руки.

– Зачаровал для тебя. Красный – будильник, чтобы ты не проспала подъем. Физподготовка каждый день, так что я поставил на шесть утра и не стал привязывать способы активации. Правда, заклинание не различает дней недели, так что перед выходным засунь артефакт поглубже в шкаф и накрой одеждой.

Я онемела. Никто и никогда не дарил мне таких дорогих вещей.

– А на голубом купол тишины и темноты. Отдашь соседке, чтобы не мешать ей по утрам. Чтобы активировать, надо согреть в руках, обычно хватает медленно досчитать до десяти. Не знаю, кто она и как у вас сложится дальше, но мало кому понравится, что его будят на полтора часа раньше. Мелочь, но наше отношение к другим всегда складывается из мелочей.

– Мелочь? – наконец обрела я дар речи. – Может, для тебя и мелочь. Извини, но я не могу это принять.

– Нори, это просто подарок, – мягко сказал Родерик. – Он тебя ни к чему не обязывает.

– Это слишком дорогой подарок. Я не приняла бы его, даже если бы в самом деле была твоей девушкой. Но я тебе ничего не обещала и…

Я не договорила – просто не хватило слов, и сжалось что-то внутри. Сейчас он, как и Алек, пожмет плечами и скажет: «Так и я тебе ничего не обещал» – и все будет понятно. Просто игра.

Просто…

– Ты мне ничего не обещала, это правда, – сказал Родерик, засовывая кристаллы в карман. – Зато я тебе кое-что обещал. И раз кофе с пирожными тебя не устраивают… – Он снова сунулся в сумку и вытащил оттуда белоснежный сверток, от которого пахло свежей выпечкой и мясом, да так, что у меня живот заурчал на всю округу.

Я растерянно перевела взгляд со свертка на Родерика.

– Держи. – Он сунул сверток мне в руку. – Готов поспорить, что поесть тебе так и не дали. Надеюсь, это – не слишком дорогой подарок?

Я снова посмотрела на сверток. Честное слово, протяни мне Родерик горсть золотых монет или драгоценностей, я бы не колебалась, отказываясь. Но у меня с утра маковой росинки во рту не было, а пахло просто одуряюще.

– Нори, в самом деле, кусок пирога еще никого не компрометировал, – все так же мягко добавил он.

– Спасибо. – Я развернула ткань, и запах стал вовсе невыносимым, мне понадобилось недюжинное усилие, чтобы не вгрызться в пушистое румяное тесто, урча и чавкая. – Давай пополам?

– Я не голодный.

На вкус пирог был еще лучше, чем на запах, и какое-то время я не могла говорить – только жевать. Родерик тоже молчал, просто шел рядом. А потом протянул мне фляжку.

– Вода.

– Спасибо, – повторила я, напившись. – Ты меня просто спас.

– Не за что, – улыбнулся он.

– И все равно спасибо. – Я остановилась у дверей главного корпуса, в котором располагалась библиотека. В отличие от здания боевиков, здесь народа по-прежнему хватало. – И за пирог, и за то, что проводил. И за артефакты. Я не могу их принять, но забота дорога сама по себе.

– Кажется, ты собираешься со мной распрощаться, – усмехнулся он. – Погоди, помогу донести учебники. Их много, тяжело тебе будет.

– Не стоит. Три часа дисциплинарной отработки, и я надеюсь управиться за сегодня. Мало ли, что принесет завтра.

Родерик извлек карманные часы.

– Да, если пойти прямо сейчас, как раз уложишься. Рейт в своем репертуаре, да?

– Я не знаю, что у него за репертуар. – Как ни подмывало пожаловаться на несправедливость мира, ныть не стоило. Тем более что жалобы ничего не изменят.

– «Барышни приходят к нам не из любви к боевой магии, а из любви к боевым магам», – довольно похоже передразнил Родерик. – Помнится, я ему сказал, что не стоит переносить собственный неудачный опыт на всех барышень.

– Да ладно! – не поверила я. – И выжил?

Он рассмеялся.

– Тридцать часов отработки.

Ого! Это со мной он, выходит, еще мягко обошелся?

– Зато научился виртуозно работать метлой и лопатой. Без всякой магии.

Родерик взъерошил мне волосы.

– Ладно, беги, котенок, а то ничего не успеешь. И не трать время на очередь.

Я кивнула. Уходить не хотелось. Но время ждать не будет.

Оставалось только надеяться, что все сюрпризы на сегодня закончились.

Библиотека занимала половину второго этажа, и очередь к ней начиналась у самой лестницы. Похоже, все студенты решили заглянуть за учебниками в самый последний момент – и дело, которое в теории должно было бы занять несколько минут, превратилось в бесконечные часы ожидания.

Даже если бы Родерик не предупредил меня насчет очереди, я не стала бы терять время. Но просто так пропускать меня никто не собирался. Девушка года на два старше схватила меня за рукав.

– Эй, куда лезешь, занимай очередь!

– Я на отработку, – огрызнулась я, вырывая руку. Но тут же влезла еще одна:

– Хитрая какая нашлась. Никто не станет назначать отработку в неучебный день.

– Мне назначили.

– Это что такого нужно было учинить?

– Набить морду человеку, который влез не в свое дело, – сказала я, глядя ей в глаза.

Барышня выпустила мой рукав и отшатнулась – а мне только того и нужно было.

– Чокнутая, – донеслось мне в спину. – Все они на боевом думают, что сила есть – ума не надо.

Я мысленно пожала плечами. Брань на вороту не виснет, а объясняться с каждой, что лезет не в свое дело, – язык отболтать можно, тем более что оправдываться мне не в чем.

Парень, стоявший у дверей, попытался подставить мне подножку, но я спокойно перешагнула его ногу, не удостоив и взглядом.