– Ты тот воин, который колотит всех, кто меньше тебя возрастом и ростом?

От этих слов Эйнар пришёл в ярость. Он со всей силы ударил Дана ногой в живот, отчего тот сложился пополам и снова упал на землю. Боль была такой сильной, что мальчик не мог даже вдохнуть.

– Похоже у нашего выродка появилась храбрость, – с насмешкой сказал Эйнар своим друзьям.

– Я Эйнар Харальдсон! Я – сын война, а ты – выродок предателя и шлюхи, которая покончила с собой из-за позора. Им нет места в Вальхалле и, если в тебе осталась хоть капля чести, ты не будешь позорить всех своим присутствием здесь!

Дан был добрым мальчиком. Он никогда никому не завидовал, ну если только иногда. И никогда никого не обижал. Он любил абсолютно всех, кто хоть немного хорошо к нему относился. Он даже не держал обиды на тех людей, кто отвернулся от него, и лишь немного злился, когда его ругали или прогоняли. У мальчика была открытая, добрая душа. Все обиды он быстро забывал. У него не было ненависти к своим соплеменникам, и он верил людям. Однако сейчас все его мысли как будто испарились из головы. Все, кроме одной – убить.

Он не слышал, что ему говорил Эйнар. Он не видел, как смеялись другие ребята, стоявшие вокруг. Глаза словно накрыла красная пелена. Всё, что он сейчас видел, это лицо врага, его шею, его глаза. Дану хотелось вцепиться зубами в глотку своего обидчика и выгрызть ему кадык. Парень действительно не контролировал своё тело.

Медленно поднявшись, Дан ловко прыгнул на не ожидавшего такой прыти Эйнара. Они оба упали в грязь. Мальчик схватил голову своего обидчика обеими руками и начал с силой бить Эйнара затылком о каменистую землю.

Удары ещё и ещё. Другие ребята стояли, разинув рты. Они не могли поверить, как мог столь молодой и слабый паренёк с такой быстротой и силой повалить самого Эйнара? Ребята думали, что Дан словно одержим самим Локки.

Тем временем Дан положил два больших пальца на глаза обидчика и надавил. Дикий крик ужаса и боли раздался на всю деревню. Эйнар кричал изо всех сил и перебирал ногами, лёжа под Даном, как раненая змея, которой переломали шею. Его крик и привёл друзей Эйнара в чувства. Они всей толпой навалились на Дана, стянули его со своего друга и начали избивать, а Дан свернулся в клубок и молча получал удар за ударом. Он совершенно ничего не чувствовал. Он только смотрел на истекающего кровью врага и мечтал только ободном в этот момент:

Добить этого гада, чтобы он никогда больше не смел открывать рот на его мать. Никогда!

– Хватит! – Орм бежал к толпе ребят, хромая. – Я сказал хватит! – закричал он.

Друзья Эйнара, которые били мальчика, остановились и отпрянули от него на несколько шагов.

В грязи и крови лежал Дан, а рядом с ним все так же извивался Эйнар, держась руками за глаза.

– Что произошло? – строго спросил старик.

Все как один указали пальцами на выродка. Они говорили, что он ни с того ни с сего прыгнул на их друга и чуть не убил его. Дан ничего не говорил. Он просто смотрел на то, что натворил. Он не до конца понимал, что происходит, и не совсем представлял, как он сделал то, что сделал. Он был с ног до головы покрыт грязью.

– Я отнесу Эйнара к лекарю. Она посмотрит, что с ним, а вы все – живо по домам! Сегодня занятий не будет, – буркнул Орм.

– А ты! – Орм посмотрел на Дана и со злобой сплюнув на землю, поднял Эйнара на руки и понёс его в дом к Иде – местной колдунье, которая лечила раненых или больных людей.

Самое страшное было не то, что Дан сделал, а то, что он увидел испуганное лицо Астрид, которая стояла рядом с казармой. И, судя по её выражению, она видела всё. Мальчик сразу же пришёл в себя и подбежал к ней. Однако девочка в испуге начала пятиться от него. Она его боялась.

Дан впал в отчаяние. Он хотел объясниться, хотел что-то сказать, но не мог выдавить из себя ни слова. Произошло то, чего Дан боялся больше всего на свете – он увидел в её взгляде ужас.

Астрид заплакала и побежала прочь от Дана, а мальчик так и остался стоять и смотреть убегающей дочери Ярла в спину, не в силах закричать и остановить её.

– Позовите Кнуда! – Приказал Ярл одному из воинов.

Он ходил по большому дому, из стороны в сторону, и, скрестив руки за спиной, что-то бубнил себе под нос. Хэлтор был явно взволнован после того, как ему донесли о случившемся на тренировочной поляне сегодня утром.

Харльд, чьего сына покалечил Дан, был командиром и одним из лучших воинов. И Харльд требовал от него решительных действий. Он хотел сам отомстить мальчику за сына, но Ярл отговорил его, пообещав наказать Дана по всей строгости. И сейчас Ярлу предстоял нелёгкий выбор. Он не хотел смерти мальчику.

– Я здесь, мой Ярл, – Кнуд уже стоял в большом доме.

– Слышал, что произошло? – обратился к нему Хэлтор.

– Вся деревня слышала, – ответил Кнуд. – Хотите, я убью выродка? – предложил воин.

– Нет! – Ярл нервно сел на трон и схватился за голову. – Убивать не надо.

– Но… – начал было Кнуд, однако Хэлтор продолжил.

– Сегодня ночью ты захватишь еды и воды. Возьмёшь лошадь и вывезешь мальчика в горы, так далеко, как только сможешь, и оставишь его там. Отдашь ему провизию и скажешь, что он изгнан и что в поселение ему путь закрыт, иначе, если он придёт обратно, его казнят. Скажи, что мы спасаем ему жизнь. Но убивать нельзя, он ещё ребёнок! Ты всё понял, что я тебе сказал?!

– Да, – спокойно ответил Кнуд и вышел из дома.

Ярл задумчиво почёсывал густую рыжую бороду. Он думал, что оставить мальчика в живых – это правильно решение. В глубине души он понимал, что Дан не жилец, что мальчик и двух дней не продержится зимой в лесу. Он или замёрзнет, или дикий зверь задерёт его. Но Ярл отгонял от себя эти мысли. Для его совести было удобнее думать, что он спасает жизнь Дану, ведь если он останется здесь, его казнят. Определённо казнят. Люди его не любят и даже если на суде ему оставят жизнь, то Харальд всё равно убьёт его, ведь Дан серьёзно покалечил его сына. Поэтому так будет лучше для всех.

Дан сидел в запертом амбаре. Он ещё не до конца осознавал, что с ним будет дальше. Да это было и не особо важно. Астрид отвернулась от него! Вот что действительно пугало мальчика, а на остальное ему плевать.

Дан не помнил, сколько так просидел, но на улице стемнело. Желудок невольно напомнил о себе, ведь мальчик целый день ничего не ел.

Послышался лязг замка снаружи. Когда дверь открылась, в дверном проёме показался Кнуд. Дан напрягся, ожидая новых ударов, однако, Кнуд совершенно спокойно сказал:

– Вот, одевайся, – он кинул под ноги парню свёрток, в котором были высокие сапоги тёмно-коричневого цвета, сделанные из грубой свиной кожи и обрамлённые сверху мехом, и длинный дорожный плащ грязно-синего цвета, ворот которого был обшит волчьей шкурой.

– Мы сейчас уедем, и ты больше никогда не вернёшься в поселение.

Дан вопросительно посмотрел на Кнуда.

– Ярл тебя изгоняет, – пояснил тот.

– Но я же… – не успел закончить мальчик, как Кнуд его перебил.

– Иначе завтра тебя казнят. Что выберешь?

– Он тебе жизнь спасает, так что будь благодарен, сопляк, моя бы воля, я бы тебе самолично отсёк голову!

Дан без раздумий натянул на себя сапоги и плащ. Одежда и обувь оказались велики, но зато они были тёплыми, поэтому Дан был рад и этому. После того как мальчик оделся, Кнуд посадил его на коня, к себе за спину, и они отправились в путь.

На улице было совсем темно, людей практически не было, но по деревне Кнуд всё равно ехал медленно, чтобы не привлекать к себе внимания лишним шумом от копыт. Выехав из деревни, они перешли на галоп и быстро удалялись от поселения.

Дан постоянно оглядывался в надежде в последний раз увидеть и запомнить свой, пусть и жестокий, но родной дом. Мысли о том, что он больше никогда не увидит Астрид и Альву, не покидали голову мальчика.

Ехали долго. Дорогу вокруг всё чаще обступали высокие хвойники, и сама тропа всё круче заворачивала в горы. Дан не знал, сколько по времени они скакали, но дело близилось к рассвету, значит они проехали почти всю ночь. Вскоре дорога стала настолько крута, что Кнуд остановился.