– Не, в этот раз спокойнее, без жесткача. Но спросить надо. Знаешь у кого?

– Найду.

Значит, банда ночью рванула в Краснозаводск. Так, пока решаем вопросы с комбинатом, мне нужно поговорить с двумя людьми, местным участковым и местным авторитетом. Ох, ну и тёплая же встреча меня ждёт, особенно, если они решат, что в этом замешаны мы.

Не вовремя это всё случилось, но всё равно со всем этим нужно работать. И с комбинатом, и с этими придурками, которые колесили по району и грабили людей. И убивали. Так что надо разбираться со всем одновременно.

Поговорив с Лёней по телефону, я подошёл к хозяину кафе «Кедр», пожилому армянину, передал ему привет от бывшего опера. Хозяин сразу предложил платить нам за крышу. Ох, ну и подкинул мне Лёня задачку.

Вписываться в это я не хотел, о чём и говорил напрямую. Мы не можем где-то делать свои дела, а потом приезжать по звонку на стрелку, если кто-то нам её забьёт. Так работает братва, но не мы. Поэтому или пульт, а пока их нет, нужен человек на посту.

Нельзя забывать, что это трасса, тут останавливается множество людей. Любой отморозок с обрезом или ножом может попытаться ограбить кассу. Так что внутри всегда должен сидеть человек с оружием. А этого человека надо где-то брать каждый день, ослабляя другие места.

И этого дежурного нельзя оставлять одного, нужно будет держать группу на комбинате, чтобы в случае проблем рвали сюда. На это уйдёт около получаса, и это быстрее, чем приехала бы милиция. У них путь займёт от двух часов до бесконечности. Хотя отдельные экипажи вневедомственной охраны вполне можно мотивировать ехать сюда намного быстрее, у них есть объекты на трассе, но это надо договариваться с ними, а для начала на них выйти.

Пока я не говорил твёрдое нет. У хозяина были крепкие родственники, которые вполне могли самостоятельно утихомирить буйного пьяницу или хулигана, так что в одиночку они оставаться могли. Единственное, что я мог им предложить – связь с нашей группой, чтобы в случае проблем свободные люди приехали с комбината и разобрались. И мой контактный номер, если кто-то наедет и потребует платить за крышу.

В любом случае, пока мы не начнём работать на комбинате, сюда мы даже не будем соваться. Так что пока расстались с намерением обсудить всё ещё раз в начале осени, когда будут заключены все договоры.

Гости как раз позавтракали, мы собрались ехать дальше.

– Женя, ты походи с безопасником, – тихо сказал я ему, пока все усаживались. – А мне нужно будет сорваться по нашему делу. Потом присоединюсь.

– В одиночку? – он нахмурился. – Лучше я с тобой.

– Ты погружен в дела больше остальных, займись, сопровождай Белоглазого. Ярик пусть ходит по территории, думает про сигналку и камеры. А я возьму Артёма на всякий случай.

Новый сторож комбината с трудом открыл ржавые ворота, и мы заехали на территорию. Первым же делом осмотрели тот гараж, где тогда хранили оружие, но оттуда уже вывезли всё подчистую, не осталось ничего.

Следов шин нет, на территорию с тех пор никто не заезжал. Приходили только местные пьяницы, которые воровали остатки ценного, больше никого. Хотя сторож божился, что сюда вообще никто не проникает, но я не верил. Дыр в заборе тут предостаточно.

– Мне нужно встретиться с местными, – сказал я Белоглазову. – Обсудить пару вопросов как раз по нашей деятельности. Можно обращаться к Евгению, если что, потом отвечу я.

– Учту, – Белоглазов достал из кожаной сумки, с которой приехал, видеокамеру. – Всё равно пока надо запечатлеть самое важное для отчёта.

Ворота снова душераздирающе скрипнули, когда сторож открыл их, выпуская мой джип. Я доехал до ближайшего магазина, рядом с которым на пыльной дороге играли дети, пиная резиновый мячик с заплатой на боку, и опустил окно.

– Пацаны, где живёт участковый? – спросил я.

Чумазые мальчишки переглянулись друг с другом, но никто ничего не сказал. Один наступил на мяч, скрестил руки и настороженно опустил брови.

– Тогда где живёт Метла? – задал я другой вопрос.

– На той улице! – все показали пальцем направление. – Дом с железными воротами! Не пропустите!

Сначала я подумал, что Метла неплохо тут устроился, раз построил дом с железными воротами, но это только звучало хорошо. У него был старый серый дом из брёвен, с косым палисадником, за которым торчала засохшая черёмуха без листьев.

Ворота и правда были железные, но очень ржавые. И, похоже, их когда-то стащили на комбинате, потому что они похожи на те, что стоят там. Они были сдвинуты наполовину, показывая двор. Там стояла серая тойота-марковник с открытым капотом и дверьми. Рядом с ней бегала громко тявкающая дворняжка на цепи. Цепь звенела, скользя по векше – тонкому стальному тросику, лежащему на земле, чтобы собака могла бегать через весь двор.

– Погоди здесь, – передал я Артёму и начал вылезать. – И осторожно, чтобы никто не подобрался.

– Ко мне не подберутся, – ответил парень, поглаживая приклад лежащего у него на коленях ружья.

На завалинке у дома сидело несколько парней в китайских спортивных костюмах. Один, который жевал жвачку, смотрел на меня исподлобья.

– Передай Метле, к нему Волк с Новозаводска приехал, – сказал я и вылез из машины.

Парень нахмурился, но спорить не стал и зашёл во двор, оттуда поднялся в дом по крыльцу. Через несколько секунд он вернулся и махнул мне рукой. Собака меня облаяла и начала дёргать цепь, пока парень не прикрикнул на неё матом. Тогда она успокоилась и улеглась у тойоты, грызя мозговую кость, которая там валялась.

Сначала я вошёл в сени, в которых почти не было места из-за ящиков с пустыми бутылками, горшками и какими-то тряпками. Вроде бы и чисто, нет грязи с пылью, но всё равно, выглядело как-то неряшливо. Из сеней прошёл в дом, прямо в густое облако табачного дыма. Курят и курят.

Здесь так же чисто, но как-то грубовато. На полу струганные доски, в маленькое окно почти не проникал свет, но лампочка, висящая под потолком, не горела. Часть комнаты занимала печка, отделанная плиткой, летом её не топили. Посреди стоял длинный раскладной стол, за которым сидели местные авторитеты. Чуть дальше ещё один проход, закрытый плотной занавеской. Пахло жареным мясом.

Хозяева и их гости что-то отмечали. На столе стояли стеклянные бутылки с водкой и самогоном, и пластиковые с китайским спиртом. Ещё здесь были тарелки с порезанными помидорами и луком, хлеб, колбасный фарш из армейских консервов и обычная краковская колбаса, лежащая на изрезанной газете, пропитавшейся жиром. Ещё было сало, свежий зелёный лук и укроп. С краю стола стояла миска с варёными куриными яйцами.

Тут семь человек, все они смотрели на меня. На самом почётном месте сидел лысый мужик почти без бровей. Одет он был в майку, которая показывала всем обширную коллекцию зэковских наколок на плечах. Метла уставился на меня. Трезвый, но с похмелья.

– А я сначала думаю, какой Волк? – хрипло произнёс Метла. – Потом понял, что это ты. Всё утро тебя вспоминал.

Никто не ел, все ждали команды авторитета. Из другой комнаты, откинув занавеску, вышла женщина с помятым от пьянок лицом, одетая в красный халат. В руках она держала парящую кастрюлю, которую грохнула на стол.

– Разговор есть, Метла, – сказал я.

Женщина налила ему в чашку пельменей с бульоном, как их было принято есть в наших краях, и положила рядом с ним ложку. Он взял перечницу и обильно посыпал в чашку.

– Ну садись, – произнёс он и махнул головой.

– А он не мусор? – спросил тощий и лысый мужик с седыми бровями, который сидел рядом с Метлой.

– Захлопнись, – не глядя на него бросил Метла, пробуя пельмени. – Он не мусор, мусоров я в свой дом не приглашаю.

Мне освободили место за скамейкой. Я сел за стол, стараясь не касаться рукавами липкой скатерти. Остальные напряглись, рассматривая меня. Всё же, что ни говори, это опасные люди. Хорошо, что в джипе Артём с моим дробовиком и карабином. Как резерв на всякий случай.