Клыкарь с удовольствием и без удивления отметил хищный огонёк, вспыхнувший в глазах подруги, стоило лишь тарелке коснуться стола. Вооружившись ножом и трёхрогой вилкой, элвинг в предвкушении нависла над едой. Иногда Граву казалось, что Ашри – это ненасытный крамкин[7] из сказок, а временами он в этом не сомневался.

– Слушай, ты хоть когда-нибудь не думаешь о том, как набить брюхо? – рассмеялся Клыкарь.

– Конечно! – Ашри отправила в рот первый мясной мешочек. – Когда ем!

Однако заброшенное семя сомнений принесло свои плоды, и Клыкарь вяло потыкав ножом в тарелку, отдал её подруге. Ашри же, напротив, исполнилась радости и больше не возвращалась к камушку в сапоге. Но Грав не мог отделаться от мысли, что это просто камень перекочевал из её ботинка в его. Бист рассматривал массивную каменную солонку, размышляя, в чем соль подозрений напарницы. Однако после того как вторая порция мясных мешочков исчезла в элвинг, он не смог сдержать улыбку.

– Дай волю, ты и Дархи Тау проглотишь! – рассмеялся Клыкарь.

Ашри лишь пожала плечами:

– Если будет время, – усмехнулась элвинг. – Не зря же его «Брюхосыт» включил в меню.

Элвинг неопределённо махнула себе за спину, и Грав глянул на деревянное панно, соединяющее мозаичный пол первого этажа и начало четвёртого яруса: всевозможные морские обитатели, выточенные рукой мастера, плыли вверх, постепенно превращаясь в клубы дыма, а в основании был огромный кит – Дархи Тау.

– Это ток времени, – невидимый подавальщик вдруг обрёл голос. – Дань почтения Овару, хранителю морей, защитнику Лантру и поставщику даров на столы тхару.

Ашри и Клыкарь завороженно уставились на седого биста, чья форма ослепительно сияла, а тонкая золотая нить росписи рогов поражала изяществом. Но главное – на снежном лацкане красовалась золотая брошь с алой глазурью, знак хозяина заведения.

– Вэл Брюхосыт? – смущённо улыбнулась Ашри. – То есть Вэл…

Элвинг отчаянно копалась в закромах памяти, пытаясь выудить имя владельца харчевни. И чем больше времени проходило, тем шире становилась улыбка старика.

– Не утруждайте себя, милая Вэлла. Имя моё давно срослось с этим местом, и лучшая награда – это ваш аппетит.

Брюхосыт поставил перед друзьями тонкие искрящиеся стаканчики с ледяным кремом, украшенные азуровым полукружием чавуки[8], чей сок был запечатан тончайшей корочкой расплавленного сахара. Седовласый бист кивнул и скрылся, оставив друзей в полном недоумении.

– Это за то, что у меня аппетит отличный! – жмурясь от удовольствия, заявила элвинг.

– Это потому что каждый наш приход – минимум тридцать «ланей» в казну «Брюхосыта», – ухмыльнулся Клыкарь. – Но вкус и правда отменный!

Не успели пустые стаканчики нагреться, как к их столику вновь приблизился подавальщик.

– Небольшой комплимент от Брюхосыта.

Две порции точно такого же крема очутились перед друзьями, а подавальщик скрылся.

– Ого! – выдохнула Ашри и потянулась к угощению.

Но рука Грава остановила её. Удивлённо элвинг вскинула брови и хотела было возмутиться, но что-то во взгляде Клыкаря её остановило. Бист предостерегающе качнул головой.

– В этот раз путь с кухни занял больше времени? – Клыкарь ухмыльнулся и легонько стукнул миниатюрной ложечкой по стеклу, заставив подтаявший десерт вздрогнуть. – И разве Брюхосыт страдает провалами в памяти, чтобы одаривать одним и тем же дважды?

Ашри подтянула стаканчик к себе, ощутив пьянящий сладкий аромат и приятный холодок под пальцами. Читать память не имело смысла – те, кто послал угощение, вряд ли оставили следы. Но как бы ей не хотелось отведать ещё крема, она не позволила брюху взять вверх над разумом. Подозрительность не бывает лишней, если хочешь выжить.

Напарники продолжили беседу, лишь изредка бросая взгляд полный сожаления на тающий крем.

– Давай проверим радушие Брюхосыта, – усмехнулся Клыкарь, сжимая что-то в руке.

Неуклюже потянувшись за ножом, бист ненароком опрокинул стаканчик с угощением, а Ашри кинувшись спасать положение, зацепила и свой.

Округлив глаза и прикрыв рот ладошкой, элвинг потянулась за салфеткой, всем видом выражая сожаление и конфуз, а Клыкарь вылил из зажатого в кулаке флакончика пару капель, и на мгновение жидкость окрасилась в золотой.

Друзья переглянулись: угощение было отравлено. Они бросили салфетки на пищевую катастрофу, чтобы удержать сладкую лужу, и сверлили друг друга взглядами, решая, что же делать дальше. Прибыл подавальщик: безрогий бист ловко орудовал тряпкой, возвращая чистоту столу, то и дело бросая взгляд на книгу, лежащую рядом на стуле, и выражая озабоченность, как бы имущество гостей не пострадало от пролитого лакомства.

Наконец-то чистота была восстановлена, салфетки заменены, а пустые стаканчики убраны. Подавальщик выразил сожаления и спросил, будут ли ещё заказы. Клыкарь покачал головой:

– Пожалуй, нам пора.

Внезапно кто-то налетел на Грава со спины, ножки стула проскрежетали по полу и Клыкарь недовольно рыкнул, инстинктивно выставил руки, чтобы не впечататься в стол, развернулся взглянуть на неуклюжего олуха и услышав возмущённый голос Ашри:

– Эй, книгу верни!

Клыкарь вскочил, скользнул взглядом по пустому стулу, где миг назад лежал фолиант и увидел лавирующую меж столов и посетителей белую спину. Мгновение и грабитель, охнув, повалился на пол, сражённый каменной солонкой, угодившей прямиком в его безрогий затылок.

Клыкарь в несколько прыжком очутился рядом и упёр колено меж лопаток подавальщику, выхватил из цепких пальцев книгу и передал Ашри.

– Почитать захотелось? – прорычал Грав, не замечая возгласов удивления и направленных со всех сторон взглядов.

Рывком он поднял и перевернул грабителя, но не успел как следует рассмотреть его, как мир вспыхнул ослепительно белым, а в ушах зазвенело. Вор крутанулся, и, выскользнув из рук, растаял в белом свете.

Когда глаза вновь смогли различать предметы, Клыкарь увидел силуэты бегущих тхару. Опрокидывая столы, стулья и лавки они неслись к лестнице. Кто-то кричал, оказавшись на полу и не в силах встать, каждый раз сбиваемый волной ног и страха.

Грав тряхнул головой, прогоняя звон из ушей. Ощутил, как кто-то вцепился в его плечо, занёс руку для удара, но вовремя остановился. Ашри нависла над ним и тянула изо всех сил, пытаясь оторвать от пола.

– Тише, следопыт! Это я, – Клыкарь скорее прочёл по губам, чем услышал элвинг. – Надо выбираться.

Ашри почти вплотную прижалась к нему и кричала, что было сил. Грав зажмурился, воришка не слабо оглушил его. Что это было? Какой-то особый типа бомбы или сила Пламени? Клыкарь поднялся, пошатнулся, но элвинг ухватила его за руку, удержав. Когда бист открыл глаза, звон в ушах стих, а зрение и слух восстановились.

– Порядок, – кивнул Грав, поймав взгляд напарницы. – Что произошло?

Ашри убедилась, что Грав не рухнет, и положила руку на рукоять кинжала, во второй она держала книгу, вцепившись в обложку, как крамкин в чужой страх.

– Вспышки одновременно по всем ярусам, – элвинг пыталась перекричать шум толпы и треск дерева. – Я без понятия, что тут творится. Но явно что-то дрянное.

Вместе они кинулись к перилам и посмотрели вниз. На первом ярусе вспыхнул огонь и пополз по залу, слизывая бумажные расписные ширмы и набрасываясь на дерево перекрытий и столов.

Подавальщики и повара суетились, пытаясь сбить пламя. Дым поднимался вверх, заползал в уголки, отравлял воздух. Гости «Брюхосыта» кричали и метались в панике. Лестницы были запружены. Грав перегнулся через перила, всматриваясь и оценивая ситуацию.

– Разве у них нет решения на такой случай? – нахмурилась элвинг.

– Есть, – кивнул Клыкарь и показал вниз. – Но кто-то его испортил.

Ашри проследила взглядом. Внизу два подавальщика растерянно переглядывались, держа в руках кусок каната. Третий безуспешно пытался пробиться по лестнице вверх, но обезумевшая толпа была глупее гваров, и никто не пытался даже услышать беднягу, толкаясь и протискиваясь вперёд к спасительному выходу, но лишь сильнее давя друг друга…