– Ради Тора, ты, Бой-баба психованная… это же Мятежные драконы… ты видела, что они сотворили со здешним лесом? А если они проснутся, то позовут Ярогнева…
Камикадза отпустила веревку и по-кошачьи приземлилась на льдину рядом со Сморкалой.
– Ты не ответил на вопрос. На чьей ты стороне?
Сморкала неразборчиво, но разочарованно хрюкнул, отпихивая лапу ухмыляющегося волкозуба, которому почти удалось выбраться на льдину.
– Ладно, – прохрипел он. – На ВАШЕЙ я стороне! Точно на ВАШЕЙ! Зуб дам, на ВАШЕЙ! Я искал вас, чтобы отвести вас в лагерь ведьмы – там остальные Утраченные Сокровища…
– Говорит, он на НАШЕЙ стороне! – крикнула Камикадза наверх. – Но я бы не стала доверять ему дальше, чем на полет стрелы.
– Я же говорил! – прошептал Иккинг сверху. – Но пожалуйста, чуть потише, Камикадза…
– Ты точно уверен, что нам надо его спасать? – еще раз спросила Камикадза, не скрывая разочарования. – Он правда не очень-то хороший парень.
– Нельзя потише, ты, жуткая мелкая Бой-баба… – прошипел Сморкала. – Оп-па…
– Оп-па… – отозвался Иккинг.
– Оп-па? – простонал Рыбьеног, закрыв ладонями лицо от ужаса. – Что ты хочешь сказать этим «оп-па»? ОП-ПА – это всегда плохо. Пожалуйста, возьми назад это «оп-па» и дай мне вместо него искреннее, облегченное «ура». Стесняюсь спросить, а что не так-то?
– Мухрюндель, – пояснил Иккинг. – По-моему, мухрюндель просыпается…
– Ну и что такого? – прошептал в ответ Рыбьеног. – Мухрюндели неопасны.
Слишком поздно.
Проснувшись, мухрюндель первым делом трижды громко и со смаком чихнул, забрызгав все вокруг. Отскочил от живота спящего Урагана, резко расправил крылышки и повис в воздухе, жужжа, как толстый розовый шмель. Его завитой хвостик отчаянно вилял, пока хозяин поглядывал налево-направо.
– Гав! Гав! ГАВ! – пролаял веселый дракончик.
Он был такой глупый, что считал себя собакой.
Уж не напряглись ли Мятежные драконы вдоль берегов при этом последнем жизнерадостном «гав»?
– Эй! Как тебя? Мухрюндель! – прошептал Иккинг сверху вниз.
– Йу-ху-у! – отозвался дракончик, радостно помахав розовой ножкой. – Я тебя ви-и-ижу! Привет, бабушка! Где зубная щетка?
Он запорхал с жужжанием туда-сюда, обнюхивая воздух.
На сей раз Мятежные драконы вдоль берега определенно зашевелились. Конечности их подрагивали, глаза готовы были вот-вот открыться.
– О-О-О-О-О! – пропел Мухрюндель. Рыльце у него задрожало от возбуждения, когда он узнал запах Иккинга. – Я ЗНАЮ ЭТОТ ЗАПАХ! Я ИСКАЛ ТЕБЯ! Я ВЫСЛЕЖИВАЛ ТЕБЯ!
Для встревоженного слуха Иккинга этот вопль был такой же тихий и мирный, как трубный глас его старого учителя, Плеваки Крикливого, когда тот судил бейбольный матч, или любовная песнь гигантского болотного моржа, призывающего другого влюбленного болотного моржа через милю-другую ледяных полей.
– Мы с Носатым играли в такую игру: я искал тебя, выслеживал тебя всю дорогу вверх по реке! Смотри, Носатый! – победно пропел Мухрюндель Сморкале, указывая на Иккинга всеми четырьмя ножками. – Я НАШЕЛ ЕГО! Я УЗНАЮ ЭТОТ ЗАПАХ ГДЕ УГОДНО!
– Ты не можешь заткнуть эту тварь? – прошипел Сморкала с круглыми от ужаса глазами.
– Мухрюндель! – прошептал Иккинг со спины Смертеня. – Ты молодец, хорошо поработал, но теперь мы играем в ДРУГУЮ игру… совсем ДРУГУЮ игру… Эта новая игра называется «Как-Можно-Тише»… она очень-очень интересная. Играешь с нами?
– О-о, играю! – пропищал Мухрюндель. – Возьмите МЕНЯ в игру! Посмотрите, как я играю!
– Как можно тише… как можно тише… – напомнил Иккинг, прижимая палец к губам. – Чшшш…
Мухрюндель изо всех сил сосредоточился, плотно сжал крохотные челюсти и задержал дыхание. Он постепенно багровел и раздулся раза в три, а затем внезапно сдулся с громким ЧПОК!
И удивленно открыл глаза.
– Извиняюсь… У тебя день рождения? Я ВЫИГРАЛ! – пропищал Мухрюндель.
– Да-да-да… – прошептал Иккинг, нервно поглядывая на берег. – Но помни, как можно тише… как можно тише…
– Как можно тише… – добродушно повторил Мухрюндель. – Хи-хи-хи… какая смешная игра.
Он снова изо всех сил сосредоточился, задержал дыхание, завис в воздухе и раздулся в два, в три раза. Иккинг свесился со спины Смертеня и попытался его поймать, благо дракончик парил на расстоянии вытянутой руки, но как раз когда он его почти схватил…
ЧПОК!
Мухрюндель снова сдулся, отлетел от вытянутой руки Иккинга и принялся кувыркаться в воздухе, заливаясь смехом:
– ИЗВИНИТЕ! Как поживает ваш папенька? Я ВЫИГРАЛ! Я ВЫИГРАЛ! Я ВЫИГРАЛ!
Жуткие Мятежные драконы беспокойно ворочались во сне.
Мухрюндель с невинным видом порхнул к одной кошмарной куче: вертокруту с вываленным волосатым языком, мозгоеду с жалом, вонзенным в голову несчастного мертвого барсука, и бритвокрылу, который свернулся зловещим кольцом на мелководье, словно затаившийся велоцераптор. Тело его было наполовину в воде, но острые крылья касались берега.
Мухрюндель, весело хихикая, носился вокруг, игнорируя придушенные вопли Иккинга:
– Мухрюндель! Вернись, Мухрюндель!
– О-о! – в восторженном смущении верещал дракончик. – Вы все такие красивые! Как мне выбрать, кто из вас будет моим другом?
Он уселся на зловещий изгиб носа бритвокрылу.
– Где мое печеньице? Вы замужем? Будь моей подружкой…
– Не могу это видеть… – простонал Рыбьеног.
И правда, это было все равно что смотреть, как кролик с энтузиазмом пытается подружиться с тяжеловооруженной кроликоядной коброй.
Бритвокрыл не открывал глаз.
Но медленно, медленно, медленно его челюсти приоткрылись на крохотную-крохотную щелку.
И из зазубренного изгиба его пасти, словно из живота чревовещателя, донесся жуткий, скрипучий, хриплый голосок, который очень-очень тихо пропел:
– Ой, какая славная песенка, – произнес Мухрюндель исключительно потому, что от природы был вежливым дракончиком.
Он вдруг несколько занервничал и смутился. Песнь АлаЯрости славной никак не назовешь.
И вокруг по берегам из пастей других Мятежных драконов, не открывавших глаз, понеслись те же хриплые голоса и присоединились к отвратительному механическому хору.
– Ох, братцы… ох, братцы… – шептал Рыбьеног. – Вот и приехали… плохо это кончится…
Драконы снова запели, на сей раз громче.
И…
ЩЕЛК!
Веки бритвокрыла резко распахнулись, глаз бритвокрыла зафиксировался на Мухрюнделе с задумчивостью столь же ласковой и разумной, как взгляд большой белой акулы.
