- Марин, мне так все понравилось! Как хорошо, что ты привезла меня именно в этот салон! – Ксюха чуть ли не скакала на одной ножке вокруг меня, так она была рада своим покупкам. – Какие шикарные у них платья, какой сервис…и чай тебе, и печеньки…и примерят и подошьют…жалко только, что платье мое ушивать будут.

- Ничего, к свадьбе успеют все сделать. – смотрю на часы…опаздываем нещадно. – Так, ладно я за своей машиной пошла, встречаемся на выезде со стоянки.

- Давай, ой, Марин, наверное, пусть все это у тебя лежит, не хочу, чтобы Костя что-нибудь увидел, говорят это плохая примета. – Отдает мне пакеты с туфлями, фатой и чулками. – Пусть у тебя лежат. Так спокойней мне будет.

- Хорошо, давай я себе в багажник положу, потом перед свадьбой привезу. – забираю пакеты и иду в сторону своей машины. – Поехали уже, шашлыка хочется.

Но открыв машину, попыталась завезти – ноль, даже приборная доска не загорается. Неужели…ну так и есть, вот клуша, забыла фары выключить, аккумулятор посадила…блииин.

- Оксан, ты со стоянки не уехала? – набираю номер Ксю.

- Нет, тебя стою жду, вместе же хотели ехать, а что?

- Ну как всегда, фары забыла выключить, аккумулятор сел. Здесь машину оставлю, что с ней будет, это же охраняемая стоянка. С тобой поеду. – выключаю фары, закрываю машину на ключ и иду в сторону выезда со стоянки торгового центра.

- Да ты что? Ой, у меня самой уже несколько раз так было, давай, жду, а то уже мой милый звонил, кушать хочет, наверное.

Через полчаса мы уже парковались во дворе дома Кости, и первым, кого я увидела, выйдя из машины, был Серюня. Как всегда холеный, брутальный красавец, словно сошедший со страниц модного журнала.

- Костя, я дома, - подруга сразу кинулась к своему милому. – Жива-здорова, но голодная, как волк! Корми свою невесту.

- Да ты ж мое солнышко, - Костя сжал Оксану в медвежьих объятиях, крепко поцеловал, а потом уже повернулся ко мне, не размыкая объятий. – Привет, Марин, проходи, уже почти все готово. Серега, поухаживай за дамой.

- Да я и сама смогу за собой поухаживать, - не хватало, чтобы еще этот вокруг меня увивался, что-то я его не очень перевариваю. – Где можно руки помыть?

- В дом сходи, как раз там напитки надо захватить.

- Хорошо, а где они там?

- В холодильнике, на кухне.

- Я помогу, - Сергей сорвался с места и пошел за мной к дому. – Как дела, Марин? Привет.

- Привет, нормально.

- Ты вот прости меня, конечно, спросить хочу.

- Ну спрашивай, - что ему от меня интересно надо.

- Ты специально так провокационно одеваешься? Или у тебя проблемы со вкусом. – мы уже зашли на кухню, и Сергей резко развернул меня к себе, смерив оценивающим взглядом с ног до головы. – Похожа на девочку по вызову. Что кроме кожаных шорт нечего надеть было?

Меня так возмутило это его заявление, что я даже не сразу нашла, что на него ответить…

- А тебе какое дело-то, ты что полиция нравов что ли, я перед тобой отчитываться не собираюсь в чем мне ходить, понял?

- Не понял, ты еще и грубить мне собираешься?! Да я тебе сейчас…

- Спокойно, - перед его носом захлопываю дверь в ванную комнату и щелкаю замком. - Помни про яйца, милый, а то я в этот раз их точно в смятку сделаю, ты, кажется, с первого раза не понимаешь намека.

Чем ему мои шорты кожаные не понравились? В них у меня попка, как грецкий орех, а мои длинные, ровные ножки, с ярко-розовыми ноготочками, да в босоножках на шпильке, смотрятся просто вау…так что не надо мне тут занижать мою самооценку, я себе оччень нравлюсь. Помыв руки, потихоньку открываю дверь и высовываю голову, посмотреть, где этот полицай, не ждет ли меня за дверью…нет, все тихо, можно выходить.

Но только я вошла на кухню, как меня резко прижали к стене и запечатали рот поцелуем…я пыталась вырваться, я честно пыталась, но этот гад зажал мои руки по бокам, зафиксировав их своими лапищами, а чтобы я опять не применила свой излюбленный прием, приподнял меня над землей и в печатался своим крепким торсом в мой живот так, что я почувствовала его каменный стояк прямо между ног…ёпти ж мать…а как он, сука, целуется…как будто экзамен сдает…но не будь я Мариной, втягиваю его язык в рот, имитируя ответную реакцию и, когда парень уже расслабляется, со всей силы кусаю, при этом чувствуя во рту металлический привкус крови.

- Ах, ты з…- меня так резко отпустили, что я чуть не упала, еле удержалась на ногах. – Ты што с ума сосла сто ли? Бесенная какая-то…

- В больничку сходи, может сорок уколов надо ставить будет, - хохочу, глядя на этого красавчика, зажимающего свой язык салфеткой. – Я ж тебе еще в клубе русским языком сказала, не лезь ко мне…а ты еще командовать собрался в чем мне ходить! Еще сунешься – еще получишь!

- Обязательно сунусь, ты меня достала, кошка дикая, видать придется тебя приручить, чтобы ты нормальным пацанам имущество не портила…твою мать…как я теперь шашлык-то буду есть…

- Может кашки молочной тебе сварить, Сереженька? – блин, не могу, такой вид у него злой, надо валить к ребятам, пока мне пилюлей не прописали. – Ладно, что брать с холодильника, а то сам все тащить будешь.

Нагрузившись соками и алкоголем, идем в беседку…я и этот раненый…

- Ребят, давайте к столу, шашлык готов, - увидев нас Костя с Оксаной отпрянули друг от друга и начали делать вид, как будто усиленно накрывают на стол, смешные, как дети ей богу. – Марина, присаживайся сюда, Сергей, а ты сюда…будешь за девушкой ухаживать.

Надо смотреть, чтобы яду в тарелку не положил, такой он на меня сейчас злой и сердитый, смотрит, как Серый волк на Красную Шапочку, брр, боюсь, боюсь…

- Ну что, девчонки, платье свадебное-то выбрали или зря сегодня сходили?

- Ой, Кость, выбрали. Это не платье, а произведение искусства, я в нем такая красивая, просто упадешь.

- Ты у меня вообще самая красивая, и с платьем, и без, - Костик не сводил со своей невесты влюбленного взгляда, и она отвечала ему тем же, так приятно было на них смотреть, даже немножко бело-завидно…будь счастлива, моя любимая подруга…я за тебя очень, очень рада…

Да что это делается-то, люди! Эта кукла вообще меня ни во что не ставит…меня? Сергея Осинского? Да меня каждая собака в нашем городе знает, все крутые жители города со мной за ручку здороваются, начиная от простого фирмача и заканчивая мэром и всей администрацией. Братки за две руки братаются, а эта…что из себя строит, понять не могу. Сначала думал цену себе набивает, ломается, как целка…потом пригляделся, нет, все на полном серьёзе. Она реально меня невзлюбила, просто ненавидит…а за что? За то, что пощупал пару раз? Так сама виновата, в этот раз такие шортики надела, что у моего пацана напрочь головку снесло, вылупился на двенадцать ноль-ноль и все, не опускается совсем, пришлось резинкой от трусов его прижать и рубаху из джинсы выпустить, чтобы никто не заметил этой срамоты. Нет, ну и хрен бы с ней, так нет же поперся за ней в дом выяснить вкуса у нее нет или воспитания, а эта сучка чуть пол языка мне не откусила. Теперь сижу шашлык, политый уксусом, еле прожевываю, болит, просто пипец как. А ей хоть бы что, веселится, винцо попивает, шашлычком прикусывает, шутит, смеется…А я, как заговоренный, глаз не могу от нее отвести, скоро шею себе сломаю, тем более что сидит она не напротив меня, а рядом со мной. Красивая…блять, какая она красивая и вкусная, это я теперь точно знаю. Особенно перед тем, как херякнуть мой язык, она сама начала меня целовать, и я чуть не спустил себе на пупок.

Интересно, что я ей так не понравился?? Хоть бы намекнула, а то сразу ущерб организму моему наносить…может недотрах у нее…так я же завсегда за, я же непрочь помочь по силе возможностей…чувствую же, что ей нравится, а потом резко раз, херяк и все…опять коготки выпускает…как бы к ней дорожку протоптать-то? Нам целый месяц бок о бок работать над проведением свадьбы и чтож теперь, мне постоянно оглядываться, чтоб она меня опять не покалечила? Не…я так не могу…я уже женским вниманием так избалован, что не потерплю такого к себе отношения…что самое интересное, ей совершенно пофиг что я там потерплю или нет, дерзкая, аж доводит меня до белого коления. Училась бы у своей подруги, вон Оксана, вся такая нежная, скромная, покладистая…такую и хочется оберегать, и любить… А эта? Сам себе режиссёр, что хочу, то и делаю. Ну так же нельзя в конце-то концов.