– Я не знал, что в школу заедешь: подумал встретишься с клиентами прямо на место переноса – вот и решил перехватить пораньше. А вот случилось, думаю, серьёзная для тебя неприятность. Помнишь адвоката, – я нанимал его по делу о твоём людоедстве?

– Помню, конечно, помню! Но вот как зовут – совсем из головы вылетело.

– Улимс его зовут. Записку от него получил.

Ярич достал из кармана листок бумаги.

В записке адвокат сообщал, что против Костуша некий судья Вилихаузер, возбудил дело о мошенничестве, а ещё, помимо, и о необоснованном применение дара, приведшее к нанесению тяжёлого вреда здоровью гражданина княжества Либоргского.

– Надо срочно встречаться с адвокатом, с этим Улимсом, – заметил Ярич. – Я надеялся с утра сейчас забежим к нему в контору, но по времени не получается – придётся после твоего прыжка к нему домой идти. И, насколько я понимаю, это по поводу Тюрука, охранника барона Береса.

– Быстрее всего, – согласился Костуш.

Глава 3.

Ближе к вечеру, Костуш в сопровождении своего опекуна Ярича, подошли к небольшому домику, который снимал адвокат Улимс.

По неизвестной им причине, Улимсу пришлось покинуть столицу империи и перебраться в Либорг, впрочем, судя по тому, что открывал им входную дверь, а затем проводил в кабинет слуга в ливрее, – дела у адвоката здесь шли неплохо.

Улимс встретил улыбкой, как старых знакомых, предложили присесть, а слугу отправили за чаем для гостей.

Всё обстояло именно так, как они с Яричем предполагали: дело против Костуша завели по заявлению Тюрука, охранника барона Береса .

У адвоката Улимса в судебной палате княжества имелся «прикормленный» секретарь, который и делился информацией. Увидев имя Костуша, в списке обвиняемых по делу об избиении Тюрука, Улимс решил предупредить своих бывших клиентов.

Суть дела адвокат уже знал: три наёмника прибыли в Либорг в поисках работы и несколько дней проживали в гостинице при трактире «Паштет». Там же они и поссорились с Тюруком, а сразу, после драки, их забрала стража.

В ходе допроса наёмники сознались, что затеяли драку с Тюруком, чтобы заработать денег: они тайно сделали большие ставки на свою победу, предварительно сговорившись с Костушем, который должен был, незаметно парализовав ноги их соперника.

– Десятки людей видели, что Тюрук пытался меня ударить, – возмутился Костуш. – И опять же, все видели, как он за мной погнался, и, только после, я применил силу.

Адвокат пожал плечами:

– Больше никаких свидетелей опрашивать не будут. Судья Вилихаузер признал показания наёмников достаточными для закрытия расследования.

Пока Костуш с Яричем обдумывали услышанное, в комнату зашёл слуга с подносом и расставил чашки с чаем. Когда он вышел, адвокат спросил у Костуша:

– А почему вообще этот охранник попытался тебя ударить?

Вразумительного ответа на этот вопрос у Костуша не было, и он просто рассказал, что Тюрук, почти год назад, его избил до полусмерти по приказу барона Береса, а после этого избиения, ещё только однажды встречался с ним на улице.

Объяснить, почему во время драки с наёмниками, Тюрук на него напал, Костуш не мог. Единственное предположение: Тюрук был пьян, разгорячён дракой, и в тот момент мог броситься на кого угодно.

– Получается: напал он на тебя по неизвестной причине, или ты чего-то не знаешь, – подвёл итог Улимс.

Костуш в ответ только кивнул.

– Вы согласны заключить с нами договор на защиту Костуша в суде, – задал вопрос мастер Ярич.

– Нет, – коротко ответил адвокат.

– Почему? – удивился Костуш, – ведь стоит пригласить на суд дознавателя-мозголома, и наёмники сразу скажут правду.

– Да и дознавателя не надо, – заметил мастер Ярич. – Костуш ученик мэтра Гарвила. На суде мэтр Гарвил просто публично задаст вопросы Костушу – и всё!

Ученик, связанный клятвой с учителем, солгать не способен. Пара вопросов и сразу станет ясно, что никакого сговора Костуша с наёмниками не было. Странно, что вы отказываетесь!

– Я сказал нет, потому что никакого суда и не будет! – объяснил Улимс . – Дело закрыто, а в отношении Костуша вынесен приговор. Как только закончат все бумажные формальности, приговор приведут в исполнение.

– И каков же приговор? – спросил Костуш.

– Удары кнутом на городской площади и денежный штраф.

– Без суда? Здесь так можно? – Костуш даже растерялся.

– Можно, если ударов кнутом не больше десяти, а сумма штрафа тоже – не больше десяти золотых.

Судья Вилихаузер выдаст по верхнему пределу: десять ударов и десять монет.

– Зачем судье всё это? – удивился Костуш.

– Я, вообще-то, не так долго проживаю в Либорге, хотя и мне уже известно: судья Вилихаузер имеет поместье на землях барона Береса. Ты же знаешь, чьего охранника жестоко избили после твоего вмешательства? А ещё, я слышал, что Тюрук, якобы, несколько раз барону Бересу спасал жизнь во время военных походов и барон его очень ценит.

На несколько минут в комнате установилось молчание, а затем Костуш спросил:

– Как скоро приговор будет исполнен?

– Дней шесть, или семь у вас ещё есть.

– Что-то за эти дни можно сделать? Как-то можно отменить? – спросил мастер Ярич.

– Единственный вариант остановить законным путём – официальное заявление от высокопоставленной персоны княжества с требованием провести судебное заседание.

Только вот против барона Береса мало кто выступит, и выбор у вас небольшой: только родственники великокняжеской семьи. Я так высоко не летаю и здесь помочь не смогу.

– А если получим официальное заявление, вы возьметесь защищать меня в суде?

– Если добьётесь этого, то, опять же, суд не состоится. Вы сами недавно сказали, что можно пригласить на суд учителя, или мозголома. Такое им допускать никак нельзя: сразу вскроются их делишки, а чтобы такого не случилось, быстренько выясниться, что по вновь открывшимся обстоятельствам, наёмники просто оговорили, ты ни в чём не виновен и никакого суда не будет и я не нужен.

– Если вы, мастер Улимс, сейчас не рассказали про приговор, как бы я о нём узнал?

– Могу описать, – вмешался мастер Ярич. – наши ученики уже не раз получали публичные удары кнутом на площади.

Приходит судебный пристав к мэтру Гарвилу, иногда только за сутки до назначенной даты. Под роспись требует обеспечить присутствие в назначенное время ученика на месте экзекуции.

Как директор школы, Гарвил обязан выполнить решения городского суда, а ученик, связанный печатью, сам знаешь, не может ослушаться прямого приказа мэтра.

Только вот, никогда это не было полной неожиданностью, всегда нам сообщали, что судья рассматривает дело.

– Уверен, в вашем случае только за сутки и сообщат, – заметил Улимс, —но меня волнует другое, – продолжил адвокат. – Проведена большая работа: задействовали судью, следователей, принудили наёмников дать ложные показания. И всё же – ради чего!? Мне непонятно! Он же Древоходец! Совершит перемещение и от ударов кнутом ничего не останется, а во время экзекуции просто себя обезболит.

Ты умеешь это делать – отключать боль? – адвокат обратился к Костушу.

– Всё он умеет, – ответил за него мастер Ярич, – Я же так думаю: они пока просто ещё не знают, что он Древоходец.

После этих слов, Улимс на некоторое время задумался, а потом сказал:

– Может быть и так, может быть и не знают, – я как-то об этом не подумал. Но в этом случае получается ещё хуже: такие люди, как барон Берес просто не отступятся, а если узнают, что он Древоходец и бить его кнутом бессмысленно, у них остаётся единственная возможность его наказать…

– Какая же? – поинтересовался Костуш.

– Мне в голову приходит только одно: постараются тебя убить, – произнёс адвокат.

После его слов, Костуш даже вздрогнул.

– Всё что я знаю, всё что раньше слышал о бароне Бересе и его охранниках подтверждает такой исход. – сказал Улимс.

– И что же мне делать? – несколько растеряно спросил Костуш.