Он опускает взгляд на мои ноги.

— Ну, Коди проделал хорошую работу. Мне нравится красный.

— Спасибо.

Лифт движется, встряхивая нас обоих.

И точно так же, как в фильмах, когда я почти падаю, Адам ловит меня.

— Поймал.

Я подхожу к Мэг, стоящей у елки с голубыми украшениями, яркими и блестящими среди сияющих белых огней. Белая звезда на вершине не горит, как и каждый год, но это нисколько не умаляет ее красоты.

Эй. Может быть, в конце концов, я немного поддался праздничному настроению.

Я прочищаю горло.

— Э-эм, привет. — Мэг улыбается мне, забавляясь. — Могу я угостить тебя выпивкой или чем-нибудь еще? Ты выглядишь… потрясающе сегодня вечером. На самом деле, великолепно. И я знаю, что это может показаться странным, но я уже некоторое время подумывал о том, чтобы подойти к тебе, но сначала мне нужно было что-нибудь выпить. Очень жаль, что это заняло так много времени.

Ее губы подергиваются.

— А я все думала, когда ты подойдёшь

— Правда?

— Да.

Я придвигаюсь ближе, так что мои губы оказываются рядом с ее ухом, и теперь знаю, как она пахнет: сахаром, специями и чем-то пряным. Очень мило.

— Ты действительно прекрасно выглядишь сегодня вечером.

— Как и ты. — Мэг протягивает руку, чтобы смахнуть то, что, как я подозреваю, является невидимым кусочком ворса с моего воротника.

— Я знаю, что ты не отличишь меня от Адама, — говорю я, посмеиваясь. — Но могу я поцеловать тебя?

Мы улыбаемся друг другу.

— Пожалуйста, скажи мне, что ты на самом деле хочешь поцеловать меня, и что мы не тренируемся.

— Я хочу поцеловать тебя. Если хочешь, можешь притвориться, что над нами висит омела.

— Рождественский поцелуй, — вздыхает она.

— Мой любимый, — добавляю я.

— Мы такие слащавые. — Девушка смеется. — Но мне это нравится.

— Хорошо, но никому не говори, или да поможет мне Бог…

Я смотрю на неосвещенную звезду на верхушке дерева. Она установлена криво, но ярко сверкает. Клянусь, она сияет так же ярко, как если бы была…

Мерцает.

Я моргаю, беря лицо Мэг в свои руки и целую ее.

Один раз.

Второй.

Третий.

А на четвертом мы слегка приоткрываем рты, соприкасаясь языками. У нее вкус бурбона и Рождества.

— Ты случайно не была рядом с Шейлой и дамами из бухгалтерии после того, как несколько минут назад улизнула, чтобы написать своей подруге Табите?

Ее глаза расширяются.

— Да, как ты узнал?

— Бурбон, — говорим мы в унисон.

Внезапно вспоминаю слова Джейсона.

«Если не спросишь, то никогда не узнаешь».

— Никогда не узнаешь что?

Хм. Либо она может читать мои мысли, либо я сказал это вслух.

— Мэг, — говорю я, отстраняясь, чтобы посмотреть на нее сверху вниз. В ее великолепные зеленые глаза. Черт возьми, она прекрасна, смотря на меня вот так из-под полуприкрытых век. — Хочешь пойти со мной на настоящую рождественскую вечеринку на этой неделе? Не офисная вечеринка, а настоящая вечеринка с играми, едой и подарками?

Ее глаза загораются.

— Я бы с удовольствием!

— Как моя пара?

— Да, — говорит она и снова наклоняется ко мне, снова целует и обнимает за шею, чтобы прижать меня крепче. — Да.

— Подожди. Я забыл одну маленькую деталь. — Блин, как бы это сказать. — Это рождественская вечеринка в уродливых свитерах.

— О! — Она отмахивается от меня. — Не беспокойся. У меня есть уродливый рождественский свитер. На самом деле, по словам половины людей в этом зале, у меня их целая тонна. — Девушка смеется и тянется для еще одного поцелуя. — Ты знал, что они делают ставки на мой рождественский наряд?

— Э-эм…

— Все в порядке. Шейла не очень хорошо умеет хранить секреты. Я ее самая выигрышная лошадь.

Ее самая выигрышная лошадь? Что, черт возьми, это значит?

Может быть, пришло время поговорить с отделом кадров об офисном этикете Шейлы.

— Еще кое-что. — Я отодвигаюсь от нее, надеюсь, в последний раз. — Как выглядит этот твой свитер? Там конкурс, и мне нужно, чтобы твой был очень, очень уродливым.

— Соревнование? Как мило! — А потом Мэг краснеет. — Ну, не буду врать, он действительно ужасен. Я знаю, что ношу безвкусные вещи в это время года, но тебе может быть действительно неловко, что тебя увидят со мной в этой штуке. Может быть, мне лучше не надевать его…

— Все так плохо? Это же фантастическая новость.

— Серьезно?

— Да! Ты должна его надеть. Я тоже надену свой.

— Хорошо, ладно, ты победил. Но для протокола, он зеленый и весь пушистый. На нем изображен Гринч. И он весь в колокольчиках. Они звенят, и Шейла страстно ненавидит его.

Я хочу сказать: «К черту Шейлу», но вместо этого откидываю голову назад и смеюсь. Мэг только что описала свитер, который Эддисон подарила мне в прошлом году.

— Почему ты смеешься? — спрашивает она. — Я могу найти что-нибудь менее уродское, если хочешь?

— О нет, — говорю я, обхватив ее лицо ладонями. Целую ее в розовые губы. — Это звучит идеально.

Мэг улыбается мне, и мы наклоняемся друг к другу.

— Счастливых Рождественских поцелуев, Мэг.

— Прекрати болтать.

Я замолкаю.

И вместо этого целую ее.