Я еле до кровати дошла и есть не стала, но мне было приятно, что могу помочь и знала, чувствовала Наталье сегодня стало значительно легче. Утром я встала здоровой и отдохнувшей только очень голодной и сразу побежала вниз узнать, как дела у Натальи. Любава радостно возилась на кухне накрывая на стол.

– Все хорошо я только от Натальи,– сказала она, только увидев меня,– подожди сначала поешь, потом к больной пойдешь. – Смотрю ты вчера и есть не стала так нельзя запомни, сама заболеть можешь, а тебя то уже как лечить? – Вымоталась ты милая и я только поэтому вчера тебя будить не стала, чтоб ты поела.

Я так быстро еще не завтракала, так хотелось глянуть, как себя чувствует Наталья все – таки она моя первая пациентка. И правда зайдя в летний домик и увидев Наталью удивилась, ужасные отеки на ее ногах и руках сошли за ночь, хотя суставы были распухшими и болезненными. Наталья улыбалась и неверующе рассматривала свои руки и ноги.

–Так хорошо сегодня спала, – рассказывала она мне тихо, пока я снова накладывала ей мазь на руки и ноги. – И на ноги встала боль терпимая я даже походила немного, а то я так устала колодой себя чувствовать и обузой в семье.

Я прислушалась к ней краснота не исчезла, но стала меньше и светлей.

– Вы вылечитесь, – вдруг вырвалось у меня, – полностью.

Наталья засмеялась, – это невозможно я столько докторов обошла, мечтаю только, чтоб боль была терпимей. – Таблетки что доктора мне выписывают уже давно не помогают. – Вся надежда на Любаву и ее снадобья, но и то в последнее время и Любава с моей бедой не справлялась надолго.

Я не стала с ней спорить, к тому же и сама сомневалась, что смогу Наталью вылечить полностью уж очень ее болячки были запущены. Дня через три Наталья стала выходить во двор и даже прохаживаться рядом с домиком.

– И как вы тут живете вдвоем в лесу, страшно ж, наверное,– спросила она меня. – Вы в такой избушке, завалюшке живете,– она протянула руку к нашему красивому дому. – Может вам, куда переехать лучше, да дом хороший купить.

И я поняла, она видит наш дом совсем иначе, а Чудную деревню не видит совсем видимо это морок и защита так работают.

– Тогда почему я не вижу, так же как Наталья,– спросила я тут же у Любавы, а та ответила призадумавшись,– да наш ведьмак Питирим так мороком закрутил, а что ты не видишь, так же как Наталья так ясно же, ты волшебница и морок тебе не помеха. – Ко мне, часто больные люди приезжают и лишнего им видеть не надо, а то любят языками болтать почем зря. – А, я здесь привыкла работать мне где-то искать больных непривычно. – Для нас знахарок всегда исключение было, я уж тебе говорила, вот мороком Питирим постоянно все покрывает. – А, то ведь будут сплетни, да сказки про странную деревню нести, а так люди едут к Любаве лекарке, которая одна в лесу живет в худой избушке.

Наталья была моей первой пациенткой, и я видела, как ей с каждым днем становиться лучше, она стала свободно ходить, нагибаться. Унылое выражение ушло с лица вместе с отеками, и она оказалась еще молодой женщиной и довольно симпатичной. Столько своего огня я в нее влила по незнанию, что она теперь точно болеть ничем не будет и проживет дольше, – почему-то уверенно решила я. Через две недели я уже не видела красных клякс на теле Натальи, ни одной. Теперь ее тело светилось ровным розовым здоровым цветом, и я решила она полностью выздоровела. Наталья, почувствовав себя хорошо с восторгом помогала нам с огородом и садом, а по вечерам перебирала травы которые мы приносили из леса с удовольствием ковыряясь в земле и курятнике, хотя Любава ругалась на нее и все пыталась ее уложить в постель.

– Как хорошо то на своих ногах и без боли,– со слезами постоянно приговаривала она,– Любава не сердись руки соскучились по обычной работе. – Я б так и ходила постоянно, но пока устаю, столько лежала последнее время что ноги то отвыкли.

Муж Натальи приехав за ней, сначала не узнал ее, а потом восторженно оглядев Наталью со всех сторон стал горячо благодарить Любаву. Наталья тоже обнимала то Любаву, то мужа и уехали они очень довольные и счастливые и мне было приятно, что я сделала впервые в жизни что – то такое значительное и замечательное. Я сама вылечила женщину от тяжелой болезни, сама. Это настолько невероятное чувство ведь я знала Наталья умирает, а я еще совсем девчонка вылечила ее полностью. Несмотря на усталость, мне было так приятно и хорошо, невозможно выразить словами смесь всех эмоций, что я испытывала. Эйфория от моих возможностей, о таком я и мечтать не могла и тем более представить.

После Натальи к нам стали тянуться люди из ближайших деревень, как говорила Любава,– болящие, но тяжелых больных, как Наталья пока не было. Люди приходили с застарелыми простудами и осложнениями с болями в желудке в основном от неправильного питания. Кто жил день-два в нашем домике, а кто- то уходил домой в тот же вечер. Все – таки дорога к нам длинная и доходили до нас люди которым действительно нужна была медицинская помощь. На десяток деревушек в округе не было ни одного врача. Некоторые пациенты задерживались подольше, иногда на неделю. Это и молодые женщины с воспалительными процессами и люди среднего возраста с болями в спине и ногах. Любава радовалась тому, что она может помогать со мной лучше и намного эффективней, чем прежде, а также что нам стали приносить за лечение не только продукты, но и деньги. Причем приносили деньгами чаще и больше в разы чем раньше Любаве и все благодаря слухам о Наталье. Все в округе знали она умирает и когда Наталья вернулась от нас резко поздоровевшей, да красивой это потрясло людей. А еще оказалось, что Любава семейным парам которые давно живут вместе делает капельки для мужчин на мужскую силу, оживляет отношения в браке. Очень популярным средство было и раньше у нее и всегда пользовалось спросом. Хоть меня и удивляло то что капельки были для мужчин приходили за ними почему-то всегда только женщины. Я тоже занялась их изготовлением и женщины потянулись косяком, странно хихикая они частенько выставляли меня из комнаты летнего домика и о чем-то возбужденно смеясь рассказывали Любаве.

Ну я не понимала тогда этого, а Любава посмеивалась надо мной после их ухода приговаривая,– благодаря тебе Елена мы теперь точно с голоду не помрем, ежели и лечить никого не будем, вон как удовольствия то дороже стоят и … семью хранят.

И то, что знахарка стала лечить намного лучше как-то автоматически подняло плату за настойки и те же капельки и еще микстуры. Микстуры от кашля брали про запас отдельно, состав там был совсем простой, и мы отдавали их всем желающим. Хотя Любава, как и прежде никогда не назначала цену и не требовала оплаты, люди сами определяли расценки.

Вечерами довольный домовой Прошка сортировал и раскладывал принесенные подарки, а Любава (если приносили) деньгами, то она их складывала в небольшую красивую шкатулочку по купюрам и приговаривала.

– Вот как хорошо и вылечили, и заработали, осенью Елена тебе все новое купить надо, а то в зиму ты без ничего, да и мне уже можно что ни будь прикупить будет экономить не нужно. – И продукты нам теперь в зиму не покупать, все уже есть. – Всего нам наносили даже больше чем надо.

Я стала привыкать жить в Чудной деревне привязалась к Любаве. Никогда я не чувствовала в ней зла и лжи. Она даже сердиться ни на кого долго не могла, и она делала все чтоб я себя чувствовала в семье родной. Но я все равно скучала по бабушке и часто думала о ней, как она там справляется без меня, она совсем ведь старенькая. Мы с бабушкой семь лет прожили вместе и привыкли заботиться друг о друге и выживать вместе. Что уж говорить, жизнь нас обоих не баловала и у меня было скверное чувство, что я ее бросила одну и беспомощной. У меня – то сейчас все хорошо, а как она там живет ходит ли сама, я очень за нее боялась.

Любава чувствовала мои страхи и переживания и говорила мне часто,– знаю, что тебя гложет, но если б с ней что случилось, я бы знала. – Нельзя тебе к ней терпи пока, я соседям заплатила они присматривают за ней и все необходимое ей покупают и приносят, и убираются в доме. – Дай бог еще увидитесь поверь, она рада за тебя, а пока главное для тебя Елена учиться.