– Нет, сударь. Произошло недоразумение…
– Что вы, собственно, тут делаете? – перебил его коллега, насупившись. Обстановка явно накалялась.
– Пройдемте на кухню, там и поговорим, – аккуратно предложил Филипп. Молодые люди переглянулись. Они как будто без слов, одним лишь взглядом пытались решить что-то. В конце концов, рыжий пожал плечами, и его коллега кивнул.
На кухне оба камердинера уселись за обеденный стол.
– А где Карл Арнольдович?
– Господа, я правильно понимаю, что вы, – Андрей указал на рыжего. – Илья, камердинер князя Долгорукого, а вы – Александр, камердинер Владимира Александровича?
– Все верно, но что здесь происходит? – на этот раз голос подал Илья.
В который раз Андрею пришлось пересказывать произошедшее. Каждый раз рассказ лишь удлинялся и удлинялся. С внутренней тоской маг подумал о том, что сейчас проснутся обитатели кухни и все придется пересказывать заново.
– Расскажите, что вы делали в винном погребе, – Филипп красноречиво кивнул на «кровавое» пятно на рубашке.
Молодые люди переглянулись каким-то одним им понятным взглядом. Слово снова взял Александр.
– Господа изволили отдохнуть перед ужином, у нас было свободное время.
– И вы решили в свободное время показать гостю коллекцию вина Владимира Александровича? – не без иронии поинтересовалась Надя, молчавшая до этого.
– Да, – недрогнувшим голосом ответил камердинер. – А заодно принести его сиятельству одну из бутылок, – добавил он.
Надя задумчиво постучала пальцами по спинке стула. Слишком смело вел себя камердинер, уж не сам ли покушался на господское вино…
– Что произошло дальше?
– Да мы так и не поняли, – посетовал рыжий, почесывая свои вихры. – Будто затмение какое-то. Раз – и оказались в полной темноте, я вот бутылку нечаянно разбил. – Он указал на свою рубашку. – А потом вы…
– Господин штабс-фельдфебель, я могу идти? – Александр вопросительно посмотрел на Андрея. – Хочу увидеть родителей.
– Иди.
– Илья, а вы не могли бы ответить еще на пару вопросов? – Надя достала из кармана свою записную книжицу. Филипп хотел пройти за ними, но Андрей придержал его за рукав камзола.
– Если я не ошибся, то сейчас должны появиться повар и остальные, – вполголоса произнес Андрей. Филипп кивнул, и они остались посреди кухни, внимательно наблюдая за тем, что произойдет дальше. В прошлый раз Андрей пропустил то, как преобразился первый этаж, а это могло оказаться чертовски важным.
– Когда вы прибыли в поместье?
– Три дня назад.
– Был ли с вами кто-то еще?
– Нет, – камердинер покачал головой, – его сиятельство предпочитал путешествовать в одиночестве.
– Видели ли вы среди гостей, быть может, молодого человека со светлыми волосами?
Илья нахмурился, будто пытаясь припомнить что-то, но потом пожал плечами.
– Кузина Владимира Александровича была с дочерью, больше вроде никого.
– А когда вы в последний раз видели самого Владимира Александровича?
– Как и князя, они выпили кофею и изволили отдохнуть.
Надя тихо вздохнула. Ничего нового. И тиски беспокойства, сдавливающие грудь, снова сжались.
– Как долго вы планировали здесь пробыть?
– Почем мне знать? У господ дела были какие-то нерешенные. Ну да и мы долго сидеть не могли… – Илья осекся, по всей видимости, сболтнув лишнего.
– И почему же? – Надя оговорку не пропустила.
– Да, видите ли, Петр Борисович с некоторых пор стал нежелательной персоной в столице, он полагал, что его преследуют, – в этот момент оба мага взглянули на камердинера с большим интересом. Илья неловко оправил воротничок испорченной рубашки, понимая, что вынужден выдать тайны своего хозяина. – И он хотел поскорее уехать за границу.
– Кто его преследует?
Илья красноречиво покосился на стоящих поодаль магов. Но Андрей этого уже не видел. Он неотрывно смотрел за тем, как на стуле рядом с Надей появляется силуэт.
Однажды Андрей попал в заднюю комнату к фотографу, где впервые увидел таинство создания фотокарточек. Негатив будущей фотографии помещался в специальный алхимический раствор, и постепенно на бумаге проявлялась картинка. Сначала самые яркие части изображения – кожа, белые части наряда, если таковые были. Например, платье или белый воротничок рубашки. Потом проявлялся силуэт изображения, темные провалы глаз, губ. И только потом можно было увидеть детали.
Но такое он видел впервые: будто на бумаге реальности проявлялось изображение. Сначала неясный силуэт, потом контуры стали четче, пока не начали приобретать черты человека.
– Ты тоже это видишь? – едва слышно спросил он у Баума. Филипп кивнул, неотрывно следя за неведомой доселе магией.
– Надежда Ивановна, – Андрей привлек внимание барышни. – Только не пугайтесь. – И кивнул на соседний стул. Предупреждение было нелишним. Потому что Надя вздрогнула, но хотя бы не закричала. Она шарахнулась в сторону, за ней Илья. Оба подскочили, оказываясь на середине кухни.
Человек за столом тем временем становился все более материален. Это был грузный мужчина с пышными усами и в поварском кителе. По его позе можно было предположить, что повар, а это было именно он, присел на минутку отдохнуть и задремал прямо так. Голова его была склонена к груди, поза расслаблена.
Андрей покосился на Илью. Тот, как ни странно, держался. Но глаза у него были огромными. Да уж, он сам подобные чудеса видит впервые, что уж говорить о камердинере.
Фигура окончательно вырисовалась в пространстве. Повар всхрапнул громко, отчего разбудил сам себя, вздрогнул, едва не падая со стула.
– Кто здесь?!
Филипп тихо фыркнул. Несмотря на всю серьезность ситуации, Надя тоже едва удержалась от смешка. Это наверняка было нервное: вокруг происходил полный абсурд, люди вокруг чуть ли не из могил поднимались, а она, если верить Андрею, вообще погибла получасом ранее.
– Карл Арнольдович. – Капитан-дознаватель первой сделала шаг вперед, привлекая внимание повара. Она его хорошо помнила, правда, не могла ручаться, что он вспомнит ее.
– Кто вы и что забыли на моей кухне? – загремел повар, шумно поднимаясь со своего места. Взгляд его метнулся к магам, потом к камердинеру. – Илья, опять ты! Это ты их привел?
– Карл Арнольдович, это дознаватели, – попытался оправдаться рыжий камердинер, но повар его, кажется, не слышал.
– Какие еще дознаватели? – Повар вскочил со своего места, заозирался в поисках чего-то. – Не надо нам тут никаких дознавателей… – Взгляд его наткнулся на искомое. Карл Арнольдович в два счета достиг своей цели и уже через пару мгновений двинулся на них с кочергой наперевес.
– А ну, пошли с моей кухни! И ты, охламон!
Кочерга просвистела в опасной близи от носа Ильи. Тот поспешил нырнуть за спину Нади, что оказалось тактической ошибкой.
– Только и горазд, что за женской юбкой прятаться!
– Карл Арнольдович! – Надя примирительно выставила ладони вперед, пытаясь избежать кровопролития. Крепко же рыжий камердинер насолил повару. Неизвестно, чем бы закончился этот конфликт, если бы сзади не послышался всхлип. Очнулись (пока другого глагола к этому действу Надя подобрать не могла) мальчишка-поваренок и кухарка.
Дознавателям пришлось по десятому кругу рассказывать одну и ту же историю. Причем Надя поймала себя на неприятной мысли, которая была совсем уж непозволительна для той, кто должен был оберегать и защищать: что ей это уже порядком надоело. А странные события, происходящие вокруг, начинают восприниматься как само собой разумеющееся. Так недолго привыкнуть и потерять всякую бдительность.
Взгляд метнулся к Филиппу, который пытался умаслить Карла Арнольдовича. Услышав, что о самом Владимире Александровиче до сих пор нет вестей, повар и вовсе заявил, что пока не станет известна судьба хозяина, он и пальцем не пошевелит.
– Если все вокруг превратились в скотов, не помня, кто дал им кров и еду, то я не таков! Нет-нет, милостивый государь, Бог не Тимошка, видит немножко! – И повар сложил могучие ручища на груди, показывая, что и с места не сдвинется.
