Я как раз перешла дорогу и свернула к парку, чтобы сократить путь. Людей вокруг было мало и по пути мне удавалось накидывать в заметки телефона темы для рубрики секс-просвета в наш будущий номер. Полностью погрузившись в этот процесс, я сама не заметила, как налетела на встречного прохожего и чуть не выронила гаджет.

- Бедный мой Яник! За таким красавцем, как он, всегда бегали девочки, как он мог выбрать столь некультурную хабалку!

Даже не подняв голову, по одному только визгливому и противному голосу я сразу поняла с кем столкнулась. Стервозная матушка моей дражайшей половины – Людмила Владимировна Полонская, аристократия рабочего класса.

- Прошу прощения, Людмила Владимировна, я была слишком поглощена работой и не заметила вас. Была рада видеть вас в доброго здравии, еще раз простите мне пора идти.

Я быстро пробормотала слова извинения и хотела обойти ее, чтобы продолжить путь, но она шагнула следом за мной, не пропуская.

- Как же, работает она! Уверена, что торчала на каком-нибудь сайте присматривая себе дорогущие тряпки! Знаю я таких, как ты. Села на шею моему мальчику и требуешь, чтобы он тебя обеспечивал. Яник же на двух работах пахал, чтобы содержать такую принцессу, как ты! Еще неизвестно, не скакала ли ты по чужим койкам, когда он в две смены оставался!

Раньше я искренне хотелось наладить нормальные отношения с родителями моего Яна, но время показало, что это всегда было гиблым делом. Не важно какая у меня фамилия и в сколько цифр на моем банковском счете – они никогда не примут меня просто потому, что их сын всегда выбирает меня и принимает мою сторону. А после того, как на юбилее его отца, Людмила Владимировна выставила меня перед гостями шлюхой и наркоманкой и все дружно вылили на меня столько помоев, что я пятнадцать минут не могла перестать реветь, Ян заявил, что у меня есть его согласие отвечать как угодно на выпады его неадекватных родителей.

- Знаете таких, потому что сами недалеко ушли? Насколько мне не изменяет память, вы-то как раз и не работаете, а целыми днями торчите дома в надежде, что на вашу семью упадут слава и деньги. Аркадий Степанович еще не загнулся впахивать на двух работах, ублажая ваше эго?

Самая главная ошибка тех, кто меня плохо знает, это принимать мое воспитание за мягкотелость. Уроки этикета в детстве не сотрешь из памяти, и обычно я соблюдаю нормы поведения в приличном обществе. Но это не значит, что им позволено оскорблять меня или моих близких. При необходимости мой язычок становится очень острым оружием.

- Ах ты шалава подзаборная! Да как ты смеешь такое обо мне говорить! У меня в предках дворяне! Ты обязана вести себя уважительнее!

- У вас в предках крестьяне и рабочие, а дворяне только со стороны супруга. Что подразумевает, что к вам они не имеют никакого отношения. И на этом обмен любезностями стоит закончить. У меня есть дела важнее, чем обсуждать родословную неадекватной истерички.

Я все же обогнула потенциальную свекровь и направилась в сторону кафе, стараясь сдержаться и наговорить ей больше необходимого. Пусть злая и завистливая, но она мать Яна. И я благодарна ей хотя бы за то, что он есть на этом свете.

- Ты не заслуживаешь ни его, ни его жертвы! Яник обожал музыку, он с двух лет тянулся к фортепиано! У него дар от Бога, а он отказался от всего этого ради твоих блядских глаз! Будь ты проклята! Вы не будете вместе! Он найдет приличную девочку и вернется к музыке, а ты сторчишься и сдохнешь в подъезде от передоза!

Как я не старалась держаться, но слезы все равно навернулись на глаза. Видно, мне так и понять, чем наши чувства прогневали наших родителей, что они настолько яростно против них протестуют. Разве сложно желать ребенку только лучшего и, видя, как он счастлив, радоваться за него?

Стараясь прогнать эти мысли из головы, на ходу промакиваю набежавшие слезы и ныряю в двери кафе. Надеюсь, что Ани не будет меня расспрашивать ни о чем, иначе точно разревусь и макияж будет испорчен окончательно.

***

Милана

Ани уже сидела на месте, над чем-то увлеченно работая в ноутбуке. Может копается в информации по очередному судебному процессу, а может занимается своим хобби. Когда она первый рассказал о своем увлечении, мы втроем потеряли дар речи. Потому что наша логичная и рассудительная Ани оказалась фанаткой поп-группы “Опиум”. И не просто фанаткой, а казначеем официального фан-клуба.

Мы с Ульяной долго не могли успокоиться и подкалывали подругу, что кому-то просто очень понравились симпатичные мальчики. Но она тогда окинула нас серьезным взглядом и сказала, что ей нравится музыка, и что композитор, который ее им пишет настоящий гений. В общем, наш будущий прокурор решила узнать имя своего кумира и внедрилась в фан-клуб. Такая уж наша Ани.

- Ты опоздала. – Подруга ни на секунду не оторвалась от экрана ноутбука, продолжая что-то внимательно изучать. – Но я заказала твою любимую пасту и десерт.

За время нашей дружбы “доброжелатели” неоднократно предупреждали меня, что Ани не тот человек, который умеет дружить. Слишком она отстраненная и не эмоциональная, не любит, когда ее трогают и начисто игнорирует мужской пол, а значит она по девочкам. Но я помню ее живым и любознательным ребенком, который резко изменился после развода родителей.

Ее мама сразу же сошлась с каким-то майором полиции и забрала дочь себе. К сожалению, папа Ани сам был большим ребенком и ни один судья в здравом уме не позволил бы ему воспитывать дочь.

Так что наша подруга просто очень быстро повзрослела и закрылась от тех, кому не доверяла. С нами же она всегда была заботливой и любящей.

- Прости, встретила мать Яна. Мы в очередной раз разругались. – Я неопределенно взмахиваю рукой, пытаясь успокоиться.

- Опять угрожала? Жаль, что в нашей стране нет запретительных приказов. Придется ждать, пока она не совершит что-то противоправное за что мы можем ее прижать. Пара-тройка штрафов, и она быстро от тебя отстанет.

- Неудобно как-то. Она все же Яну не чужая. – Мне не хотелось еще больше ссорить их, поэтому я и молчала об угрозах Людмилы Владимировны.

- Не уверена, что Ян это одобрит. Между семьей и тобой он уже давно сделал выбор. И не в пользу своих чокнутых родителей.

Ани отвлеклась от ноутбука и внимательно посмотрела на меня. Она не была психологом или экстрасенсом. Просто была на редкость наблюдательна и с легкостью считывала наши сомнения и страхи.

- Чем ты так увлеченно занималась? – Слабая попытка отвлечь ее внимание вызвала у подруги слабую улыбку.

- Теперь “Опиум” будет не дуэтом, а трио. Бертц вовсю ищет талантливого и красивого кандидата, который поможет им стать еще популярнее. Знаешь, он решил создать мужскую версию “Виагры”. Эта новость сейчас гремит со всех экранов, так что мы помогаем мониторить соцсети и отсеивать откровенных неадекватов. Большинству плевать на группу и музыку, им лишь бы побольше денег и женского внимания. Увы, хорошие исполнители сейчас большая редкость.

- Ты права. Сейчас каждый второй блогер считает себя вторым Шаляпиным.

Я задумчиво ковырялся в тарелке с пастой и думала о жизненной несправедливости. Кто-то живет музыкой, но не имеет возможности ею заниматься, а для кого-то это просто способ обогатиться. Ян бы хотел иметь возможность снова играть, но пробиться без существенных вливаний почти невозможно. Эта мимолетная мысль заставила меня выпрямиться на стуле.

Ян. Хотел. Бы. Снова. Играть.

Да, играть в поп-группе с талантом, который позволял бы собирать самые знаменитые концертные площадки мира. Но это лучше, чем ничего. Ани не зря говорила, что композитор, который пишет музыку для “Опиума”, воистину гениален. А значит, ее исполнять должен не менее талантливый исполнитель.

Но стоит ли вмешиваться? Не сделает ли это меня похожей на его безумную мамашу? Было бы правильнее обсудить этот кастинг с Яном. Ведь мы семья, а в семье такие вещи. решаются сообща. Да и кастинг пока в самом разгаре, иначе Ани об этом бы упомянула.