– В глухом районе, где живут девочки припевочки. В гости на чай заглянешь?

– Обязательно! Молокосос, —бросил трубку, а потом легка на помине приперлась мадам в очках.

– Молодой человек, а кто вам разрешил курить?

– Понимаете, Василиса Петровна. Меня нельзя сердить. У меня расшатана психика, вот вам двойная оплата, и вы просто уберете отсюда свою обвисшую рожу. У меня не встает на старух.

– Господи! Да ты бес во плоти!

– Хуже. Палач. Раньше мне приходилось сбивать на машине подобных сук. Ладно, дверь захлопните с той стороны. И не надо глаза округлять. Всем жильцам взболтнете, что я ваш племянник. Стёпка. Приехал учиться. Наплетите, что мечтаю стать типо экономистом, – при ней

достал револьвер и зарядил его пулями. Бедная старушенция чуть не отбросила коньки.

– Откуда он у тебя?

– Вам рассказать, как я ввязался в это дерьмо? Не стоит, пожалуйста. Не хочу вас убивать. Вы же вроде внуков хотите дождаться. А сейчас прощайте, дряхлая кобыла! – выгнал ее, а сам устремился на балкон. В нос ударил приятный аромат духов. Так пахла только она. Повернул голову, заметив как наша Вера вешала белье. Такая домашняя в халате.

– Чего вылупился?

– Любезно, соседская грымза! Мириться будем?

– С тобой. Обойдешься.

– Слушай. А что я сделал? Поцеловал просто. Мое предложение в силе. Могу превратить тебя в шикарную красотку. Твой мажор сохнет будет. Доверишься мне?– прятал пистолет за спиной. Она вызывала во мне самые лучшие эмоции.

– Предпочту игнорировать.

– Верка, хватит злиться. Тебе не идет. Ладно начну, расхваливать. Ты знаешь, что самая красивая девушка на свете? – высказал от чистого сердца. И она заулыбалась, клянусь, от милоты чуть не выронил оружие.

– Льстишь, да? Особенно фигура.

—Причем, тут обертка, тупая. Мне душа твоя нравится. Не расстроишь меня, не зря же тогда разглядел на кладбище.

– Что ты несешь? Господи! – чуть не выронила полотенце, и так пристально уставилась в глаза.

Они у нее светло-зеленые. От таких сердце прекращает биться. И вот мое кажется пробила стрела.

– Неважно. Забудь, – не стал больше откровенничать с ней, но любопытная девочка сама пристала.

– Как тебя зовут? Может хватит этих игр?

– Вася.

– Ты обманываешь меня.

– Тебе моё имя не нравится? Только представь, что о нас будут говорить люди. Вера влюбилась в Васю, а он в нее. Только он первый на нее запал. И ему кстати плевать на ее недостатки, потому что ее обожает. В принципе так парень не может любить, – всё это говорил, не отрывая взгляда.

– Хватит, придуриваться.

– Сомневаешься в нашей любви? То есть мы не можем влюбиться друг в друга? А что если это случится? Как поступишь? – озадачил ее вопросом, она просто застыла, а мне срочно нужно было ехать по делам.

Оставлю нашу девушку с хаосом мыслей. Накинул кожаную куртку и взглянул в зеркало. Черный крест, защищал меня. Носил его совсем не расставаясь, вспомнил про мотоцикл, оставленный в гараже у друга. Вообще мы давно присмотрели этот район. Еще летом. Но не удавалось снять

квартиру, рядом с ней. А сейчас я так близко, что может быть лучше для психованного засранца вроде меня. Колесил по улицами, не обращая внимание на дождь, местами эти капли были похожи на слезы, всех ушедших людей. Возможно ранил чьи-то чувства, но такова судьба. Ездил

по городу, и возвратился почти к полуночи. А потом с довольной пьяной рожей выскочил на свой балкон. Знал, что окна ее комнаты выходили на него.

– Верка! Дрыхнешь, да?

Не прошло и минуты выскочила в одних шортах.

– Ты совсем спятил?

– Не ругайся, я посмотрю на тебя и лягу спокойно спать. Хорошо?

– Слушай, Вася. Или просто дегенерат. По-моему странно, себя ведешь.

– Конечно, я же влюблен намертво, – не отрывая своих уставших глаз от нее посмел сказать, она чуть вздрогнула.

– И в кого?

– Догадайся!

Степа

До ее балкона совсем немного, может перелезть через него и прислонить к стене, а дальше закончить то, что не успел. Обвить талию и целовать до изнеможения.

– Наврал. А ты дура повелась? Спи, булка! Сладких снов!

– Дегенерат!

– И я тебя …Обожаю,– сказал, когда ее балконная дверь захлопнулась. Устроюсь около стенки, ведь знаю, что она там за ней дышит. Именно поэтому подобрал это жилье, знать, что эта строптивица почти вблизи. Слышу, как смотрит девчачий фильм. А потом нарочно постучал по стенке.

– Угомонись, дебил?

– Спать ложись, а то перелезу через балкон и отшлепаю! – нарочно ее провоцировал, а у самого начали слипаться глаза. Сегодня вымотался. Скопилось много грязной работенки. Уже забыл, когда нормально отдыхал. Смотрю в потолок, и представляю ее лицо. Дура ищет в себе

недостатки, а их собственно нет. На утро услышал скандал. Мать читала ей нотации.

– Мой полы, а то совсем лодырь. Давай, чего смотришь? Может похудеешь! – старалась словесно ее унизить. Тогда предпочел тоже поиздеваться. Выглядываю, а наша расстроенная девочка возится с тряпкой.

– Весело, да?

– Ой, хмурая какая! Швабру давай!

– Слушай, я что безрукая? Не завишу от всяких бабников.

– Погоди, а с чего это ты решила, что я падкий на сучек. Ляпнул при первой встречи просто так. А на самом деле я люблю одну девушку, – на ее глазах начал выжимать тряпку, она даже удивилась.

– Прям сердце разбито.

– Конечно. Я ведь о ней думаю постоянно.

– Мне некогда слушать твои истории. Хочешь помогать. Мой сам! А то ещё посуду мыть. Мама, нарочно нагружает. Всё пытается напомнить какая я толстячка, – хмурилась, а ей совершенно это не шло.

– Да, брось. Смысл изнурять себя голодовками. Ты, итак, красивая.

– Болтай меньше. Лучше протирай, как следует!

– Ну я же не дебил. Просто так батрачить. Ты тогда меня поцелуешь,– преследовал только одну цель, поскорее соприкоснуться с ее губами.

– Уши развесил. Нет, конечно.

– Хорошо, сам это сделаю. И спорим, не станешь сопротивляться, —закончил с мытьем полов, и тогда просто не церемонясь прислонил ее к стене, где в считанные секунды ворвался в рот.

Страстно ее целую, заставляя жутко нервничать. И когда отдалился от нее, у нее изменилось выражение лица.