— Я хочу помочь вам её остановить.

— Тогда расскажи хотя бы, как она убивала их всех. Почему именно во дворе? Давай, поведай.

— Я же уже всем говорила, что я не знаю… я только говорила, что уверена, что она подсылала убивать кого-то другого.

— И кого же?! Или всё же это ты всё делала, просто строишь из себя тут жертву! — голос волчицы истерично надорвался.

— Ладно, я скажу то, на что копам было плевать, а вам не успела, вы же меня все заблочили в соцсетях. Она меня убеждала, что ей всё надо к кровавому полнолунию, но уже давно понятно, что это не так. После него она говорила, мол, что опоздала и теперь всё должно случиться в синее солнечное затмение. В общем… я считаю, что в ближайшее время мы все в безопасности. Но когда уже все решат, что всё хорошо и больше убийств не будет… как раз будет преддверие синего солнечного затмения.

— Ну, если допустить, что ты не врёшь… — пролепетала сквозь слёзы Энид, — то… у нас ещё полно времени не допустить трагедии.

А Вещь дрогнул от воспоминаний. Догадка Йоко определённо правдива — он вспомнил, что во все дни, когда его делали Идеальным Братом — через окна проникал синий свет.

Но от другого воспоминания он и вовсе задрожал. Вспомнил самый неприятный момент ритуала. Для него обязательно кто-то из семьи, которой он служил в тот момент, должен отдать ему свой скальп. Обычно их снимали с погибших Торпов.

А ныне он служил Аддамсам.

И не мог не вспомнить рассказов о видении, где была Уэнсдей без лица.

***

— Я ничего не понимаю, — лепетал нервно Ксавье, держа её в объятиях. — Как я могу тебя убить?..

— Я тоже не понимаю, — Уэнсдей стало надоедать сидеть в его объятиях, но она не выражала своего дискомфорта. Не после того видения.

Почему-то после него она доподлинно знала, что Ксавье не виноват. Но увиденное делало его чуточку более интересным экземпляром. И у неё появилось несколько догадок, которые она не спешила озвучивать. Если она их озвучит — Ксавье решит, что она его в чём-то обвиняет. Хотя одна из догадок казалась слишком очевидной. Но Уэнсдей смутно представляла, как её было возможно осуществить.

Его дрожащие руки прижали её ещё сильнее, и она невольно оттолкнула его — дышать стало трудно. И это было вовсе не приятно, как когда он её душил шарфом.

— Прости, — он отсел подальше и опустил взгляд.

— Я видела далёкое будущее. До ближайшего синего затмения ещё много времени… это странно, и мне надо об этом подумать, — она вскочила на ноги, активно размышляя о происходящем.

— Мы не должны допустить это будущее. Я не могу тебя убить…

— Если только я не сделаю то, что тебя заставит меня убить.

— И снять скальп?!

— Вас, Торпов, разобрать трудно, — она почти улыбнулась, но удержала безэмоциональное лицо.

Слёзы с её глаз прекратили струиться почти в то же мгновение, когда начали. Плакать — и так занятие жалкое и бессмысленное, а от видения, пускай и пугающего — ещё хуже. Хотя Уэнсдей не стала врать сама себе — ей действительно было страшно. Но не от перспективы собственной смерти — умирать ей не впервой, — а от возможной гибели Ксавье.

Если уж ему суждено будет её убить — то он должен после этого долгие годы страдать и сходить с ума по ней, а не вот так вот просто совершать суицид. Это сплошное разочарование, которое к тому же доставляло боль её чёрному сердечку. И боль эта никак не приятная, а вызывающая нервную дрожь и учащающееся дыхание.

— Может, тебе и правда меня убить? Это спасёт тебя, — предложил парень.

Уэнсдей невольно взглянула на него так, словно и правда готовилась его убить. Вот только за тупость.

— Я не сбегу и не убью тебя. Понял? — процедила она, вновь прикусив губу до крови.

Тотчас она набрала алую жидкость на палец и нарисовала ею на ладони второй руки сердце. Чтоб доходчиво объяснить этому жертвенному благодетелю, что на такое она в жизни не пойдёт.

А он улыбнулся. Как последний дурак. Уголки его губ растянулись так, словно у неразумного ребёнка.

— Ладно, Уэнсдей… — он поднялся на ноги и замялся. — Тогда можно тебя кое о чём попросить?

— В будущем я убью тебя только в том случае, если ты на самом деле окажешься двуличной скотиной, как Тайлер. Хотя тогда смерти для тебя будет слишком мало.

Ксавье покачал головой и усмехнулся.

— Можешь дать мне свой кулон? Может, я тоже так что-то смогу увидеть, но более чётко.

А это его предложение ей виделось интересным. Вполне возможно, что это могло помочь. А если нет — Уэнсдей всё равно не горела желанием постоянно притягивать к себе дух Сольейт. Рядом с ней ей становилось холодно, как при абсолютном нуле. Но также ей было интересно понаблюдать, что будет происходить с Ксавье при ношении этого оккультного атрибута. А его чаще всего преследовали видения во снах.

— Я дам тебе кулон. При условии, что когда ты будешь его носить, я буду ночевать в твоей комнате.

Парень в шоке оступился.

***

Энид обыскалась друзей везде, но они словно пропали с территории школы после бала. Оставалось предположить, что Уэнсдей просто ушла в свою комнату или и вправду куда-то улизнула из Невермора. И когда она поднялась в комнату — не нашла Уэнсдей. Где-то эта чёрная туча пропала. В голове созрело слишком много теорий. От сладких и прекрасных до холодящих душу.

И тогда на её телефон пришло уведомление. Оказалось, ей прислал сообщение Аякс. И, прочитав отправленное, Энид закрыла рот рукой, чтоб не завизжать от восторга. «Офигеееееееееть! Я тут увидел, как Ксавье пропускал Уэнсдей в свою комнату. Прошло пять минут, я решил подслушать, чё у них там. Короче, свою страшную соседку сегодня не жди. Или жди, не знаю», — гласило послание.

В комнате тогда показался Вещь.

— Ты знаешь, где сейчас Уэнсдей?.. — она, сияя, взглянула на своего безмолвного друга. — У Ксавье! Не встречаются они, да-да… вруны проклятые! — всё-таки она не сдержала радостный визг.

========== Глава 46: Самый страшный кошмар ==========

Комментарий к Глава 46: Самый страшный кошмар

Ну, ребята, как говорят в моей семье, у меня “писательский понос”, так что держите вторую главу за пару часов

И да, всем взять валерьянку, я серьёзно, поберегите свои нервы))

Но я вообще давала на это намёки, так что, может, кто-то не удивится, я не знаю)

Примечание беты: ребята, как бы сказать помягче… валерьянки тут может и не хватить. Я до сих пор в себя не пришла, например Т_Т

Изогнув спину колесом, Ксавье сидел на кровати, пытаясь побыстрее расправиться с проектом для урока биологии, чтоб вскоре взяться за рисование. Чем больше дней утекало в небытие, тем более ему становилось не по себе. Только рисование отвлекало его от размышлений и догадок. Прошло уже две недели, как они вернулись в Невермор. На второй же день в лицо ударил десяток потрясений, а за ними — ничего. Завтра начиналась третья неделя после приезда и единственное, что произошло за это время — это фееричная драка первогодок. Ну и увольнение преподавательницы химии, Оаны Мареш, которая после того, как была обманута песней сирены мамы Бьянки, боялась дальше работать в Неверморе и как-то ещё по ошибке поспособствовать смертям учеников.

Раз в несколько дней Ксавье ложился спать с кулоном Уэнсдей, но никаких снов не снилось, даже обычных. Но он не останавливал попыток добиться результата. Почему-то подсознательно верил в скорый или нет, но успех этих попыток. Видения — феномен странный и неконтролируемый, но кулон девушки и вправду привлекал духов, а, значит, и видения. Рано или поздно, но какой-нибудь необычный сон должен был присниться. Или привлечь Сольейт. Может, дух сестры с ним решит вести себя более понятно, дав побольше ответов.

Вздохнув, Ксавье продолжил красиво оформлять слайды в презентации, заполняя их минимальным количеством информации, хотя и в реферате он написал ненамного больше текста. Оставалось надеяться на то, что преподаватель, — о мнении одноклассников парень как-то не волновался, — так увлечётся разглядыванием эстетических элементов, что совершенно забудет о тексте и даже не будет слушать доклад Ксавье{?}[не знаю, конечно, как оно в штатах, но у меня такой трюк всегда работал)].