– А когда он проснётся? – не унимается соседка.

– Верочка, – хватается за сердце хозяйка, – с тобой все в порядке? Подруженька, с тобой всё хорошо? Не бывает на свете домовых. Может, приляжешь? Полежи, отдохни, а я рядом побуду. Рядом посижу.

Вера Сергеевна осторожно прикрыла дверцу шкафа и вернулась к своему креслу.

– Пусть поспит, а то разбудим, – не отрывает взгляда от шкафа соседка. – Сама иди полежи… Скорую она вызовет. Скорую тебе надо. У неё домовой живёт, а я ни слухом ни духом. Давно он у тебя?

– Ну, какой домовой, – смотрит умоляюще Нина Васильевна на подругу. – Хватит уже. Включи лучше телевизор. Пульт у тебя на кресле.

– Ты из меня дурочку-то не делай, – появилась улыбка на лице соседки. – Я же его своими глазами видела. Может, ты думаешь, что я скажу кому? Так я никому. Вот те крест.

Нина Васильевна поменялась в лице.

– Кого ты видела?

– Домового.

– Какого ещё домового?

– Того, что в шкафу спит.

– Ты это серьезно? – бледнеет лицо хозяйки. – Я же говорю, что придумала его сегодня утром, чтобы тебя удивить.

– Не знаю, что ты там себе придумала, – смотрит соседка на шкаф, – а он там. Чумазенький такой. Маленький, как котёнок. Хорошенький такой. Слушай, Нина, а можно я его сегодня к себе заберу?

Нина Васильевна побледнела ещё сильнее.

– Кого?

– Домового.

У Нины Васильевны появились капельки пота на лбу.

– Ну так можно? – не унимается соседка. – Только на одну ночку, а утром верну.

Нина Васильевна с подозрением посмотрела на свой шкаф.

– А ты не обманываешь меня, Вера? – шепчет хозяйка. – Там что, правда домовой спит?

– Ну ты, Нина, даёшь, – хмыкнула соседка, – так ты что, действительно не знала что у тебя живёт домовой?

– Нет, – пересохло горло у хозяйки, – я просто пошутила. А он правда там?

– Иди и посмотри. Чего спрашиваешь? Ну ты, Ниночка, чудо, а не женщина. У неё домовой живёт, а она и не знает об этом. Жил бы он у меня, я бы сразу его почувствовала. Кашу бы ему варила. Конфеточкой баловала. Ну пойди, пойди. Познакомься со своим жильцом.

Нина Васильевна с трудом поднялась с дивана, и на ватных ногах зашаркала к шкафу. Приоткрыла осторожно скрипучую дверку и заглянула в темноту.

– А-ха-ха, – рассмеялась Вера Сергеевна, – ой, уморила. Ой, опять давление… Ой, не могу. Поверила. Ой, поверила. Как я тебя развела… Ой, поверила. Ну, Нинка, ты и дура. Я теперь уже точно убедилась, что ты ненормальная. Ой, не могу. В домового поверила.

– Ой, какой он хорошенький, – раздался из шкафа голос хозяйки. – И ничего он не маленький. Вполне себе мужчина. Ой, Верка, а он улыбается.

Смех соседки перешёл в непрерывный кашель.

Минут через десять подружки уже сидели на кухне, попивая ароматный чаек и вытирая смешные слёзы.

– Как я тебя, а, Вера? – двигает вазу с конфетами к подруге хозяйка.

– Ты меня? Да это я тебя, – возвращает соседка вазу с конфетами хозяйке.

Подруги не услышали за разговорами, как скрипнула дверца шкафа. Конечно, они не увидели, как из шкафа сначала высунулась грязная мордочка домового, а затем появился и сам хозяин жилища. Он осторожно прикрыл за собой дверцу, взглянул в сторону кухни, откуда раздавались голоса подруг, и покачал с огорчением головой.

– Как же трудно жить с людьми, – лезет домовой под диван. – Ну вот за что вас любить, если вы друг друга не любите? Да что там… сами себя вы уже не любите. Обман кругом. Злоба. Эх, жаль, что меня нет, а то бы я вам показал.

Тайная жизнь бабушки Зины

В то время, когда произошла эта история, жили мы в городе Горьком, и было мне лет тринадцать, наверное. Жизнь в то время была безоблачной, и каждый мог просчитать и запланировать её от юности и до старости. Почему? Так ведь не менялось ничего вокруг. Нет, конечно, не без проблем жили, но проблемы совсем другими были, не те, что сейчас. В то время на рублик, отложенный десять лет назад, можно было купить то же самое, что и прежде. Садики бесплатные. Школы бесплатные. Больницы бесплатные. Квартиры тоже бесплатные на предприятиях давали. Зарплаты, конечно, были маленькими, но жили ведь… И даже откладывали. Скучновато, скажете вы? Зато сейчас не соскучишься. Ну да ладно…

Жили мы с матерью вдвоем. Отец ещё до моего рождения сбежал. Трудно, конечно, маме было. Работала она на заводе по двенадцать часов, и я всё своё свободное время был предоставлен только себе. В подъезде нашем жила бабушка Зина, старушка каких много в нашем дворе, и ничем она не отличалась от таких же старушек. Бабушка как бабушка. По крайней мере, я так думал, пока судьба не свела меня с ней.

Однажды в конце зимы, прогуливаясь в своем дворе, я обратил внимание, что на лавочке сидит бабушка Зина и держит в руке румяное яблоко. В то время яблоко зимой я видел только в новогоднем подарке, и то маленькое, сморщенное и зелёное. А тут огромное, румяное яблоко. Я не смог с собой совладать и начал крутится возле бабушки Зины, делая вид, что чем-то занят, искоса любуясь яблочком. Она, видимо, заметила, что я глаз не могу оторвать от яблока, и подозвала меня к себе.

– Серёжа, внучок, подойди ко мне, – позвала она меня.

Я подошёл.

– Возьми, – протянула она мне яблоко, – возьми, не стесняйся.

– Спасибо, – произнес я, беря яблоко. – А вы?

– Бери-бери, у меня их много.

Хоть мне и стыдно было, но я взял у бабушки яблоко и побежал домой. Мать уже пришла с работы, и я положил яблоко на стол.

– Это где же ты такую красоту взял? – спрашивает мать.

– Бабушка Зина дала, – отвечаю.

– Не надо было брать, Серёжа. Может, её угостил кто, а она тебе отдала.

– Да она сказала, что у неё много яблок, – стал я сопротивляться.

– Да откуда у неё много? Она от пенсии до пенсии еле дотягивает. Иди, Серёжа, верни ей яблоко. Ей и так трудно живётся, да ты ещё помогаешь ей в этом.

Спустился я на этаж ниже и позвонил в квартиру бабушки. Она открывает дверь, и я протягиваю ей яблоко.

– А чего так? – спрашивает она.

– Я не могу взять. Вам и так трудно, а я ваши витамины ещё забираю, – говорю я.

– Я же говорю, что у меня много, – улыбнулась старушка. – Да ты пройди. Дверь только закрой.

Бабушка пошла в сторону кухни, я за ней. На кухне на столе лежало с десяток таких же сочных яблок.

– Это вам прислали откуда-то? – спрашиваю я.

– Да нет. Сад у меня есть, там круглый год яблоки растут.

– Какой сад? – удивился я. – Откуда в городе сад? И что это за яблоки такие, что зимой растут?

– А ты добрый, хороший мальчик, – погладила она меня по голове.

Я застеснялся и, видимо, покраснел.

– Хочешь, я покажу тебе мой сад? – спрашивает она.

– Очень хочу, – отвечаю я. – Только мне надо у мамы разрешение спросить, чтобы ехать.

– А не надо никуда ехать, – говорит старушка. – Давай руку.

Она взяла меня за руку, и у меня вдруг закружилась голова. Завертелось всё вокруг. Я зажмурился от такой неожиданности. Зажмурился, чтобы не упасть. И вдруг я почувствовал яблочный аромат. Да такой сильный, что голова моя закружилась ещё сильнее.

Когда я открыл глаза, то увидел, что стою в саду, в котором яблонь было видимо-невидимо. Конца и края саду не было. Вокруг меня были только яблони и синее-синее небо. Но как такое может быть! Я стоял, вдыхал яблочный аромат и не верил в происходящее. Мне казалось, что всё это мне кажется.

– Руку не отпускай, – говорит бабушка. – Держись крепче, а не то навсегда здесь останешься.

Я схватился ещё сильнее за бабушкину руку, чем её рассмешил.

– Ну-ну, полегче, Серёжа, – смеётся бабушка Зина. – Возьми яблок сколько хочешь. Не бойся, бери.

Ну а сколько я мог собрать яблок одной рукой. Получилось только три. Не догадался я на то время, накидать яблочек за пазуху. Это были настоящие, реальные яблоки. Сочные и ароматные.

Снова закружилась голова, и я опять оказался на кухне бабушки с яблоками в руках. Да-да, я держал в руках самые настоящие яблоки. А раз эти яблоки были настоящие, значит, и сад был реальным.