Тут я вспомнил жизнерадостный хохот Светлова, невольно улыбнулся и спросил «сестренку», понравилась ли ей реакция Тимофея Ильича.

— Конечно! — весело ухмыльнулась женщина и снова выдала цитату: — «Кстати, а почему вы до сих пор не вызвали на дуэль меня за то, что я считаю самыми красивыми женщинами Земли жену, двух дочерей, пять внучек и три правнучки? Неужели ваше стремление к постижению истины в последней инстанции настолько избирательно?» Впрочем, больше всего я залипала на лица мелкой «императрицы» и «ее» княжичей — они пылали на зависть любому костру!

— Ну да… — согласился я. — Я ж начал разговор с согласия подраться. А отрываться принялся только после того, как они влипли в эту ловушку по самые уши.

Тут Суккуба посерьезнела и, по сути, повторила мысли, мучившие меня с рассвета:

— Хорошо, что сразу обозначил предельное количество поединков, дату проведения последнего и причину, из-за которой набьешь морды остальным желающим только в конце января.

— Угу… — поддакнул я, прикипел взглядом к своей «Искорке», которая как раз проходила крайне замороченный участок «трассы» прямо перед нами, и услышал «возмущенное» шипение «старшей сестрички»:

— Ну вот, я тут, можно сказать, изливаю душу, а он отвлекается на какую-то бабу! Все, хватит: я начинаю мстить. Итак, мелкий спиногрыз, твоя боевая задача — максимум с третьей попытки пройти трассу менее, чем за сорок пять секунд…

…Боевую задачу я так и не выполнил. Из-за того, что катастрофически не хватало навыков скоростного руления. А Яна сделала это без особого труда. Мало того, уложилась в требуемое время не только на моей, но и на своей машине. Я немного пострадал и отправился на самую неприятную «змейку». Нарабатывать необходимый навык. Этот участок проехал, не соврать, раз четырнадцать-пятнадцать. Потом к нашей площадке подкатили сразу четыре гоночные машины европейских автоконцернов

и с шиком затормозили возле «искорки» Суккубы, а водители — как потом выяснилось, аж два англосакса, француз и пруссак — выбрались наружу и, судя по активной жестикуляции, начали высмеивать мою манеру езды.

Зыбина-старшая, наблюдавшая за нами с Яниной, не обращала на них внимания, поэтому не стал дергаться и я — пройдя не дающийся участок еще раз, вернулся на исходную, остановился на «стартовой линии» и закрыл глаза, чтобы еще раз мысленно проиграть последовательность работы рулем, педалями и ручным тормозом.

Не успел уйти в себя, как из динамиков раздался голос Зыбиной-младшей:

— Лют, рули к нам — тут сейчас начнется самое веселье!

Послушался. И, подъехав к ее «Молнии», практически выпрыгнул из салона. После чего оглядев недобрым взглядом мужчин, у которых при виде меня начали вытягиваться лица, и быстрым шагом подошел к Суккубе.

— Как видите, я не солгала ни в одном слове! — насмешливо заявила она, как только я остановился по левую руку. — Этой машиной управлял не гонщик, а подросток тринадцати лет. А теперь вопрос к вам: кто из вас в состоянии продемонстрировать «настоящие» навыки вождения и пройти эту трассу хотя бы в режиме моей племянницы?

Рыжеволосый и рыжебородый дядька с лошадиным лицом, усыпанным конопушками, на ломаном русском предложил конкретизировать правила.

Зыбина пожала плечами и пошла ему навстречу:

— Стартуете через пять секунд после пятнадцатилетней девчонки, а через три круга финишируете. Удержитесь в пределах десяти секунд и собьете менее трех конусов — заберете ее «Молнию». Нет — оставите ей свой «Эрроу». Если сомневаетесь в своих силах, то перед заездом можете покататься по трассе, скажем, минуты три, дабы…

— Я хотеть погоняться с вы, Суккуба! — нагло заявил рыжеволосый.

— Я не гоняюсь с ноунеймами… — равнодушно сообщила она, выждала пару мгновений и, глядя в глаза побагровевшего британца, добавила в том же стиле: — Но если вы докажете, что умеете не только болтать, выиграв машину у моей племянницы, то, так и быть, покажу мастер-класс.

Мужик завелся и потребовал обговорить правила этого самого «мастер-класса», но был прерван на полуслове:

— Вы тратите мое время впустую. Готовы сделать первый шаг — вперед. Нет — свободны. Причем все сразу. У вас десять секунд на раздумья!

Рыжий принял ее условия на пятой, прыгнул в свою «Стрелу» и унесся изучать трассу. Как ни странно, обошелся одним-единственным кругом, хотя не мог не видеть, что на ней что ни поворот, то с переподвыподвертом. Меня это, признаюсь, слегка напрягло. Но «старшая сестренка» была спокойна, как озеро в полный штиль, поэтому я задвинул свои опасения куда подальше, помог Яне забраться за руль, пожелал удачи и мягко прикрыл дверь.

«Молния» плавно тронулась с места и покатила к месту старта, а через несколько секунд в том же направлении пошла и Зыбина-старшая. Само собой, не одна, а в сопровождении всех трех гостей Империи. Я припустил, было, следом, но получил боевой приказ снимать заезд на камеру комма и в темпе рванул к пригорку с заснеженными трибунами. Как только забрался на самый верх и включил запись, вскинул к плечу левый кулак, и «старшая сестренка», дожидавшаяся этого знака, развернулась к машинам. С придумыванием особо навороченных способов подачи сигнала не задурялась — вытащила из кармана носовой платок, зажала в правой руке и подняла над головой, а пальцами левой изобразила обратный отсчет.

Яна сорвалась с места в момент «исчезновения» большого пальца, уже через миг вошла в первый левый поворот и сорвала «Молнию» в занос, чтобы пройти второй и третий. К моему удивлению, ее «преследователь» повторил тот же маневр всего через четыре секунды! Я, естественно, потерял дар речи, прикипел взглядом к его машине и следующие секунд двадцать анализировал все, что было можно и нельзя. Выводы сначала неслабо напрягли, ведь на прямых участках трассы «Стрела» разгонялась значительно быстрее «Молнии» и тормозила существенно быстрее. Но стоило сообразить, что прямых участков ой как немного, и продолжить анализ, как оказалось, что все не так плохо, как кажется: в «рулении» англичанин проигрывал. Причем прилично. К примеру, на первом же проходе моей «любимой» змейки сбил один конус и чудом не зацепил второй; на участке, на котором требовалось занести «задницу» машины сначала на сто восемьдесят градусов влево, а затем на сто тридцать вправо, снес еще один, чуть не заглох и потерял темп, а на «заячьих петлях» вообще запутался, выехал на соседний виток и только после этого вернулся на трассу!

В принципе, заканчивать цирк можно было и на этом, но Зыбина почему-то не торопилась. Аж весь второй круг. Хотя «ноунейм» успел отстать от Яны секунд, эдак, на двенадцать-тринадцать, снести еще два конуса, а третий сначала подмять днищем, а затем наполовину стереть об асфальт. А потом слева-сзади раздался знакомый рык, и я, на секунду оторвавшись от видоискателя комма, удивленно заметил подъезжающий «Кайзер». Пока соображал, что он тут потерял, и по второму разу ловил камерой машину англосакса, время словно уплотнилось: Зыбина-младшая закончила гонку и, с шиком развернувшись сразу после финиша, подкатила к внедорожнику, из него выбрался Геннадий Осипович и еще три «шкафа» таких же габаритов, «британка», вдруг выехавшая, было, с трассы «не туда», передумала направляться к выезду с автодрома, а трое «пеших» гостей Империи невесть с чего спали с лица.

Жест Суккубы, разрешающий прервать съемку и возвращаться к ней, заставил меня сорваться с места и рвануть вниз по лестнице, чтобы успеть к самому интересному. И ведь успел. Почти. В смысле, услышал насмешливый голос телохранителя «старшей сестрички» то ли со второго, то ли с третьего предложения его монолога:

—…стер Эбнер, ваш пластический хирург, определенно, талантлив. А над изменением манеры езды стоило бы поработать — вас идентифицировали еще на перегоне Печоры-Псков и вели, не отпуская. Хотя о чем это я? На российской каторге вам будет не до гонок…