Кханы двинулись дальше, а я размышлял над увиденным. Мне не составило труда восстановить цепочку произошедших здесь событий. Скорее всего, на земли племени пришли контрабандисты и, обнаружив месторождение, принялись его разрабатывать. В свою очередь племя, считавшее скалы и камни чем-то очень священным и важным, постаралось им помешать.

Погруженный в свои мысли, даже не заметил, как мы дошли до поселения. Среди деревьев показались первые дома. Они очень напоминали ту хижину, в которой я год назад обнаружил Себастьяна. Хм…недурно. Довольно крепкие стены, крыша и даже двери с окнами. Хлипкими и примитивными жилища точно не выглядели. Проследовав в центр деревни, кханы расселись вокруг кострища. Вперед выступил очередной мужик в перьях, принялся пританцовывать и разжигать костер. Я не сопротивлялся, когда меня усадили рядом с вождем и даже накормили свежезаваренным зюзей, тем более с этими приматами у меня были свои счеты. Все это время я внимательно наблюдал за происходящим. Вот уж не думал, что когда-нибудь окажусь в первобытном обществе. Хотя не совсем первобытном. Все же одежка, утварь, украшения на женщинах, игрушки у детей – то и дело взор выхватывал элементы цивилизации. Значит, кханы время от времени все же делали вылазки в город.

Вскоре начало темнеть, и вождь разразился торжественной речью. Ни слова не понял, но по взглядам воинов догадывался, речь о недавнем сражении и о моей роли в нем.

– Зеленый глаз дракон, – молвил в конце Кокхан. – Принять в дар жену.

Из ближайшей хижины вывели девицу с такими крутыми необъятными бедрами, что я невольно подавился и замотал головой.

– У меня есть пара, – слукавил я.

Вождь нахмурился и недовольно поцокал языком.

– Дракон любить другой.

– Да-да, любить другой, – закивал я, лишь бы избавиться от подарка. – Котарсисы. Ритуал Кохо.

Услышав это, мужчина вздрогнул и притворился глухонемым.

– Племя дарить тебе зеленый глаз.

Вперед вышла женщина. На вытянутых руках она несла плошку, наполненную зелеными камнями таких размеров, что и у святого бы дрогнуло самообладание. Но святым я никогда не был. А вот целеустремлённым – да.

– Я спасти твой народ. Ты подарить мне дар. Котарсисы.

Сказав это, вдруг поймал себя на мысли: зачем я, собственно, говорю, как дикари? Что за подражание? Тьфу ты. Исправился:

– Я спас твое племя от контрабандистов. Взамен я прошу провести ритуал Кохо. Если злые люди вернутся, я больше не стану их прогонять. Понятно?

Небольшая манипуляция на переговорах зачастую приносит большие результаты. Мужчина недовольно зыркнул глазами и пояснил:

– Кохо нельзя чужакам.

Да что б тебя!

– А жен, стало быть, можно?

Племя молчало, вожак думал, я злился. Так себе расклад. Наконец Кокхан проявил чудеса смекалки.

– Кохо можно кхану. Ты стать брат, получить Кохо.

– Брат, так брат, только дайте Кохо!

Я с готовностью кивнул, даже не подозревая, какие страсти ждут меня впереди.

Главный что-то громко сказал, и в ту же секунду племя взвыло. Ко мне подскочили две женщины и, что-то радостно лопоча, отвели в хижину. Там мы некоторое время спорили, но все же мне пришлось снять форму и нацепить… конечно же перья! Куда ж без них. Далее на грудь, плечи и спину нанесли узоры какой-то густой вонючей дрянью. Почти голый, с ног до головы перемазанный грязью…просто не верится, что я действительно это делаю. Видели бы меня Зафир или Себастьян, умерли бы от смеха.

Именно такого – ароматного и нарядного, меня вывели обратно к костру. Казалось, собралось все племя. Пока одна часть туземцев отбивала бой на самодельных барабанах, вторая подвывала, третья отплясывала ритуальные танцы. Иначе эти кривляния я назвать не мог.

Одна из женщин притащила крупную птицу. Под завывание соплеменников она ловко перерезала пернатой горло и слила кровь в чашу. Вторая женщина вынесла котенка котарсиса, и, когда я уже был готов вскочить на ноги, чтобы помешать убиению невинных животных, она обмакнула палец в кровь и сунула в крошечную пасть.

Чашу пустили по кругу. Все сделали по глотку, когда очередь дошла до меня, оставалось примерно треть. Стараясь не думать, сколько до меня дикарей приложились губами к чаше, сделал глоток, но вождь жестом приказал пить до дна.

Пение становилось все громче. Гортанные голоса сливались с боем барабанов, превращаясь в единую сумасшедшую круговерть. Перед глазами мелькал костер, казалось, языки пламени распространялись все дальше, и вскоре я почувствовал жар. В этот момент мне сунули в руки котенка. Черный, с подпалинами на груди, он казался таким крошечным и беззащитным, что невольно умилился, и, как оказалось, напрасно! Котенок самым подлым образом вонзил мелкие зубки в кисть. Вот предатель! Происходившее дальше помню смутно. Все же кровь оказалась с секретом. Сознание то уплывало, то возвращалось, губы пекло, и страшно хотелось воды. Последнее, что помню, склонившееся надо мной лицо вождя и хриплый голос:

– Брат Стекхан.

Очнулся только утром. Я лежал посреди хижины, весь перемазанный грязью, с перемотанной рукой и чугунной головой. К счастью, один.

Приподнявшись, обвел взглядом нехитрую обстановку и, заметив в углу свою одежку, поспешил избавиться от перьев и переодеться. Прошел ритуал, называется. Кошмар. Чувствовал себя полным идиотом.

Пожалуй, о таком даже друзьям рассказывать не стоит.

Лекси.

В пятницу занятия традиционно отменили. Торжественная часть праздника Армариуса проходила на площади перед главным корпусом, и в кои-то веки ее посетил сам император. Когда Леонард Первый говорил приветственную речь, со всех сторон слышались ахи и вздохи. И чего так возбудились? Дракон как дракон. Да, высокий, да, красивый, светловолосый и властный. Уверена, характер у него еще более гадкий, чем у Легата.

– Какая стать!

– А мускулы!

– И эти голубые глаза!

– Как думаете, он будет танцевать?

– Размечталась.

– Закатай губу.

– А ты вообще танцуешь, как торчехвостая зюзя.

Потасовка чуть не переросла в драку. Вовремя подоспели магистры.

После всех распустили по комнатам, чтобы студенты успели подготовиться к приему, назначенному на вечер. Время бала приближалось, и я лихорадочно металась по комнате в поисках заколок. Вот уж не думала, что мандраж коснется и меня. Наконец-то заколки нашлись, и я разделила волосы на несколько частей, каждую подняла наверх и закрепила на макушке. Этой хитрости меня научила Кайна. Прическа получилась высокой и стильной, а подкрученные локоны каскадом ниспадали на плечи и спину. Выглядело потрясающе. Втиснувшись в платье, поспешила к выходу.

Друзья уже стояли за воротами. Вероятно, подруга успела растрезвонить о моем противозаконном платье. Стоило мне появиться, парни дружно обернулись, но разочарованно выдохнули. Я предусмотрительно завернулась в длинный плащ. Ни к чему раньше времени калечить психику сокурсников.

Все дружно мы загрузились в авис и двинули в сторону дворца. Не в силах усидеть на месте, Теона так и подпрыгивала.

– Там будут министры, знаменитости, все аристократы столицы!

В изумрудном платье, замшевых лодочках на каблуках, с гривой рыжих кудрей и броским макияжем, она была диво как хороша. И Тимур ревностно держал подругу за руку.

– А еще куча репортеров, агентов и легионеров, – усмехнувшись, добавила я.

– Так что веди себя прилично, – подначил Марсель, за что получил локтем в бок. – Вот об этом я и говорю.

– Сегодня ты – мой партнер и охранник. Сам и следи за мной.

Так весело подтрунивая друг над другом, мы незаметно добрались до центра Саргасса.

У ворот дворца встречала толпа зевак. Легионеры тоже были здесь и удерживали излишне любопытных имперцев. Те в свою очередь вытягивали шеи, стремясь, как следует рассмотреть вновь прибывших. Наш авис пока стоял пятым в очереди. Из окон было видно, как студенты, вперемешку с первыми лицами империи, покидают свои авто и важно шествуют к дворцу. Красная дорожка вилась по центральной аллее до самого парадного крыльца. По обе стороны от нее тоже стояли легионеры, но, помимо них, еще и репортеры с навороченными голографическими камерами. Понятно, транслируют с места событий.