Еще о выносе с предприятия. Не помню, кто мастерил себе телевизионную антенну, и ему надо было вынести трубу длиной около двух метров. Он вставил ее в штанину — рубашку — рукав и пошел. Причем рука была поднята вверх и составляла с ногой прямую линию. Попробуйте так встать. Теперь попробуйте так пойти… Ладонь же наш герой повернул горизонтально и пошел через проходную. При этом ладонью он помахивал, как бы прощаясь, голову повернул назад и громко кричал: «Пока, Петя!» Остолбенелый охранник проводил это явление безумным взором…
Считаю нужным кое-что разъяснить. Во-первых, то, что все рассказанные здесь истории — правда, в следующем смысле: либо я очевидец или участник, либо знаю истории по рассказу, но рассказ проверен разговором с очевидцем (или участником). Во-вторых, название «неофициальное жизнеописание» — аллюзия с известным китайским жанром, а «так и бывает в жизни» — с «Записками у изголовья» Сэй-Сенагон. В-третьих, среди читателей сего произведения могут найтись анализаторы-психологи. Сообщаю исходные данные для них: всю жизнь проработал в ВЭИ, «прошел путь» от инженера до старшего научного сотрудника. По указанным выше причинам в административно-партийной деятельности участия не принимал. Имевшие место два (впрочем, не очень настойчивые) предложения — отклонил. В 1985 году защитился, имею около 40 публикаций, всегда вел более свободный, чем другие, образ жизни (и в плане присутственной, и в плане исполнительской, и в плане той третьей дисциплины, названия которой не помню), за что и получал несколько меньшую, чем другие при моем стаже, должности и вкладе в дело построения коммунизма и укрепления «обороноспособности» зарплату. Эту небольшую разницу (около 10 % зарплаты) считал вполне разумной платой за эту небольшую свободу. Параллельно писал научно-популярные и публицистические статьи, коих и опубликовал в сумме в несколько раз больше, чем научных. Одним словом, несерьезный человек. Но женщинам это нравится.
Сэй-Сенагон бы уточнила: это нравится не всем женщинам, а тем, которые нравятся мне.
Любой Пимен описывает то, что как-то понимает, в чем как-то разбирается. Даже для того, чтобы просто заметить явление, надо кое-что о нем знать. Поэтому многие интересные вещи описаны мной кратко, а некоторые и вовсе не попали в мой сектор обстрела. Вот пример — стол нашего Директора, виденный мною 1 (один) (аллюзия с заполнением денежных документов) раз в жизни, обит снаружи кожей. Видимо, в психологии Директоров есть нечто, требующее обивки Столов кожей снаружи. Но, не будучи знатоком психологии Директоров (я даже не знаю, есть ли она), я не могу воспеть должным образом тот Стол и ту Кожу. Помнится, об этом нечто писал Веблен в книге «Теория праздного класса». Или вот — ну как я могу описать грандиозную и легендарную пьяную драку в ресторане «Прага», коей кончился банкет по поводу получения одним из наших начальников какой-то грандиозной премии? Ведь хотя я кое-что понимаю в ресторанах, но почти ничего в драках и ничего — в пьянстве. В этой жизни мне пришлось применять против человека силу лишь два раза и еще два раза — угрозу применения; все четыре раза были успешны, а опыт приносят в основном поражения.
Чего еще я никогда не умел и не делал — так это не тушил папирос в бензине. А дело было так. Двое моих сотрудников, Л. К. и Л. 3., вроде бы вполне взрослые люди, сидели как-то и, отдыхая от мытья большой вакуумной системы, курили. Курили они «Беломор», который некоторые из нас называли тогда в зависимости от степени образованности Беломоркэнэл или Беломоррис (ассоциации очевидны), а вакуумную систему мыли чистым бензином (или Б70, или «Галоша»). Объяснение, почему и когда моют другими растворителями, я опускаю. Упомяну лишь, что я сам, своими руками, лично мыл один раз спиртом. В это трудно поверить, более того, такое утверждение ставит под сомнение мою честность. Понимаю, но не могу молчать.
Так вот, сидели они и курили, а рядом стояло ведро с бензином. Шедший мимо них достопочтенный их начальник А.Ш. пробурчал что-то на тему, что курить рядом с бензином… и т. д. Пробурчал более чем обоснованно. На это один из них изумленно вынул беломорину изо рта и со словами: «Что Вы! Бензин же не горит!» — резким движением опустил беломорину горящей частью вниз. Беломорина вошла в бензин и, пшикнув, погасла.
Пояснение: горит не бензин. Горят пары бензина, находящиеся над бензином. На инициацию процесса требуется время. Если папироса проходит слой паров достаточно быстро, то вспышка не происходит. Она и не произошла.
Начальник закрыл рот, некоторое время стоял молча, после чего так же молча и удалился… В жизни так и бывает: Беломор — серебро, молчание — золото.
Эти же двое сотрудников изучали влияние магнитного поля на мух. Они помещали пробирку с мухой между полюсами магнита и пристально наблюдали за ней. Позже они утверждали, что мухи начинали сильнее жужжать. Апофигей — скажете вы (аллюзия со скурвившимся позже Поляковым и вообще с новой волной в пост-СССР-овской прозе) — и ошибетесь. Я знаю место (не ВЭИ), где проверяли, есть ли душа. Они брали крысу, взвешивали ее с бешеной точностью на каких-то супер-весах, потом аккуратно тюкали ее по голове и взвешивали опять. К сожалению, результаты этой работы не опубликованы, а ссылки на неопубликованные работы не допускаются.
И вообще, что есть начальник? Начальник есть светлое величество… (аллюзия с «Трудно быть богом» Стругацких). Принято издеваться над начальниками. Психологическая основа очевидна и в обсуждении не нуждается. Должен ли я в своем повествовании отдавать дань увлечению поношениями начальников? Да, если есть некоторая специфика «начальничества» в аспекте нашего материала. А есть ли она? Ее, как мне кажется, нет. Конечно, многие дурацкие случаи и ситуации, о коих я повествую, выглядят смешнее, если их персонаж — начальник. Но произойти они могли с любым. Стало быть, такое «более смешное» восприятие — свойство нас с вами, нашего подсознательного желания унизить начальника. И часто такое желание небеспричинно. но испытываем ли мы его — дело уже нашего мировосприятия.
Например, ВЭИ в свое время радостно принял известие, что секретарь комитета комсомола застукан уборщицей, когда он совершал некий акт (вы, наверное, догадываетесь, какой именно) в помещении комитета. А что тут такого? Не он один, хм-хм… Особенно ликовал народ по поводу того, что делал он это на парадной красной скатерти. Вот так в жизни и бывает — когда-то на ней трахались, а сейчас, небось, продали за валюту на Арбате. Вообще чисто начальнические истории какие-то невеселые. Например, когда-то нам надлежало получить дорогую установку для микроанализа — зарубежную, импортную, капиталистическую. Надо было сделать выбор из двух установок: одной — фирмы ФРГ и одной — Франции. Было известно, что французские лучше. Однако министерство настояло на заказе ФРГэвской. Когда установка прибыла, и наши сотрудники получали ее в аэропорту, появился вежливый молодой человек из министерства и, взяв самый маленький ящик, удалился. Судя по описи, в ящике были: кинокамера и авторучки «Паркер». Так в жизни и бывает — искать надо не там, где потеряно, а под фонарем. А фонарь устанавливать по согласованию с министерством.
Завгруппой А.Н. работал в комнате с тремя женщинами. В основном они разговаривали на работе о болезнях. У кого что болит, что надо делать, какие таблетки есть, и какое место чем мазать. И как-то раз у А.Н., милейшего, терпеливого и выдержанного человека, лопнуло терпение. Он открыл рот и произнес: «Я знаю хорошее средство от этой болезни». Все головы повернулись к нему, и последовал вопрос: «Какое же, Анатолий Прокопыч?» А. П. выдержал небольшую паузу и ответил: «Эту даму надо сводить к грузину».
На полчаса воцарилось оскорбленное молчание.
Полагаю, что Сэй-Сенагон этого бы не поняла. Полагаю, что она не знала роль «грузина» в российских анекдотах. Полагаю, что она считала секс средством от многих болезней. Полагаю, что в этом — как и во всем — она была права. Но тишина имела место, увы, только полчаса.
