Кали хмыкнула и полезла на свой пост. А увидев его, сразу поняла, почему незнакомый ей Зоркий так бесславно расстался с жизнью.

Место снайпера было подготовлено из рук вон плохо. Ни тебе наваренных металлических щитов, ни удобного люка, чтоб спрыгнуть в кунг в случае опасности. Только дырявые мешки, из которых вместе с песком сыплются застрявшие в нём пули, и лесенка сзади, до которой бежать, в случае чего, целых три метра по шатающемуся на ухабах кунгу.

Кали, правда, эти неудобства могла компенсировать собственными силами. Так что возмущаться не стала. Уселась на видавшую виды пенку, открыла цинк с патронами и принялась набивать выданные ей пустые магазины.

Перед глазами Кали почему-то стоял необычный танк с постамента, похожий на телегу. Караул она несла исправно, по привычке, можно сказать, а мозг лишённый впечатлений катал застрявший образ и так и эдак, не желая с ним расставаться.

Ровно через полчаса караван змеёй выполз из заброшенной воинской части и тронулся в путь.

В сгущающихся сумерках мы катили по дороге чужих, лицезрея простирающийся вокруг нас откровенно инопланетный пейзаж. Как ни крути, а ничего такого мы раньше не видели. Весь опыт, накопленный в ходе обычной человеческой жизни, в этих местах не имел никакой ценности. Наверное, оттого нам было так неприятно находиться на серых кластерах. Другие причины, может, и были, но я не знал о таких.

Как и пообещал Таран, «Реликт» впечатлил. Посреди неприглядной серой равнины, словно бельмо на глазу, гнилым зубом торчало странное сооружение. В нём было странно всё от начала и до конца. Оно выглядело непривычно настолько, что если бы меня не пихнули в бок и не указали пальцем, то я с высокой вероятностью проехал бы мимо него, приняв за очередную серую бесполезную скалу серого кластера, коих тут встречалось не так чтобы много, но то и дело они торчали тут и там, словно прыщ на гладком лице первокурсницы. Вроде и чужеродная штука, а нет в ней ничего необычного. Эрозия вытачивала из них такие причудливые формы, что куда там современным скульпторам.

Приглядевшись, я понял, что перед нами явно строение неясного назначения. Больше всего почему-то казалось, что это какое-то сооружение технического характера, так как в нём не угадывались черты чего-то, хоть немного знакомого и привычного. А если так живут какие-нибудь разумные существа, то насколько они от нас должны отличаться?

Не знаю, способен ли самый безумный человеческий архитектор такое выдать, не пребывая под действием тяжёлых наркотиков? Почему-то казалось, что нет. Это строение явно под какие-нибудь нечеловеческие нужды возведено, потому что построить такое для эстетического удовлетворения… Кхм… Кажется невероятным.

Это было что-то вроде Стоунхенджа, но камни, использованные при возведении дикой конструкции, все были разными по форме и размерам – словно неизвестные строители задались целью ни разу не повториться. Больше всего это было похоже на то, как если бы термиты вдохновлялись архитектурой кораллового рифа. Плавность природных форм нелепым и непредсказуемым образом причудливо срасталась с рубленными урбанистическими углами, клетками и сотами.

И чем ближе мы подъезжали к загадочной структуре, тем очевидней становилось её неземное происхождение. Тут нечеловеческий разум не только всё спланировал, но и воплотил, так сказать, в монументальном камне. Даже откровенно сумасшедший современный скульптор не способен возвести такую громадину, ни разу не повторившись и не скатившись в комбинирование испытанных и обкатанных в столетьях практики архитектурных приёмов. Как это ни странно, но мне в сооружении удалось углядеть намёк на симметрию и логику. Не с первого взгляда, конечно, но чем дольше я смотрел на мешанину камня, тем больше они проступали.

Как мне показалось – строение было древним, едва ли не древней, чем пресловутый Стоунхендж или египетские пирамиды. Описать его словами сложно, если вообще возможно. Потому как по сути это было нагромождение из разновеликих колонн, косых балок, перекрытий и стен, расположенных под разнообразнейшими углами. Как всё это до сих пор не развалилось, оставалось загадкой. С другой стороны, если средневекового зодчего привезти на Останкинскую башню, в современную Москву, скорей всего, он тоже будет недоумевать от того, что кому-то понадобилось построить эдакий несуразный шпиль непонятного назначения, да ещё и торчащий пальцем в небо на высоту в половину километра.

А как бы удивился, узнай он, что глубина залегания фундамента всего-то четыре с половиной метра. Но на то она и шедевр инженерной мысли. Как и вот это вот сооружение неясного назначения. Мой мозг работал, пытаясь выдать какие-нибудь аналоги из опыта прошлой жизни, но их не находилось. Неизвестное строение в привычные рамки не помещалось, разрывая абсолютно все шаблоны.

Мощных каменных опор было невероятное количество, и выглядели они, словно обнажившийся фундамент на сваях или скелет реликтового гиганта. На высоте двух-трёх этажей начинались перекрытия. Видимых способов подъёма не имелось, запрыгнуть тоже никак, да и не очень-то хотелось.

«Опоры-сваи» выстраивались эдакой спиральной улиткой, если смотреть сверху. Пока ветра не было, сооружение не выглядело угрожающим, но как только налетал малейший порыв ветра, вся конструкция внезапно начинала петь на разные голоса. Эти странные, унылые, давящие трубные звуки разносились далеко по окрестностям. От пения заброшенного древнего здания было некуда деться. Духовой оркестр давил на психику, исполняя симфонию смерти, заставляя задуматься о том, что всё в этой жизни – тлен.

Громада циклопического сооружения, нависшая над нами, словно исполин над муравьями, бегущими по своим делам, подавляла своей монументальной первобытной мощью. Складывалось впечатление, что это – задремавший титан, который, проснувшись встанет и задавит простых смертных своей неодолимой мощью.

Когда раздался мощный взрыв, я встрепенулся, сбросив с себя все одуряющие разум мысли и фатализм. Однако отреагировал я всё равно медленней, чем Таран, взявший нас с Кали за руки.

Хлопок! И мы втроём оказались в одном из помещений Реликта, который минуту назад видели с дороги.

– Кали, занимай позицию! – отдал приказ Таран. – Смак, всё как всегда, ты прикрываешь Кали! Я вниз, похоже, мы попали в засаду! Как отобьёмся, вернусь за вами!

– А если?..

Но времени мне на обсуждение приказа не оставили. Снова раздался хлопок, и мы остались одни. Моя напарница уже раскладывала сошки.

– Смак, пенку…

Я достал из пространственного кармана карематы и расстелил один для девушки, а на второй улёгся сам. Такая уж у меня боевая задача – быть вторым номером для снайпера. Дары не выдающиеся, по первому я хамелеон, то есть могу накрывать небольшое пространство маскировочным куполом. Двух стрелков так уж точно, даже легковую машину смогу, если она не очень большая и никуда не едет, а вот танк… Ну только если на пару минут.

А вот компактную девушку и себя могу до нескольких суток прятать. Главное в этом деле – не заснуть, и чтобы живун не закончился. Прокачанный сенс такую маскировку на раз срисует, но, во-первых, где их взять, прокачанных, а, во-вторых, чаще всего сенс должен осознанно пытаться нас отыскать, то есть, применить свой Дар. А для этого нужно подозревать, что мы где-то поблизости.

Винтовка В-84 в руках Кали творила чудеса. Миниатюрная блондинка метко стреляла на дальние расстояния от одного до полутора километров. Моя же работа при ней заключалась в том, чтобы мы оставались невидимыми и неслышимыми.

Не успел залечь, как в непосредственной близости долбанула крупнокалиберная винтовка. Я выругался. Уши заложило. Хорошо хоть успел применить Дар. Начал доставать из пространственного кармана патроны к снайперской винтовке, готовясь снаряжать опустевшие магазины. Кали вновь выстрелила, а я прильнул к биноклю. Расстояние для такой мощной винтовки смешное.