Утром старика нашли. Его лицо, озаренное рассветным солнцем, излучало покой, в руках он сжимал прядь смоляных волос, перевязанную красным шелковым шнуром. Все поохали, кто-то всплакнул, но никто не смог вспомнить, сколько ему лет. Мастер Пэй был всегда. Говорят, что его душа, поплутав в Запределье, вернулась на фабрику, где он был счастлив и живёт там до сих пор. Ночной сторож жаловался, что частенько по ночам, словно ветер пролетает по комнатам, распахивая окна и он слышит мужской голос и заливистый женский смех. Наверное, Мастер вернулся в свой Рай не один.

Пупсов, оставленных стариком, принарядили, разложили по коробкам и отправили на склад готовой продукции.

Прорыдала обильными дождями по ушедшему Мастеру Весна, её слёзы высушило беззаботное Лето. Осень вступила в свои права и вместе с жухлой листвой вымела воспоминания из людской памяти. Имя старика больше не звучало. Малыш всё это время лежал в коробке и мечтал. Мечтал о том, как он сможет посмотреть Мир, о котором столько болтали люди на фабрике, о том, как его выберет самый прекрасный ребёнок на свете и он не расстанется с ним никогда, даря ему всю свою любовь, на которую только способно кукольное сердце. В мечтах проходили дни, словно унылый караван в сером однообразии дней, похожих один на другой. Вдруг однажды коробку, в которой пребывал в забытьи Малыш, тряхнуло, где то там, за пределами картонных стен послышались голоса. Сердечко забилось от долгожданной, и всё же такой неожиданной радости. «Ура! Нас сейчас повезут в магазин!» Из разговоров людей, он знал, что магазин, это такое место, где куклы должны будут себя показать. И обязательно с лучшей стороны! Иначе тебя не выберут. Правда, Малыш не знал, какая сторона у него лучшая. «Ну, ничего, с этим я разберусь на месте. Главное, быть миленьким. Так говорят. Люди всегда выбирают миленьких». Что такое быть миленьким, он тоже не знал. «Я буду просто улыбаться. Только выберите меня!». Карапуз лежал в своей тесной коробке, прислушиваясь к звукам извне. Несколько дней он не мог понять, что происходит снаружи. Он засыпал, просыпался, радовался понапрасну, грустил, плакал беззвучно, впадая в отчаяние. Пока однажды он не почувствовал очередной резкий толчок, коробка обо что то ударилась и он снова услышал голоса людей. «Сгружай здесь!». Коробка взлетела в воздух. «Ну что? Кто здесь у нас?» «Пупсы. Из Китая. Подпиши накладную». «Да сейчас! Дай хоть взгляну!» Сердце Малыша неистово колотилось. Вот он, этот момент! Коробку ещё раз сильно тряхнуло и маленького путешественника ослепил яркий свет. Свет прорывался сквозь его прикрытые реснички, и в ореоле этого прекрасного свечения над ним нависло Нечто. Этим Нечто оказалась огнегривая Кончита, хозяйка магазина игрушек в Мехико. Существует поверье, что те, кто слишком любит кукол, становятся на них похожи со временем. И это была правда! Кончита была явным подтверждением этой теории. Умопомрачительная тётка неопределённого возраста с копной апельсиновых волос, выкрашенных хной, голубыми губами и зелёными розами в волосах, в платье цвета фуксии и шали, расшитой розами и кроликами. В зависимости от освещения, ей можно было дать от пятнадцати до пятидесяти. Это ли не волшебство! «Ты мой сладкий! Ну до чего хорошенький! Я думаю, они прекрасно распродадутся». Она вертела в руках пупса, осматривая его со всех сторон. «Какой серьёзный! Сейчас мы выставим тебя в витрине». С этими словами, она клюнула его своим острым носиком. Именно так Малыш воспринял её восторженный поцелуй. Пупс не знал, что означает слово «выставим», но Повелительнице кукол, так он назвал её про себя, Малыш почему то доверился. Несмотря на искусственную внешность, Кончита была настоящей, настоящей в смысле искренней. Малыш это почувствовал сразу. Страх прошел и он тихонько озирался по сторонам, пока она размахивая им, кричала что-то грузчикам. «Ну вот, сейчас я тебя отнесу к твоим новым друзьям» – и она проследовала, минуя тесную подсобку, заваленную коробкам, в зал, напоминающий Малышу кукольный Рай. Именно так он представлял его себе в своём воображении. Стеллажи, снизу доверху заполненные игрушками. Даже на фабрике он не видел такого количества и разнообразия себе подобных. Сотни глаз уставились с неприкрытым любопытством на Кончиту с Малышом в руках. «Ну вот, у нас пополнение. Прошу любить и жаловать!» и со всего маху приземлила его у ног роскошной фарфоровой красотки. Та еле заметно поморщилась. «Ты помнёшь мне платье. В помятом платье меня не купят. Подвинься» – прошипела вредина и незаметно лягнула его своим изящным фарфоровым копытцем. «Но это невозможно! Я не могу подвинуться» – жалобно прошептал Малыш. «Ну, хорошо, дождёмся ночи, дешёвка!» – прошипела красотка. «Интересно, что же будет ночью? И что такое «дешёвка»?» Размышлять на эту тему ему было неинтересно, и он принялся осматриваться. Кукла, на чей шлейф, его усадила Кончита, была великолепна. Благоухая духами и поблёскивая фальшивыми бриллиантами, она гордо несла свою фарфоровую головку с нежным румянцем и брезгливой улыбкой. Утопая в кружеве её платья и вдыхая незнакомый чудный аромат, Малыш размышлял: «Как можно быть такой красивой и одновременно такой злой? КРАСОТА НЕ МОЖЕТ БЫТЬ ЗЛОЙ! Значит она не красива!» Весь день гордячка простояла с кислым лицом, ведь этот дешёвый детёныш мял кружева её роскошной юбки.

Поговорить с соседями не было возможности. В магазине целый день находились люди и куклы могли только обмениваться взглядами. Вот Малыш и использовал эту возможность, чтобы рассмотреть новых друзей.

Кончита любила свои игрушки. Несмотря на то, что она держала лучший в городе магазин, она всегда тяжело расставалась со своим товаром, словно не наигралась в детстве. Поэтому большая часть её «детишек», а она именно так называла свои игрушки, попадала в хорошие руки. Кончита, каким-то волшебным образом, угадывала желания людей, предлагая им именно ту самую, желанную. Люди уносили домой плюшевых медведей, собачек, обезьянок, лошадок, прижимая их к сердцу. Словно незримые нити связывали этих пластиковых, деревянных или фарфоровых человечков и плюшевых зверюшек, набитых ватой или опилками, с человеческим сердцем по каким-то необъяснимым законам притяжения, просчитать которые не представлялось возможным. Роскошная кукла могла месяцами стоять в витрине в ожидании юной хозяйки, а грубые, расписные деревянные «девахи» с глупыми лицами разлетались как горячие такос на праздник. А запылившуюся красотку, в конце концов, покупал сварливый старик и запирал её в стеклянном шкафу с такими же, как она узницами и хранил их, как прекрасных хрупких бабочек, лишь изредка смахивая с них пыль. Рядами стояли на полках карусели, вертепы и рождественские ангелы, с нежной грустью в глазах и сложенными крыльями. До Рождества ещё далеко! Не выцвела бы краска. Зато скоро Праздник Мёртвых, а это означает, что целый год подпирающие стену гигантские фигуры Иуды, отправятся на жертвенный огонь, отплясав на карнавальном шествии под весёлое улюлюканье людей. Вязанки скелетиков и чертей ждали своего часа, чтобы внести в этот странный праздник свою долю сумасшедшинки. Монстры – алебрихе вращались под потолком, повинуясь воздушным потокам от сквозняка и вызывая искреннее изумление воображением художника их создавшего. Собакоголовая рыба на копытах, крылатая жаба с павлиньим хвостом или котосвин о десяти ногах. Это же надо, придумать такое! «Странное местечко, хотя интересное» – подумал Малыш. «Обязательно нужно будет со всеми познакомиться. Наверняка у каждого своя удивительная история».

Эти истории он услышал в первую же ночь от сидящего неподалёку плюшевого медвежонка, когда Кончита, пожелав спокойной ночи своим «деткам», заперла двери магазина, тут же погрузившегося в кромешную темноту и тишину. Первой нарушила эту тишину красотка, на юбке которой сидел пупс: «Подвинься! Помял все мои кружева!» – и она со всей силы лягнула Малыша своей полированной ножкой в изящном башмачке. «Ползи ко мне» – плюшевый медвежонок помахал ему лапой. «Вот ведь злющая какая. Интересно, кому она достанется? Она ведь детей не любит совсем. Она никого не любит. Устраивайся поудобнее». С этими словами он обнял малыша своей пушистой лапой. «У кукол такая судьба сложная. Дети вырастают и мы становимся им не нужны. Редко кто хранит нас до старости. Большая часть нашей братии заканчивает свою жизнь на свалке». «Неужели всё так страшно в этом мире?» – тяжело вздохнул Малыш. «Да нет. Есть исключения. Ничего не слышал про Ниньо Па?». «Нет, а кто это?» «Ты что! Это наше Божество. Вот это судьба!» и Медвежонок поведал ему историю, от которой дух захватывало.