Литмир - Электронная Библиотека

Судя по всему, тему борьбы с сектантами владыка Мушег знал на отлично, учась в семинарии, потому слегка перебрал с выплеском знаний.

– Важно вот что, – он продолжал. – После осуждения обвинитель с помощью других членов общества приводил в исполнение один из трех приговоров: изгнание, разжалование или смерть. Смерть описывалась так – «для шеи веревка», «тело на съедение птицам и хищным зверям», «имущество – конфисковать».

– Пока непонятно, как, кроме аббревиатуры на ноже, связана смерть этого несчастного с древним обществом из Германии, – задумчиво произнес Артем.

– Связь в процедуре. Нож втыкали в дерево, на котором вешали осужденного, чтобы показать: он принял смерть от «священного судилища». Если жертва сопротивлялась, ее убивали кинжалом, тогда оружие оставляли в ране с этой же целью.

– То есть, вы полагаете, в данном случае речь идет о казни – исходя из воткнутого ритуального ножа в дерево, на котором был повешен человек? – спросил Артем с сомнением в голосе.

Владыка Мушег выпрямился и чуть наклонился вперед, вперив в Артема пронзительный взгляд.

– Мы выяснили, что жертва, которую, кстати, звали Акоп, за два года до происшествия прибыл из Германии, где больше года был на заработках. И место его работы – как раз земля Северный Рейн-Вестфалия, в городе Падерборне, это на границе с Нижней Саксонией.

Артем при упоминании Падерборна вздрогнул. Это место он помнил хорошо, недалеко от Падерборна находится замок СС – Вевельсбург, где Артем не так давно пережил самое опасное время в своей жизни, приняв участие в полицейской операции по разгрому тайного нацистского общества.

Владыка Мушег, не замечая волнения собеседника, продолжал:

– Родственники Акопа рассказали, что за три дня до происшествия он говорил с кем-то по телефону по-немецки. СМС иеромонаху Асогику отправил в этот же день. Через три дня он оказался повешенным ритуальным способом, а еще через некоторое время наш хранитель Святого Копия попадает в больницу в результате покушения. Нам кажется, достаточно поводов задуматься о причинно-следственной связи?

– Тем более что место, где работал этот Акоп, по сути – это окрестность замка Вевельсбург, нацистского логова черного ордена Гиммлера? Того, кто в Третьем рейхе был повернут на символизме и артефактах. И «Копье Лонгина» в эту конструкцию очень даже укладывается, – поделился Артем своими соображениями.

– Теперь понятно, почему мы обратились к вам? – спросил владыка Мушег.

Глава 5. Мировой заговор

– Вероятно, я должен выполнить какое-то ваше поручение в Германии, раз речь идет о немецком тайном обществе. Тем более – бывал я в этом Падерборне, и совсем недавно.

В этот раз владыка Мушег все-таки улыбнулся.

– Нет. В земле Северный Рейн – Вестфалия у нас есть кому выполнять поручения, потому что именно там, в Кельне, находится резиденция Германской епархии Армянской апостольской церкви. Ваш опыт и знания мы бы просили использовать здесь, в Армении. Суть нашей просьбы – помочь отыскать место, где иеромонах Асогик мог сохранить Святое Копье и, соответственно, принять меры к обеспечению его безопасности. В этом вам поможет дьякон Ованес, и любое содействие с нашей стороны мы обеспечим. По поводу гонорара можете не беспокоиться: Святое Копье – один из главных символов веры нашей Церкви, потому в данном случае мы не будем торговаться. Тем более, что мы знаем ваши почасовые расценки, нас они устраивают. А по результату работы мы найдем способ отблагодарить. Полагаю, вы в курсе, что Армения для армян мира – это очаг, а родина для каждого своя. И потому, учитывая вашу международную практику, помощь со стороны армянской диаспоры в любой стране мира для вас будет неоценима.

Артем задумчиво кивнул, представив на минуту, как в Дубае его встречают в аэропорту крепкие армянские парни на белых «Лексусах», а по мутной воде Сиамского залива его везут на белом катере серьезные ребята в банданах цветов армянского флага.

Артем махнул рукой перед лицом, будто отгоняя видения. Перевел взгляд с одного собеседника на другого, остановился на лице владыки Мушега, внимательно ожидающего вопросов.

– Я не очень понимаю, чем могут быть полезен… Я в Армении впервые, не знаю ни языка, ни традиций, не знаком с бытом монастыря. Я здесь только по навигатору, если за рулем. Какой от меня толк?

– В этом как раз ваше преимущество. Вас никто не знает, вы адвокат, прибыли в Ереван совсем по другому поводу, путешествуете по Армении в сопровождении послушника монастыря, ибо увлекаетесь историей. А для нас главное вот что. Мы немного знакомы с материалами расследования дела против нацистского общества в Германии, в котором вы засветились. Судя по всему, мы имеем дело с теми же людьми или, по сути, той же организацией, одной из ее ветвей.

– Откуда вы… – удивился было Артем, но осекся. – Ах да… Епархия в Кельне, а Церкви две тысячи лет, и все полицейские – ваши прихожане…

– В Германии, к сожалению, не все, но в этой части страны, конечно встречаются, – с достоинством ответил владыка Мушег. – Если наши догадки верны, поручение организации здесь выполняют «послы», незнакомые вам люди, потому ваше здесь присутствие их не насторожит. Для местных членов общества, если таковые имеются, тем более вы – вообще никто. А вот если кто-то из нас проявит активность, то «фемы» среагируют мгновенно. Мы надеемся, они не знают, где хранится Святое Копье, и, видимо, покушением на иеромонаха Асогика нас просто провоцируют, чтобы узнать место его нахождения и завладеть. Реконструкция храмового комплекса Эчмиадзина – факт общеизвестный, и про временное хранилище Святого Копья нетрудно догадаться. Но вот где оно?

– Они как бы бросили камень и следят за кругами по воде? – спросил Артем.

– Да, причем камень они бросили в буквальном смысле, проломив им голову несчастному иеромонаху Асогику, дай Бог ему скорейшего выздоровления.

Артем задумался. Предложение было интересным, кому-то из коллег подобные поручения не достаются никогда, а ему вот везет уже третий раз в жизни.

– Владыка, еще вопрос, – Артем задумчиво потер правый висок пальцем, будто пакуя очередную порцию любопытства. – Зачем немецкому обществу армянское копье? Если, вы говорите, они существовали на рубеже XIII–XV веков, то почему ранее не были замечены в поисках копья? Или были?

– Мы полагаем, потому, что копье хранилось в Германии, Австрии, точнее, в Германской империи, Священной Римской империи, Третьем рейхе. То есть то копье, которое принято считать Венским или Хофбургским. Знаете, тогда более серьезные люди обладали артефактом, такие, что местечковому обществу из Вестфалии не чета. На сегодня это копье как символ веры, обесценено: различными экспертизами, да и самим фактом нахождения в руках у недостойных представителей человечества – вроде нацистского лидера. Не подходит для символа, тем более тайного общества с амбициями лидерства в европейском христианстве. Армянское же Святое Копье хранится у нас с I века нашей эры, как его привез апостол Фадей, этого никто никогда не оспаривал. Чудеса, приписываемые копью, как, например, исцеление целой страны от холеры, никем не опровергнуты. А потому, обладая таким символом, общество «вольных судей» вполне рассчитывает на общемировое признание, выход из забвения сразу на первую роль. Время тем более подходящее, когда мировая правовая система трещит по швам, а люди продолжают ждать справедливости.

Артем задумался надолго. Он в очередной раз ощутил формирующийся где-то внутри вихрик профессионального интереса, первобытного охотничьего азарта и мужской отваги, без контроля грозящих превратиться в ураган безрассудства и ребячьей удали. Ноздри под воздействием гормонов уже слышали ароматы пыли, ладана, женских духов, собственного и чужого пота, всего того, чем был пропитан воздух помещения; ухо транслировало далекие звуки стройки реставрируемого храма, голос экскурсовода, что-то говорящего очередной группе туристов, звяканье серебряных шаров на четках владыки Мушега и даже скрип его пальцев по серебряной нити.

9
{"b":"870387","o":1}