Литмир - Электронная Библиотека

Петр Люкимсон

Иосиф Флавий

История про историка

Предисловие

История не терпит суесловья.
Трудна ее народная стезя.
Ее страницы, залитые кровью,
Нельзя любить бездумною любовью,
И не любить без памяти нельзя.
Ярослав Смеляков

Я долго думал, с чего начать эту книгу, и, наконец, решил начать с правды. Я шел к ее написанию больше сорока пяти лет – с того самого дня, когда мне, двенадцатилетнему мальчишке, совершенно случайно попал в руки седьмой том из собрания сочинений Лиона Фейхтвангера с романом «Иудейская война».

Роман был проглочен залпом, за один день, и с того дня на всю оставшуюся жизнь я заболел Иосифом Флавием. Да что там заболел – с того времени, уже после прочтения двух других романов трилогии – «Сыновья» и «Настанет день», – я часто то отождествлял себя с Иосифом, то ненавидел его. Как и Иосиф, я ненавидел Рим и вместе с тем, так же, как и он, был очарован его государственной мощью, его великой культурой и искусством.

В то же время часто в своем воображении я оказывался по ту сторону фронта, на которой находился Иосиф, – я видел себя среди последних защитников Иерусалимского Храма, я был среди его священников, продолжавших службу так, словно римляне еще не ворвались в Храм, не обращая внимания на то, как они закалывают мечами стоявших рядом с ними товарищей, и не думая о том, что еще несколько секунд – и придет их очередь.

Я стоял вместе с последними из этих священников на крыше охваченного огнем Храма и бросал вверх ключи от него, успевая увидеть протянувшуюся с Неба и подхватывающую ключи руку прежде, чем эта крыша обрушится и увлечет меня за собой в огненную бездну…

Затем так уж получилось, что почти любая моя работа так или иначе требовала обращения к книгам Иосифа Флавия, и они всегда стояли в первом ряду моей домашней библиотеки – чтобы в любой момент оказаться под рукой.

Все эти годы я продолжал безмолвный диалог с Флавием, то соглашаясь с ним, то уличая в двуличии и эгоизме, то споря до хрипоты о самых главных ценностях бытия – о том, чем отличается подлинная вера от слепого фанатизма, о чести и бесчестии, о свободе выбора и свободе как таковой, которая должна быть для человека дороже самой жизни. Эти споры не прекратились и по сей день, но недавно я заметил, что чем старше становлюсь, тем чаще с ним соглашаюсь.

Одновременно я стал понимать, что хотя Фейхтвангер перед написанием трилогии перемолол всю имевшуюся на тот момент литературу об Иосифе Флавии, в биографии последнего столько лакун, что он, Фейхтвангер, просто не мог не примешивать к историческим фактам свою неисчерпаемую писательскую фантазию.

Впрочем, и в научной литературе о Флавии нет недостатка. Скорее наоборот: за столетия о нем накопилось столько книг и статей, что только для их прочтения понадобится несколько лет. Автор этой книги, безусловно, использовал их в своей работе – как замечательные статьи переводчиков и комментаторов произведений Флавия на русский язык Г. Г. Генкеля[1] и Я. Л. Чертка[2], так и блистательные монографии современных английских историков Тессы Раджак[3] и Десмонда Сьюарда[4] и израильского историка Давида Флуссера[5], а также многие другие. Но все эти работы слишком академичны, адресованы довольно узкому кругу профессиональных историков, занимающихся историей античности, иудаизма и христианства, и далекому от этих тем читателю почти наверняка покажутся скучными и утопающими в многословии.

Впрочем, читатель вправе задаться вопросом о том, можно ли вообще написать увлекательную научно-популярную книгу о судьбе историка?! Разве все люди не делятся на две категории – тех, кто творит историю, и тех, кто потом о ней пишет? История жизни первых и в самом деле обычно безумно интересна. А вот вторые всю жизнь проводят в архивах, за письменным столом или на лекциях в университетской аудитории. Они обычно так увлечены прошлым, что им некогда даже по-настоящему влюбиться, а самой большой драмой в их жизни становится ожесточенная грызня с коллегами по поводу точной даты того или иного события или вопроса о том, какой именно была температура воздуха во время битвы под Аустерлицем. Так стоит ли вообще тратить время на книги об их скучной жизни?!

Но это все же не совсем так.

Так уж устроены люди во все времена, что невольно начинают обращаться к событиям прошлого, чтобы найти ассоциации с современностью, извлечь из этого прошлого хоть какие-то уроки, а также примерить одежды великих полководцев и политических лидеров иных времен на своих современников. Как следствие, труды историков невольно начинают влиять (причем порой весьма значительно) на мнение и мировоззрение пусть и не самой многочисленной, но зато активной части общества, что почти всегда делает настоящего историка общественно значимой фигурой, а историю – злободневной и отнюдь не безопасной наукой.

Чтобы понять это, достаточно почитать воспоминания современников о том, что творилось в Санкт-Петербурге, когда туда для чтения цикла своих лекций приехал из Москвы В. О. Ключевский. Или о том, сколько студентов с самых разных факультетов набивалось на лекции Е. Тарле, Н. Эйдельмана или Л. Гумилева (хотя последний вроде бы занимался «веками отдаленными»).

Таким образом, вольно или невольно любой выдающийся историк оказывается вовлеченным в дела и беды своего времени. Ему так или иначе приходится вступать во взаимоотношения с властью, которая всегда требует удобного для нее освещения прошлого и которую мало интересует историческая правда. Да и не только власть – любой народ в массе требует от отечественных историков и писателей комплиментарной версии собственной истории и порой крайне болезненно реагирует на эту самую историческую правду.

Следует признать, что далеко не всем историкам было дано мужество твердо отстаивать свою точку зрения на прошлое, а соответственно, и на настоящее. Тем же, кто все же на такое решился, нередко приходилось заплатить за верность принципам необычайно высокую цену. Да, в итоге они заслуживали благодарную память потомков, но до этого сгнивали в тюрьмах и лагерях, а их труды либо уничтожались, либо на многие годы оказывались в спецхранах, не оказывая никакого влияния на умы и чувства нескольких поколений.

Но многие их выдающиеся коллеги выбирали другой путь – они учились «проходить между каплями»; учились тому, как одновременно донести до широкого читателя ту правду, которую считали нужным сказать, и избежать обвинений в нелояльности. Именно эти историки и писатели, как ни странно, и становились в итоге провозвестниками перемен к лучшему, а подчас и главными духовными двигателями этих перемен.

Такой фигурой, вне сомнения, является и герой этой книги, которому при жизни не раз приходилось идти на компромиссы с совестью и убеждениями и которому в течение многих веков после смерти его соплеменники предъявляли тяжелые обвинения в предательстве, лизоблюдстве, продажности, лживости и прочих смертных грехах. Но при этом его книги были и остаются важнейшим, а нередко единственным достоверным источником, рассказывающим о том, что происходило в Иудее во время «великого восстания» евреев против Рима, а также в предыдущие столетия. Ну а налет субъективности и политического угодничества, который и в самом деле присутствует в его трудах, зачастую столь легко снимается, что вполне позволяет восстановить подлинную картину событий.

Кроме того, в первой половине своей жизни Иосиф Флавий был как раз не тем, кто пишет историю, а тем, кто ее непосредственно творит, – сначала в качестве активного деятеля партии фарисеев («прушим») и дипломата, затем в роли коменданта мятежной Галилеи, а после – приближенного командовавшего римской армией, будущего императора Тита Веспасиана.

вернуться

1

Генкель Г. Г.Флавий Иосиф, его жизнь и творчество. Исторический очерк. – В кн.:Иосиф Флавий. Иудейские древности. В 2 т. М.: КРОН-ПРЕСС, 1996. С. 285–324.

вернуться

2

Черток Я. Л.Введение переводчика. – В кн.:Иосиф Флавий. Иудейская война. СПб.: «Орел», 1991.

вернуться

3

Тесса Раджак. Иосиф Флавий. Историк и общество. И-м; М.: Гешарим – Мосты культуры, 2017.

вернуться

4

Десмонд Сьюард. Предатель изИерусалима. Иосиф бен Маттитьягу, Массада и разрушение Иудеи. Изд-во «Кинерет-Змура бейтан». Ор-Иегуда, 2011 (ивр.).

вернуться

5

Флуссер Давид. Иосиф Флавий. И-м: Изд-во «Модан», 2018 (ивр.).

1
{"b":"870342","o":1}