Голубоглазый оглядел мое лицо, и я заметила, как его зрачки расширились и он на мгновение сжал губы. Всего секунда, но я успела это увидеть.

– Вы побледнели, все хорошо? – он провел ладонью по моей щеке.

Нет, не хорошо, вот сейчас я точно позорно упаду в обморок.

– Да, хорошо, извините, что вам пришлось меня ловить, – говорю и сама удивляюсь, как ровно и холодно звучит голос, словно живет отдельно от моего сердца.

Он молчал, и я осмелилась поднять на него глаза. Мужчина смотрел на мои губы не отрываясь, и я почувствовала, как он сильнее обхватил меня за талию, прижимая к себе. От неожиданности я надавила ему на плечи, останавливая. Он встряхнул головой, будто приходя в себя и тут же отпустил меня, убирая руки в карманы брюк и немного отдаляясь.

– Прошу прощения, – мужчина схмурил брови. – Как вас зовут?

– Ангелина, а вас?

Девочка, ты серьезно? Какое еще «а вас?»

– Артур, – он протянул руку, смотря прямо мне в глаза, без тени улыбки, – приятно познакомиться. Вы будете здесь работать?

Смотрю в шоке на его руку, потом поднимаю глаза и также без улыбки протягиваю свою:

– И мне приятно. Да, буду здесь работать несколько дней в неделю. А как вы догадались?

– Антонина сказала, мы пересеклись в фойе.

Он все также держит мою ладонь и не отпускает. Я смотрю в его глаза. Так мы и стояли эти секунды, не прерывая зрительный контакт. Вся эта ситуация выглядела очень комично, но я чувствовала себя так комфортно рядом с ним, будто все происходит правильно, как надо. Мы одновременно отпустили руки друг друга, и я почувствовала, как предательски начинаю краснеть.

На сцене что-то упало, и я обернулась, приходя в себя. Совсем забыла про репетицию и людей.

– Извините, я вас отвлекла.

Мужчина встал вровень со мной и тоже смотрел на сцену.

– Ничего страшного, эти оболтусы должны и без меня справляться, – он впервые улыбнулся и повернулся ко мне. – Давай перейдем на ты? Не люблю излишнюю офицальщину.

– Д-д-а, давайте. То есть давай, – от такого неожиданного вопроса я начала заикаться.

– Вот и отлично! – Артур хлопнул в ладоши и привлек внимание ребят. – Если хочешь, оставайся на репетицию, это иногда бывает очень забавно.

Он улыбнулся мне еще раз и пошел на сцену.

Я села на кресло, сняла куртку и положила ее на колени. Смотрю на то, что происходит на сцене и не могу сосредоточиться, мысли витают в другом месте. Артур. Конечно, я знала его имя, но познакомиться лично – это другое. Вспоминаю, как он держал меня за руку, а еще то, как я оступилась. Буду вспоминать этот момент каждый раз и краснеть. Ладно, ничего страшного. С каждым такое бывает. Впредь буду внимательна. Разум продолжает подкидывать воспоминания о его близости ко мне, руки на талии, то, как он прикасался к моей щеке и по телу снова прошла волна тепла. Мужчина, словно прочитав мои мысли, обернулся. В его глазах была задумчивость и какое-то сожаление. Я попыталась улыбнуться. Он, бросив взгляд на мои губы, свел брови и отвернулся, начав кричать парню неподалеку, что ему не мешало бы наконец выучить текст.

Я вздохнула, задумываясь о его реакции на меня. Будто я его раздражала своим присутствием, хотя он сам же предложил мне остаться и посмотреть репетицию. Вот и пойми, о чем думает этот мужчина.

Ко мне подходит Антонина и дает листок, на котором распечатано мое рабочее расписание, номера телефонов, имена коллег, начальника и заработная плата. Пробегаю глазами текст. Деньги меня не волнуют. А вот номера. Ага, надейся. Его телефона конечно же нет.

– Тебя все устраивает? – она садится рядом, чтобы не отвлекать громким разговором актеров.

– Конечно, более чем. Спасибо, – говорю искренне.

– Вот и отлично, милая. Ты сказала Артуру, что хочешь поговорить с ним и ребятами по поводу твоей статьи?

– Ох, забыла.

После такого знакомства у меня все вылетело из головы.

– Ничего, подойдем к ним после репетиции.

Мы обе засматриваемся на сцену. Артур показывает, как нужно отыгрывать эмоции, чтобы зритель поверил. Он так злиться профессионально, что я ему точно верю.

Еще минут двадцать ребята репетировали, носились по сцене и иногда подшучивали друг над другом.

– Давайте не сегодня закончим, вижу, все устали, – говорит Артур.

Мы с Антониной одновременно поднимаемся и подходим ближе к сцене.

– Артур, дорогой, – женщина окликает его, он поворачивается и смотрит на нас сверху вниз, – ты уже познакомился с Ангелиной?

Он переводит взгляд на меня и кивает вместо ответа.

– Она бы хотела задать вам пару вопросов по поводу работы для своей статьи.

Ребята перестали одеваться и подошли к нам, внимательно слушая. Смотрю на Артура и вижу, как он не добро сощурился после слов Антонины.

– Ты журналист? – его голос звучит жестко.

– Н-нет, редактор, – снова заикаюсь и не знаю, что еще сказать.

– Что за статья тогда такая? Насколько знаю, редакторы таким не занимаются.

Ух, не просто холодной голос, ледяной. У него похоже проблемы с журналистами.

Беру себя в руки. Не нужно так нервничать.

– Ты не много не прав насчет редакторов. Мы как универсальные солдаты. Можем и интервью взять, если нужно и статью написать. Но в отличии от журналистов мы не бегаем и не выискиваем скандальные сплетни. Мой начальник решил, что было бы неплохо рассказать читателю о новогодних спектаклях. Включить это в основной текст. А от себя я хочу добавить не много эмоций от актеров, чтобы зритель точно был заинтересован. Ничего сложного для меня, работа на один вечер. А я как раз так удачно устроилась сюда, – говорю это все на одном дыхании и вижу, как Артур расслабляется.

– Чего ты так бурно реагируешь, сынок? Аж девочку напугал своим напором, – Антонина положила руки на бока и посмотрела на него из-под очков.

Он смерил меня внимательным взглядом:

– Извини, не люблю журналистов. Лично к тебе это не относится. Поднимайся сюда к нам, поможем, чем сможем.

Я положила сумку и куртку на сиденье, достала блокнот и ручку и поднялась на сцену. Ребята поставили стулья и расселись полукругом, глядя на меня десятью парами глаз. Я смутилась от такого внимания. Артур стоял чуть справа и этим нервировал меня еще больше. Пауза затягивалась.

– Не волнуйся, мы не кусаемся, – он издевательски улыбнулся.

Посмотрела на него предупреждающе, тоже мне шутник. Я не много разозлилась на себя и это привело меня в чувства, сразу собрала все мысли воедино. Дальше дело пошло быстрее. Ребята с удовольствием рассказывали мне о постановке, а я делала пометки. Память у меня хорошая, но я все-равно стараюсь почти дословно все записывать. Так что приду домой и сразу перенесу все из блокнота в электронный вид. Я поблагодарила всех за сотрудничество, и актеры начали расходиться, не забыв прихватить с собой стулья.

Артур тоже попрощался с ребятами, напомнив им напоследок про текст, который нужно подтянуть к следующей репетиции. Мы остались на сцене одни.

Я дописывала в блокнот некоторые мысли, пока Артур убирал реквизит. Из-за кулис послышался грохот. Я вскочила от этого звука.

– Все нормально? – крикнула как можно громче.

В ответ тишина. Пошла посмотреть, что там происходит и чуть не засмеялась в голос от увиденного. Артур стоял на полусогнутых ногах и держал большое… эм… Что это вообще такое? Дерево что ли?

– Может перестанешь хихикать и поможешь мне?

Я тут же подошла, убрала упавший реквизит и помогла ему опереть дерево к стене. Мы отряхнулись и посмотрели друг на друга.

– Хорошая работа. Спасибо. А могла бы оставить меня здесь позориться под этим бревном.

– Да, упустила такой шанс, – осмелившись поддела его. – Зачем ты его вообще трогал?

– Я не трогал, передвинул вон ту скамью немного, – он показал на нее, – и как-то неудачно. Хорошо, что ты здесь была. Теперь я твой должник. Проси, что хочешь.

Тебя хочу. Тьфу, да о чем я вообще думаю?

– Ничего не нужно, – смущенно улыбаюсь.