Мощные крылья огромной птицы с силой молотили воздух. Ветер свистел в ушах. Внизу стремительно проносились леса и реки, а вокруг бушевали воздушные течения, но на спине птицы рух было относительно комфортно. С высоты было видно место, где упало солнце. Оно валялось на дне широченного кратера, медленно погружаясь в грунт. Окрестности были искорежены кратерами поменьше, куда угодили обломки светила. Теперь Хэнсон прикинул, что в диаметре небесное тело имело около трех миль.

Птица скользила над унылой местностью, истерзанной сильными ветрами. В мутном, зловещем свечении грибовидного облака равнина казалась еще печальнее. Вдруг путники увидели, как два человеческих тела стремительно пронеслись в сторону небесных прорех.

– Вот и еще кто-то воспарил, — заметил Борк. — Явно не яйцепоклонники. Воспаривших все больше и больше. Какая-то сила выдергивает их наружу — и так по всей планете.

Затем обвалился кусок купола площадью этак в половину квадратной мили. Птица рух хрипло каркнула и, яростно заработав гигантскими крыльями, увернулась от летящего обломка. В его кильватере образовалась воздушная яма, куда путники и ухнули — на несколько тысяч футов вглубь. Птица рух с большим трудом выровняла полет.

Птица прошла на бреющем полете над каким-то городом. В нем происходила гнусная вакханалия. При виде рух люди, забыв о низменных страстях, схватились за оружие. Снизу со свистом прилетела стая стрел — к счастью, припоздавшая.

– Они думают, во всем виноваты маги, — пояснил Борк, — а потому обстреливают все, что движется. Не стоит сейчас водить дружбу с сатерами, верно?

Нима демонстративно отодвинулась от брата.

– С тонущего корабля бегут только крысы!

– Когда я сбежал, никто и помыслить не мог, что корабль тонет, — напомнил ей Борк. — Между прочим, если бы ты не хлопала попусту глазами, а обратила внимание, куда мы летим, то поняла бы - я вернулся в экипаж! Я помирился с сатером Карфом, и в этот тяжкий час наш прадедушка был рад мне до безумия!

Нима обрадованно заулыбалась, а Хэнсон недоверчиво нахмурился.

– Это еще зачем? — спросил он. Борк посерьезнел:

– Один покойник, вернувшийся после воспарения, добавил к сказанному другими некое слово. Нет, я не буду отягощать твою душу этой вестью; хватит того, что это знаю я, к своему ужасу. Но теперь я твердо уверен: вылупления надо избежать любой ценой. Я и раньше кое в чем сомневался — не то, что наш друг Мейлок, который тоже слышал слова мертвеца, но стал вдвое фанатичнее прежнего. Возможно, вылуплению уже нельзя помешать, но я человек и не желаю поддаваться судьбе. Поэтому, хотя мне по-прежнему не нравятся многие дела сатеров» я вернулся к ним. Вскоре мы будем в лагере Карфа.

Куда ни кинь, всюду клин, рассудил Хэнсон. Раньше его мучала необходимость выбора между двумя путями. Теперь, когда они слились в один, альтернативы не оставалось: если даже Борк порвал с Сынами Яйца, связываться с ними просто опасно. Дэйв уставился на небо, отметив про себя, что добрая половина купола уже обвалилась. Уцелевшие части явно держались на честном слове. По-видимому, теперь было уже не важно: что он будет делать, на чьей стороне выступать — жизнь этой планеты подходила к концу.

Когда они добрались до величественной столицы — точнее, до ее жалких развалин, — стало значительно темнее. Погребальный костер солнца остался далеко на западе. Заметно холодало.

Птица рух снизилась к городу. Редкие прохожие поднимали к небу глаза и грозили кулаками, но обошлось без обстрела. Должно быть, у людей не хватало сил даже на ненависть. Несмотря на мрак (от электрических фонарей осталось одно воспоминание) Хэнсон сумел кое-что разглядеть. У него сложилось впечатление что сохранились лишь самые старые и уродливые здания. Честный камень и металл еще держались — в отличие от творений магии.

В одном из уцелевших домов, похоже, размещалась больница. Площадка перед ней была устлана людскими телами — по большей части, неподвижными. То ли мертвы, то ли в обмороке. Кряжистые мандрагоры носили трупы к огромному костру, пылавшему на соседней площади. По-видимому, здесь буйствовала эпидемия, против которой уже не находилось никаких средств.

Они полетели дальше, за городскую окраину, к стройплощадке, которую когда-то выделили Хэнсону. Рух начала снижаться, что позволяло увидеть некоторые подробности. На городском пляже собралась толпа. Люди намеревались изжарить на костре русалку, но вместо этого передрались. Вероятно, запасы еды иссякли не вчера и не позавчера.

Городок строителей тоже находился в плачевном состоянии. Целый ряд бытовок смела воздушная волна от падения огромного куска неба. Он валялся тут же, посверкивая несколькими звездами. Чуть подальше пылал яркий желтый огонек. Вероятно, сюда каким-то образом залетела крошка солнца. Ударившись об утес, она разбилась на множество осколков. Благодаря им на территории городка было относительно тепло и светло.

Палатки сгорели, но на месте главного «шапито» высилось новое здание. Очевидно, оно было построено наскоро из камней и срубленных деревьев без помощи какой-либо магии. Этот исполинский шалаш при всей своей неказистости в данных экстремальных условиях был замечательным укрытием. У шалаша Хэнсон увидел толпу ожидающих магов. Их было без малого сто, в том числе сатер Карф и сирза Гарм.

Мандрагоры согнали тычками Хэнсона вниз по лестнице к новостройке. Сатер Карф, жестом отослав их, обернулся к Хэнсону. Лицо старика походило на непроницаемую маску. С их прошлой встречи он, казалось, постарел на тысячу лет… Наконец Карф поднял руку в вялом приветственном жесте, вздохнул и медленно опустился на стул. Его лицо утратило свою железную целеустремленность, разрушаясь на глазах. Теперь он выглядел отчаявшимся больным стариком.

– Почини небо, Дэйв Хэнсон, — монотонно проговорил он. Маги за его спиной сердито зашумели, но сатер Карф лишь медленно покачал головой, не сводя глаз с Хэнсона.

– Нет. Что толку грозить суровыми карами, что толку пытать, если еще день, максимум неделя — и все окончательно пойдет прахом? Что толку выяснять причины дезертирства — ведь времени нет… Отремонтируй небо, Дэйв Хэнсон, и требуй любой награды. Теперь, когда астрология утратила материальность, мы бессильны. Отремонтируй небо, и мы наградим тебя сокровищами, о каких ты и не мечтал. Мы даже можем, изыскав способ, вернуть тебя в твой мир. Теперь ты практически бессмертен. Мы можем наполнить твою жизнь всевозможными наслаждениями. Алмазы — столько, что хватит купить целую империю! Если же захочешь насладиться местью, ты узнаешь мое тайное имя и имена всех присутствующих здесь. Можешь делать с нами все, что угодно. Только ПОЧИНИ НЕБО!