Галлей Тарад обретался в высокой башне, выраставшей из стены дворца эмира, правителя Хары. Тонкий силуэт белел на фоне ночного неба, усеянного звездами. В тишине спящего города далеко раздавался стук колотушки. Тук-тук, тук-тук.

Ветер донес еле слышный голос:

– В славном городе Хара все спокойно!

Стражники обходили кварталы, даря жителям иллюзию покоя и спокойствия.

Открытое пространство двора освещалось неверным светом трескучих факелов. Я тенью метнулся к башне и скрылся за выступом арки. Провел рукой по массивной двери с ровными рядами заклепок. Масленка из светлого металла легла в ладонь, пальцы тронул сложный геометрический орнамент, пара капель упала в замочную скважину. Небольшая заминка с отмычками, механизм замка легонько щелкнул. Еще несколько капель на петли. Осторожно приоткрыл. Замер, прислушался. Тихо. Спите спокойно славные жители Хары.

Пляшущий свет факелов блеснул на стойках с оружием, доспехах. На первом этаже хранилось снаряжение грозного практика. Порывом ветра взметнулся по винтовой лестнице. Жилые покои. Свет звезд проникал сквозь узкие высокие окна. В бесформенных очертаниях на полу угадывались подушки, мои ноги в тонких туфлях с загнутыми носками погрузились в густой ворс ковра. Восприятие указывало на живого у дальней стены.

Раздался щелчок пальцев, и в помещении вспыхнул свет алхимических светильников. Я невольно зажмурился.

– Так, так, так, – раздался спокойный голос, – Ужас Агбы!

Я приоткрыл один глаз. На низком помосте, застеленном разноцветными коврами, где преобладали темно-красные тона, среди небольших плотных подушек, на скрещенных ногах восседал мужчина. Ровная спина, гордо поднятая голова – не юнец и не старик. Рубленные волевые черты лица, синий халат, навернутая на голове чалма из той же синей ткани, и широкий черный пояс. Галлей Тарад, Пламя востока. Защитник Тары и причина заносчивости местного эмира.

Я ощутил ток Силы, которая закрутилась вокруг Галлея, и помещение заполнил рев пламени. Жар охватил меня, бессильно лизнул одежды, ручейки собрались в плотный жгут вдоль правой руки и с неприличным хлюпаньем втянулись в невидимый ободок кольца в районе среднего пальца. Мое проклятие и защита. Лишь волнение Силы напоминало о недавнем применении высокоуровневой техники.

– А?.. – неверяще округлил глаза практик.

Я провалился в Быстрый шаг, размылся тенью в воздухе, и отсеченная голова Галлея упала на деревянный помост, орошая кровью дорогие ковры. Они все слишком полагаются на дистанционные техники.

Я бесстрастно наклонился к поверженному практику, вытер меч полой синего халата. Заказ выполнен. В качестве подтверждения, ухватил отрубленную голову за короткие курчавые волосы и спрятал в пространственном кольце на среднем пальце. Проклятие мое и сила.

Прислушался, все так же тихо. Опять раздался вдалеке стук колотушки.

– В славном городе Хара все спокойно!

Я бесшумно скатился вниз по лестнице. Пора убираться из этого города. Галлея смахнули с шахматной доски, защитника Хары больше нет, и скоро здесь станет жарко. Я не ощутил даже мимолетного укола раскаяния.

Плоские крыши Хары, кубиками поднимались вверх и вниз, предлагая удобный путь для моего стремительного бега. Узкие улочки, тонкие шпили минаретов, купола дворцов за высокими стенами. Ближе к городским воротам ломаные артерии города стали выпрямляться, и уже несколько биений сердца я несся вдоль одной из них.

Мое погруженное в транс сознание отметило разыгрывавшуюся сцену. Один против десятка и не готов просить пощады. Раздался звон клинков, хрип умирающего, и храбрец невредимым отскочил в сторону.

Я ощутил какое-то смутное чувство и замедлил бег. Нет, меня не интересовала драка, и я не ощутил внезапного порыва нести справедливость. Просто… Интуиция. Я научился ей доверять. Если что-то царапнуло и подтолкнуло к действию – не отмахивайся.

Я присмотрел пустынную крышу, с которой должно быть удобно наблюдать, и ночной тенью сиганул туда. Скрипнул песок под туфлей. Выдохнул, опустился на скрещенные ноги, положил плашмя на колени меч и приготовился ждать. Немного времени до прихода Крушителя есть.

В тупике между трех домов было достаточно места для столкновения. Девять человек против одного, и один мертвец. Двое из нападавших держали по факелу, позволяя рассмотреть участников драки. Черная ткань намотана на голове, открыты лишь глаза, синие, сужающиеся к низу штаны, такого же цвета дишдаш, перетянутый широким поясом из черной ткани. Для банды слишком похоже на форму.

Их единственный противник облачен в темно-коричневую джелабу, лицо скрывалось под остроконечным капюшоном. В руке хищно поблескивала флисса. Прямой узкий клинок, заостренный с одной стороны и сужавшийся к острию. Не очень длинный, я бы оценил в два чи – в самый раз для столкновения на тесных улочках Хары.

Быстрый рывок, свет отразился от стали. Еще один противник вскрикнул и повалился на камень улицы. В ответ фигура в черной чалме сделала выпад. Человек в темно-коричневом балахоне отскочил и прижал руку с правого бока. Нападавшие оживились, разом кинулись всей толпой.

Зазвенели клинки, вскрикнул и повалился еще один синий. Отважный коричневый сделал длинный прыжок, оттолкнулся от стены и, крутанув сальто, перескочил через врагов. При выполнении пируэта остроконечный капюшон соскользнул, свет факелов отразился на белобрысых волосах.

Необычно для Великой пустыни. Даже мое лицо уроженца Империи не так бросается в глаза. Кочевники и светловолосый воин. Хм, кажется, я где-то слышал… Вспомнил. Его отец, как кость в горле калифа Агбы. Не удивлюсь, если он будет моим следующим заказом.

Воин пустыни застыл после приземления и лихорадочно рылся в одежде, силясь что-то найти. Но противники не дали ему такой возможности и опять набросились всем скопом. Звон клинков, белобрысый размылся в Быстром шаге, снова появился в чжане от нападавших, тяжело дыша и опираясь о стену. Хм, прирежут, и я ничего не узнаю. Придется вмешаться.

Я подхватил меч и оттолкнулся от крыши. Короткий полет, одежды трепещут от ветра. Я приземлился за синими. Быстрый шаг, я в гуще воинов. Блеск клинка, красные всполохи крови, хрипы. Самый смышленый с криком побежал к выходу, в панике забыв про факел, который он все так же продолжал держать над головой. На выходе из тупика он замер и повернулся ко мне лицом. Глаза лихорадочно блестели, последний, оставшийся в живых, молчал.

Я опустил клинок и неторопливо шагнул в его сторону. Кончик меча проскрежетал по каменным плитам, оставляя бороздку. Мне не заказана твоя смерть синий, я даю тебе возможность сбежать. Мерный скрежет стали о камни и еще один шаг. Синий вскрикнул, факел по дуге полетел в мою сторону. Я лениво уклонился и убрал меч.

Щелчок. Удар отбросил меня к стене дома. Я схватился за арбалетный болт, который торчал из живота. Грохот от падения твердого предмета, который отскочил от каменных плит, и топот убегающих ног. Тишина. Я чувствовал, как жизнь по капле уходит из меня. Глупо.

Возомнил себя неуязвимым, поиграл в благородство и сдохнешь, как безродная собака! Наследники Кира не найдены, путь домой все так же не достижим. Последние годы я и так барахтался на голом упрямстве, не веря в победу и не ожидая подарков судьбы. Шах и мат. Я закрыл глаза.

Шорох одежд, жаркое дыхание надо мной.

– Ох, Пожирателям в глотку! Он умер!

Недолгая тишина, острожное прикосновение сквозь одежду и обрадованный голос зачастил:

– Нет! Возрадуйтесь Кормчие, он жив! Так сейчас… Да, где же!

Я приоткрыл один глаз. При такой суете было сложно предаваться скорби и жалости к себе и ожидать смерти.

Надо мной склонилось встревоженное лицо молодого парня. Светлые, растрепанные волосы, широко распахнутые голубые глаза, светлая кожа. Не белая нет, Великая пустыня не терпела вещей неопаленных ее дыханием, но светлее, чем у коренных народов. Абдур из племени Пустынных львов. Его отец Агриб Ибн Зар был шейхом этих многочисленных и крайне воинственных сынов пустыни. Сила, с которой даже калиф Агбы должен был считаться.