Сулейман, переговорив по-татарски с Али, заверил, что хозяин позаботится о них и уехал.

Ада и Даня залезли с ногами на широкий восточный диван, Али распорядился, чтобы молчаливые татарские девушки в хиджабах подали им зелёный чай и восточные сладости.

— У Игоря проблемы — решился на откровение Даня.

— У всех проблемы — отрезала Ада, давая понять, что судьба этой сволочи её не интересует.

— У Анри ВИЧ… Игорь ухаживает за ним. Боится сделать анализ…

— Так ему и надо.

— Не будь жестокой. Мне надо поехать…

— Чтобы заразиться?

Но увидев страдание на лице друга, осеклась. Обняла его, — пойми, Игорь тебя предал. Променял на другого. Ты там лишний. С этим надо научиться жить. Посмотри на меня. Я же учусь. Не помчалась за Фло. Потому, что бессмысленно. Мы с тобой оба выброшены из нормальной жизни. Оба на обочине. Никто не виноват. Так природа захотела. Можно, конечно, воспротивиться. И что это даст? Приведёт к смерти либо нас, либо тех, кого мы любим.

— Предлагаешь всю оставшуюся жизнь сидеть вот так. Пить чай и любоваться горами?

— Мы живы, здоровы. Мы научились терпеть. Скоро у нас будет много денег. Очень много. Придумаем себе какую-нибудь новую жизнь. Можем путешествовать по миру.

— Зачем? Жить — значит обмениваться энергией. Если она остаётся в тебе, начинаешь окисляться, как старые батарейки…

Аде стало жалко Даню. Она подумала, что он ещё более несчастлив, чем она. Поэтому довольно бодро заявила:

— В безнадежности тоже есть свой кайф. Не нужно мечтать, завидовать. А жить каждой минутой! Мы с тобой обязательно что-нибудь придумаем…

— Что?

— Поженимся. Усыновим ребёнка. А может, и мальчика, и девочку. Сделаем вид, что я их родила. И будет у нас праздник. Потом, когда-нибудь ты встретишь хорошего парня и влюбишься. Я даже не против, чтобы он присоединился к нашей семье. Представляешь, как будет здорово!

Даня посмотрел на неё, широко распахнув свои мохнатые рыжие ресницы.

— Такое возможно?

— Почему нет? Это лучше, чем загибаться от СПИДа в парижском госпитале.

Даня заплакал и положил ей голову на грудь.

Глава восемьдесят восьмая

По указанному Лидос адресу Фло нашёл многоэтажный, заселенный черными, дом.

Белые лица на улице попадались редко. В основном с собаками на поводке или с громоздкими чемоданами на колёсиках. Он подошёл к телефону-автомату и позвонил Фелиции.

— Я на месте. Подъезжай на улицу Рике к ювелирному. Жди меня там.

— Когда?

— Прямо сейчас и езжай. Я не собираюсь задерживаться.

Повесил трубку, закурил. Подошёл к подросткам, толкущимся возле обшарпанного подъезда.

— Привет, ребята. Я тут ищу одного русского… Знаете где он живёт?

— Чего хочешь?

— Он мне вроде денег должен.

— А нам?

— Вам само собой. Вот от меня, — и протянул десять евро, — а от него получите после нашей встречи.

Один из более взрослых вызвался показать.

— Пошли.

И они скрылись в подъезде.

Оставшиеся обменялись подозрительными взглядами.

Они решили, что нужно поставить в известность Чисамбу и поручили самому младшему:

— Беги, предупреди.

Фло остановился возле двери, указанной проводником.

— Вы тут сами. Встретимся на улице — и подросток исчез.

На долгий стук в дверь, наконец, кто-то спросил:

— Какого чёрта?

— От Буйка — крикнул Фло.

Дверь открылась. За ней стоял Пётр Петрович. Удивился, увидев Фло.

— Меня мадам Лида прислала.

— Заходи, только руки подними.

Фло сделал несколько шагов внутрь квартиры. Поднял руки. Пётр Петрович хлопнул его по подмышкам, проверяя наличие пистолета. В ответ Фло обеими руками ударил его по ушам с такой силой, что Лойер рухнул ему под ноги.

Фло ногой толкнул входную дверь, она захлопнулась за ним. Взял Лойера за шиворот и потащил в комнату. На журнальном столике лежал недоеденный биг мак.

Петр Петрович пришел в себя:

— Чего надо?! — закричал он.

— Ничего… Привет от Лиды, — достал из-за пояса пистолет. Взвёл курок.

Лойер завизжал, как резанный:

— Не делай этого!

Рука Фло дрогнула. Одно дело стрелять, когда на тебя наставлены пистолеты. Совсем другое, целиться в лоб беззащитного человека. Фло не испытывал жалости к Лойеру, просто не мог нажать на курок. Ужас, застывший в глазах жертвы передался ему самому.

— Я тебе дам денег, — продолжал скулить Петр Петрович, — скажи сколько… получишь сразу… только не стреляй!

В дверь кто-то громко постучал, Фло оглянулся. Этого хватило, чтобы Лойер впился ледяными пальцами в запястье руки, державшей пистолет. Фло нанес ему удар левой прямо в висок. Петр Петрович взвыл от боли и разжал пальцы.

Глава восемьдесят девятая

Чисамба стоял перед дверью с обрезом в руках. Двое его подручных оставались за его спиной. Истошный крик Лойера заставил их действовать. Толстяк кивнул головой, и подручные двумя ударами ног выбили двери. Чисамба, не раздумывая, выстрелил в потолок.

Фло бросил Лойера и одним прыжком спрятался за большое кресло. Подручные толстяка выхватили пистолеты. На этот раз Фло не дрогнул. Выстрелил дважды. Все трое повалились на пол. Один из негров вскрикнул. Петр Петрович замер. Чисамба долбанул из обреза в сторону кресла. Пуля прошила спинку рядом с головой Фло. Он ответил своим выстрелом и, пригибаясь, проскочил в смежную комнату. Вслед ему полетели пули.

Фло подбежал к окну. Запрыгнул на подоконник. Выглянул. За окном по стене проходил широкий карниз. Нужно было пройти по нему метров десять на высоте седьмого этажа, чтобы добраться до крыши другого знания. В проеме двери появился один из негров-подручных. Фло выстрелил и, не ожидая, пока тот упадет, ступил ногой на карниз.

Выстрел Фло охладил пыл нападавших. И не смотря на то, что Петр Петрович кричал:

— Уйдет! Уйдет!

Чисамба предпочел не лезть на рожон. К тому же в дверях возникли двое полицейских. Один из них спросил:

— Что за шум?

— Нас хотели ограбить… — Чисамба ткнул обрезом в сторону смежной комнаты.

— Брось эту штуку! — приказал полицейский.

Петр Петрович понял, что спасен.

Глава девяностая

Фло мелкими шагами пробирался по карнизу. В любой момент мог прозвучать выстрел в спину, поэтому не думал о высоте, на которой находился. Видел перед собой только приближавшийся спасительный край крыши.

Не видел и того, как из окна высунулся полицейский. Не слышал его крика и приказа остановиться. С облегчением добрался до конца карниза. Спрыгнул и тут же юркнул в чердачное окно. Пересек затхлый чердак, бросил пистолет, вышел на лестничную клетку.

На улице ничего подозрительного не обнаружил и, стараясь держаться спокойно, пошел в сторону улицы Рике, где его возле ювелирного магазина должна была ждать в машине Фелиция.

Прохожие не обращали на него внимания. Кровавая разборка осталась позади. Фло старался не думать о её последствиях. Остались там трупы или раненые теперь не имело значения. Главное, он остался жив. Теперь нужно залечь у Фелиции и какое-то время переждать, поскольку Лойер начнет его искать по всему Парижу.

Фло свернул на нужную улицу и сразу увидел красную «Лянчу». «Молодец, Фелиции, не подвела» — подумал он и направился к машине.

Не успел открыть дверцу, как сзади его кто-то толкнул внутрь салона. С другой стороны заскочил парень в штатском, а с переднего сиденья развернулся седой мужчина с черными крашеными усами.

— Комиссар Дюфур, — представился он и предупредил — вы арестованы. В ваших интересах не сопротивляться.

Фло оказался между двумя одетыми в гражданку полицейскими. Один навел на него пистолет, другой быстро защёлкнул на его запястьях наручники.

Глава девяносто первая

Гуля тихо спала, положив голову на плечо Кутуза. Два дня они не покидали квартирку, которую когда-то Юлий Юрьевич снял для Ады. Гуля истосковалась по мужской ласке, а Кутуз открыл в ней потрясающую любовницу. В минуты полной расслабленности она возвращалась к навязчивым вопросам об участии в американском мюзикле. Кутуз заверял, что договор будет подписан. Гуля не верила, но и прогонять его не хотела. Оба с удовольствием выпадали из реальности. Но она напомнила о себе требовательным резким звонком мобильного.