Внедрить в окружение шейха смазливую девчонку не трудно. И уложить в его постель не проблема. Главное, чтобы после его смерти, Ада смогла спастись от расправы. Шейха охраняли профессионалы высочайшего класса, к тому же отъявленные головорезы. Шейх знал, что о его поддержке террористов известно ЦРУ. Но, в то же время, давал понять, что его гибель повлечёт за собой многочисленные кровавые теракты. Такой баланс его безопасности сохранялся уже несколько лет. И тут удача сама пришла в руки Юлия Юрьевича. После неудачной морской прогулки шейх простудился и у него проявился артрит. С раздутыми коленями и локтями его срочно госпитализировали в престижную парижскую клинику. Юлию Юрьевичу организация согласилась помочь внедрить Аду в состав медперсонала. Остальное он должен был сделать сам. Вернее Ада.

— Как его зовут? — отрешенно спросила она.

— Шейх Рашид аль Мансур.

— Только шейхов мне и не хватало… — и взялась за справочник массажиста.

Глава седьмая

Петру Петровичу стоило немалых трудов разыскать в Париже Владимира Бубкова. Это был известный в преступном мире киллер по кличке Буёк. В начале двухтысячных сумел выжить в жестокой перестрелке и смотался в Испанию. Там, скрываясь ото всех, дождался, пока все его враги перебьют друг друга, и со спокойной душой переместился в Париж. Легализовался и открыл контору по сопровождению российских бизнесменов. Для начала организовал ограбление нескольких видных особ, а потом предложил услуги по охране их пребывания в Париже. И дело пошло.

Лойера Буёк встретил как старого друга. То есть настороженно.

— Как ты меня разыскал?

— А, Буёк, обижаешь, с моими связями…

Они встретились в районе Северного вокзала на улице оккупированной индийскими мигрантами и ресторанами.

В один из таких ресторанов Буёк предложил зайти. Заказал чай с молоком и пончики из рисовой муки.

— Любишь индусскую кухню? — спросил Пётр Петрович.

— Нет. Привык. Здесь район неспокойный, криминальный. Полиция редко заглядывает. Туристы не шастают. Французы тоже. Поэтому живу без проблем. Пару раз объяснил аборигенам, что меня надо уважать. Подействовало. А тебя что привело?

— Расслабься, Буёк. Наклёвывается хорошее дельце.

— О, я отошел. Тут строго, чуть, что и высылают.

— Больше мне обратиться не к кому. Ты знаешь, я мелочевкой не занимаюсь…

— Послушать можно — согласился бывший киллер. Правда, сейчас он больше напоминал располневшего парижского добряка.

Лойер поведал историю Лидос и диадемы. Буёк слушал, не перебивая, поедая при этом пончики, а когда Петр Петрович закончил, спросил:

— Ты уверен, что настоящая у Лидос?

— Уверен.

— Это, же, какие бабки!..

— Вот и я о том же.

— Хорошо, подыщу тебе рядом квартиру и начнем! — по-деловому подытожил Буёк, давая понять, что въехал в ситуацию.

Глава восьмая

Первый день работы в клинике прошел для Ады на удивление незаметно. На неё никто не обращал внимания. Действия персонала были чётко расписаны и доведены до автоматизма. Никаких посторонних взглядов и эмоций. Сначала в длинном пятиэтажном здании клиники она, молча, выполняла указания: заполните это, подпишитесь здесь, ждите там, посидите в холле, ждите, вас позовут, можете выпить кофе. К концу дня она уже переоделась в салатового цвета униформу и стала еще незаметней.

Наконец, ее завели в отделение массажа и представили огромной негритянке грубо слепленной из грязной глины:

— Стажер Адель Валевска.

Та, молча, кивнула головой:

— Ладно, разберемся, — ткнула пальцем в кресло — садись.

После чего вышла из кабинета, оставив Аду в одиночестве и недоумении.

Перед тем, как отправить Аду в клинику Юлий Юрьевич долго объяснял, как себя следует там вести. Его длинное напутствие можно было выразить в нескольких словах: молчи, никуда не суйся, выполняй то, что говорят.

Ада была уверена, что без знания лечебного массажа, без беглого изъяснения по-французски, она вызовет подозрения. Но, пробыв целый день в клинике, поняла, что там вообще никому ни до кого дела нет. Среди медперсонала оказалось так много арабов, негров и азиатов, что она, глядя на них, совсем расслабилась. Поэтому, когда её новая знакомая вернулась в кабинет, Ада улыбнулась и сказала по-французски, не заботясь об акценте:

— Здорово тут у вас.

— Меня зовут Николь. Я сама из Дор де Франса. У нас там совсем другая жизнь.

— Это где?

— Мартиника. Когда приехала в Париж даже плакала. А сейчас, видишь, ведущий специалист. Поэтому слушай меня и ничего не бойся.

Глава девятая

Назад из клиники Аде пришлось добираться самой. Юлий Юрьевич решил не облегчать ей период адаптации. Она дошла до площади Виктора Гюго, спустилась в метро и доехала до Пигаль. Там на бульваре находился небольшой супермаркет, в котором Ада приноровилась покупать продукты. Похож он был нашу «Пятерочку», только погрязней и бестолковей. Зато цены приемлемые. Получалось питаться намного дешевле, чем в кафе.

Оставив рюкзачок у ног высоченного негра, присматривавшим за сумками покупателей, хотела уже идти в торговый зал. И нос к носу столкнулась с Гулей.

От неожиданности обе вскрикнули. Да так громко, что негр участливо спросил:

— Мадемуазель, что-то не так?

— Откуда? — вырвалось у обеих.

Подруги смотрели друг на друга и не верили своим глазам.

Все оказалось просто. После того, как исчезла Лидос и поползли слухи, что арестовали Аду, Гуля со страхом подумала, что же её ждет в Москве? А тут в гости к девочками из балета пришла их старая знакомая, которая теперь танцует в «Мулен Руж».

Посмотрела на Гулю и сказала: — «Вот, таких у нас берут!». Этого оказалось достаточно.

Перед тем, как садиться в автобус, чтобы ехать в аэропорт, Гуля с сумкой вышла на улицу. Спряталась в соседнем кафе, оттуда позвонила и сказала, что остается. Видела через окно, как возмущался Лейфель и как девушки мотали головами и хихикали. Минут пятнадцать ее телефон звонил, не переставая. Потом все сели в автобус и уехали…

Ада, слушала подругу, затаив дыхание. Она привела Гулю в свою убогую студио. Налила вино, нарезала сыры и разогрела пиццу.

— И что дальше?

— Ужас… — Гуля немного успокоилась. Возникновение Ады впервые за всё время с момента отъезда коллектива вернуло ее к реальности. До этого она существовала в каком-то ирреальном мире. Началось это с её появления в «Мулен Руж».

— Представляешь, — продолжала Гуля, — пришла, спрашиваю, как устроиться танцовщицей. Меня сразу направили к какому-то менеджеру. Он, наверное, поляк, но точно голубой. Познакомился с улыбкой. Говорил, что видел наш коллектив. Предложил тут же выйти на подиум и сделать несколько движений. Я и ногу задрать не успела, а он: «Все, хватит, спасибо». У них оказывается, чтобы попасть на кастинг, нужно брать платные уроки хореографии. Меня тут же определили меня в группу. Мне, аж, нехорошо стало! Жить негде, денег нет! Какие уроки! Хорошо, там одна сербка оказалась.

По-русски говорит. Радмила. Взяла меня к себе жить. И на работу устроила.

— Какую? — удивилась Ада.

— В секс-бар, тут неподалеку, на Фрошо.

— Проституткой?! — ужаснулась Ада.

— Нет. Моя задача — разводить клиентов на спиртное. Ну, прикид, конечно, из ближайшего секс шопа.

— А если он захочет?

— Для этого есть другие девушки. Моя задача, чтобы он в баре как можно больше денег оставил. Многим продолжение уже не нужно.

— Сколько же тебе пить приходится?

— В основном болтать. Народ-то всё больше из бывшего союза. С ними, главное, сразу вступить в дружеские отношения.

— Ну, ты вообще… — восхищенно отреагировала Ада. И они выпили за встречу.

Глава десятая

Буёк и впрямь удачно обосновался в чёрном районе. Квартира с двумя спальнями, кухней и окном в ванной комнате. В подъезде было грязновато и полно черных детей. Но перед Буйком они, молча, расступались.