— Прости меня, отец. Это страх заставляет меня так говорить. Великий страх. Этот страх вселило в меня твоё поведение.
— Я же говорю тебе, что разыскиваю девушку, в которую влюблён твой брат Рикки. Её зовут Фатиме, и я...
— Это правда? — улыбнулся Джалла.
— Клянусь Аллахом! По дороге я услышал разговор о тебе и потому пошёл за девушками и тем мужчиной с осликом.
— Тау! Пусть будет так, как ты говоришь. Ты остаёшься один. Солнце уже высоко. Скоро трава совсем пересохнет.
— Иди с миром! — Старик поглаживал бороду и бормотал в неё: — Какие мускулы! Совсем не похож на гибкого стройного сына фулани.
Мычали зебу. Стучали друг о друга широко расставленные крутые рога. Плясали горбы. Всегда самая трудная часть дела — расшевелить зебу, привести их в движение. Когда они поймут, что от них требуется, всё становится просто. Тогда мешают только телята. Джалла щёлкнул кнутом. Кай! Он цокал языком, поддразнивал одну корову, окликал другую по имени. Хороший пастух должен знать в своём стаде всех зебу по имени, масти и привычкам.
Сансай радовался, что его сын такой искусный пастух. Очень скоро Джалле удалось направить стадо по старым следам, и теперь он стоял в стороне, опершись на палку, насвистывал, напевал и посматривал на скот, лениво спускавшийся к реке. Джалла глотнул из фляжки и пошёл за стадом.
— Отец, жди меня! — крикнул он находу. — Я вернусь на закате.
Мей Сансай привстал и помахал ему рукой.
— Да благословит тебя Аллах, сын мой!
Джалла загнал зебу в реку, а сам остановился поодаль и стал смотреть, как они шлёпают по воде.
Глава V
Коровы вошли в воду, ему не надо было погонять их, и он поднялся на маленький холмик поодаль. Оттуда он видел всё стадо, разбредшееся по плоским лугам вдоль обоих берегов. Коровы знали свой край не хуже его, и ему оставалось лишь сесть в сторонке и поглядывать. Когда солнце начнёт клониться к горизонту, он поведёт стадо домой и по пути заглянет к Дого. Дого всегда рад ему.
Джалла сидел, широко расставив колени и опершись на палку. Взгляд бродил по саванне. Странной жизнью живут эти края! В базарный день все дороги забиты, а в будни, когда солнце так же нещадно бьёт по траве, боярышнику и гардениям, на этих раскалённых тропах не встретишь ни души. Трава уже теряет вкус. Надо всерьёз думать о новом становище. Он отправится на юг, к берегам Великой реки.
Вдруг ему показалось, что вдали что-то движется, и, пристально вглядевшись, он увидел две человеческие фигуры, разорвавшие черту горизонта. обе были закутаны в одежды и двигались медленно, с трудом. Джалла наблюдал за ними без особого интереса. В саванне обитает немало народа, и беспокоиться нет причин. Однако вскоре он понял, что видит женщину и подростка. Они о чём-то говорили и размахивали руками. Через несколько мгновений они повернули и исчезли в кустах.
К вечеру Джалла собрал стадо и погнал домой. Ему приятно было видеть две свои хижины, сулившие всепонимающую улыбку отца. Он загнал скот и вошёл в хижину. Мей Сансая в ней не было. Он бросился к соседней хижине. Заглянул в дверь и отпрянул: на циновке крепко спала женщина с маленьким ребёнком. Рядом с ней спала девочка.
Он вошёл в хижину и потряс женщину за плечо.
— Кай! Что случилось?
Она вздрогнула.
— Кто это?
И тут Джалла увидел её лицо.
— Мать? — воскликнул он, ударив себя в грудь. — Аллах, снизойди к нам!
— Джалла, родной!
— Отчего ты здесь, мать? Кто указал тебе дорогу?
Лейбе заворочалась, и он поднял её на руки.
— Дорогая сестра! ты уже совсем взрослая! — он потрепал её по щеке.
— Да, — сказала Шайту, — Она уже три года как помолвлена. Слава Аллаху, в этих краях ты очень известный человек, Джалла. Я всюду спрашивала о тебе, и мне указали твою стоянку.
— О, мать! Как возрадовалось моё сердце при виде тебя...
— А отец твой был здесь? Он убежал из дому и...
— Так вот отчего ты здесь!
— Да, да. Мы были в пути целых три дня... У нас не было ни крошки еды.
— Не беспокойся. Еды у меня сколько угодно, и ты скоро увидишь отца. — Он направился к выходу, но у дверей остановился и сказал: — Наверно, это вас я видел днём.
— Ты был со стадом?
— Да. Я увидел вас и удивился, куда это идут женщина и маленькая девочка. Сейчас я принесу вам еды, а Мей Сансай скоро вернётся. Я думаю...
— Так он был здесь? — с волнением перебила его Шайту.
— Клянусь Аллахом! Тот, кого ты ищешь, где-то поблизости.
— Но мы его не встретили.
У Джаллы душа ушла в пятки. Он гнал от себя страшную мысль. Этого не может быть! В горле у него пересохло.
— Вы... его... не встретили?
— Мы и следов его не видели. Клянусь Аллахом!
— Аллах не допустит этого. Нет, я уверен, он скоро...
Они отправились искать его, и Джалла всё время с ужасом думал, не случилось ли с ним самое страшное. Он не переставая твердил матери, что отец, вероятно, пошёл за какой-нибудь травой или корнем, но чем дольше они искали его, тем яснее становилось, что отец и не собирался возвращаться.
— Он ушёл, — вздохнул Джалла. И затем тихо проговорил, словно обращаясь к самому себе: — Он заболел. Это сокуго.
— Так ты об этом знаешь?
— Было у меня такое подозрение. Но он сказал, что ищет Фатиме. Не знаю, чему и верить.
Шайту ничего не ответила. Мрак уже окутывал саванну, когда они возвращались к хижинам. Лейбе, засунув палец в рот, смотрела на своего взрослого брата.
— Они сожгли наш дом, — сказала она. — Они побили нас. Наверно, они угнали с собой Рикку. Аллах нашлёт на них чуму! — Лейбе заплакала.
— Но я ничего не знал! Когда это случилось?
— Ночью после того, как ушёл Мей Сансай. Но что бы ты мог сделать, Джалла, даже если бы знал? Ты живёшь так далеко от нас. Три дня пути. Да у тебя и своих забот полные руки.
— Это верно. И всё же так это оставить нельзя. Мы должны разыскать Рикку, мы должны удержать отца, чтобы он не бегал за тенью птицы.
Поздним вечером они сидели у костра, и Джалла с радостью отведал ужин, приготовленный руками матери. Он любовался ею: она была очень красива для своего возраста. Она так много делала для всех, но всё же судьба была к ней не слишком милостива. Он чувствовал, что обязан хоть как-то облегчить её жизнь.
— Спасибо, мне очень понравилось, — сказал он, захватывая пальцами последнюю щепотку риса. Ах, если бы ты попробовала патури, которое приготовили мы с отцом!
— Вкусное? — спросила Лейбе.
— Ещё бы, клянусь Аллахом! — рассмеялся он.
Лейбе улыбнулась.
— Но вы нам ничего не оставили.
— Разве я знал, что вы придёте? Но давайте поговорим о Рику. Вот если бы он пришёл сюда с вами!
— Мы не видели его, Джалла, сын мой. Когда вспыхнул дом, мне пришлось спасать малыша и Лейбе. Я искала Рикку, но не могла найти.
— Может быть, его увели люди Ардо, — сказала Лейбе.
— Ничего не случится с моим сыном! Аллах поможет ему спастись. С ним ничего не случится. Я знаю Рикку. Если даже они угнали его, он сумеет бежать. Негодяи!
Поужинав, они ещё долго сидели у костра и говорили. Было уже очень, очень поздно, когда усталая тень пожелала им мира. Шайту и Джалла подняли глаза — перед ними стоял Рикку. Он опирался на палку, казалось, он вот-вот упадёт. Прихрамывая, он подошёл к ним ближе, молча, без улыбки. Лицо его распухло и было покрыто рубцами. Мать, брат и сестра бросились к нему.
— Рикку, сын мой! Аллах спас тебя для меня. Давай сюда суму и палку. Садись, тут есть рис и масло. И горячая вода.
Рикку последовал за матерью и уселся на козью шкуру. Когда ему дали рис, он с жадностью набросился на него.
— Кто показал тебе дорогу?
— Здешние люди.
— Я очень счастлива, Рикку. Сейчас вскипит вода. Когда ты умоешься, я перевяжу тебе раны.
— Спасибо, мать.
Он поел, и силы как будто вернулись к нему. Он стал рассказывать им, как люди Ардо, забрав всё, что хотели, избили его и он потерял сознание. Так он лежал у одной из сгоревших хижин, пока его не заметил человек, который пришёл к Мей Сансаю. Но я решил преследовать их. По дороге мне рассказали о вас, и мне показали эту стоянку. Джалла, все в саванне знают тебя, я очень этим горжусь. — Он попросил воды и омыл руки. — Видите, какой Ардо? Он в вождях долго не продержится. Он верит в насилие. Люди уже ворчат. Если бы наш отец не покинул нас!
