Им нравилось слушать истории о древнеиранском герое Рустаме, который на дуэли невольно убил собственного сына Сухраба; сказки об Али-Бабе и сорока разбойниках, о лампе Аладдина, а также истории из Корана, которые Фатима переделывала на свой лад. Если она рассказывала, как жена Потифара, Зулейка, влюбилась в Иосифа, все автоматически поворачивались к своей спутнице Зулейке и улыбались ей. В рассказах Фатимы египтянка не была развратной грешницей, а лишь нежной возлюбленной, перед которой юный Иосиф не смел поднять глаз. Постепенно в рассказах Фатимы у каждой из девочек появился свой аналог, с которым она втайне сравнивала себя или сравнивала других.

Время от времени девушки устраивали банкет, на котором подавали изысканные блюда и напитки. В такие дни Апама бывала особенно злобной, а Мириам тихо сияла. Среди девушек ходили слухи , что Мириам добилась от Саидуны разрешения на эти праздники в качестве утешения для своих спутниц. Апаме было горько, что ей приходится готовить на этих праздниках.

В таких случаях евнухи приносили улов рыбы, и Моад с Мустафой первым делом отправлялись утром с луками и соколами на охоту за птицей. Они плыли на лодке по длинному каналу, пока не достигали участка берега, где дикая растительность простиралась до отвесных скал у подножия Эльбурса. Это место было раем для охотников.

Однажды Халима спросила Мириам, может ли она присоединиться к охотникам в буше, но Мириам решила, что это слишком опасное путешествие для девушки. Она посоветовала ей присоединиться к Ади, который собирался отправиться на остров скота за домашней птицей и яйцами.

Ади усадил Халиму в лодку и отправился грести по каналу вслед за охотниками. Где-то на середине канала он свернул в приток и уверенными взмахами весла стал приближаться к острову, где содержались домашние и сельскохозяйственные животные.

Это было потрясающее утро. Солнце еще не добралось до долины, но его лучи уже позолотили горные склоны и заснеженные вершины. Сотни птиц щебетали и пели. Другие плескались в воде, взлетали и ныряли за рыбой. У берега росли высокие камыши, ирисы и кувшинки. Серебристая цапля стояла в воде по брюхо и тыкала длинным клювом в дно. Увидев лодку, мирно скользящую по поверхности воды, она гордо выпрямилась. Взмахнув хохолком, она волшебным образом подняла ноги из воды и направилась к берегу.

Халима смотрела на него в полном восторге.

"Он не боится, - сказала она, - просто сердится, что мы прервали его завтрак".

"Да, все животные, которых мы держим в садах, вполне приручаемы, - согласился Ади. "Никто не причиняет им вреда".

Они подошли к цапле, но птица не обратила на них внимания, спокойно оглаживая себя клювом.

То тут, то там поблескивала рыбка, набросившаяся на муху. Стрекозы колыхались и порхали над поверхностью воды. Несмотря на все это оживление, во всей этой сцене было что-то торжественное.

"Как все это красиво!" воскликнула Халима.

"Да, это красиво, - уныло сказал Ади. "Но свобода гораздо прекраснее".

Халима была озадачена.

"Свобода, говоришь? Разве мы не живем здесь в условиях свободы?"

"Ты не понимаешь, потому что ты женщина. Говорю тебе, шакал, голодающий в пустыне, счастливее, чем сытый лев в клетке".

Халима покачала головой, не понимая.

"Мы в клетке?" - спросила она.

Ади улыбнулся.

"Я просто разговаривал", - сказал он. "Давай забудем об этом сейчас. Мы на месте".

Лодка причалила к берегу, и они вышли на сушу. Едва заметная тропинка вела через густой подлесок из ив и тополей. Они добрались до скалистого гребня, где росло множество диковинных трав и редких цветов. Затем они направились по широкому лугу, который заканчивался рощей деревьев, из которой доносились вопли, визг и дикое рычание.

Халима робко взяла Ади за руку. На краю рощи она увидела большие клетки с порхающими птицами и вышагивающими животными. Когда они приблизились, некоторые из птиц в панике бросились на прутья, а два крупных диких леопарда набросились на них с яростным фырканьем.

Халима задрожала. Ади поставил большую корзину, которую принес с собой, и начал кормить зверей. Постепенно животные успокоились, и каждый из них стал есть свою пищу.

"Обычно этим занимаются Моад и Мустафа, - сказал Ади. "Но сегодня они ушли на охоту, так что работа перешла ко мне".

За кустами был спрятан длинный, низко нависающий курятник для домашней птицы. Ади забрался в него и стал собирать яйца и складывать их в маленькую корзинку.

"А теперь уходите отсюда, - сказал он, неловко улыбаясь. "У меня есть кое-какая работа, которую вы не должны видеть".

Халима поспешила прочь, к клеткам. Тем временем Ади задушил несколько кур, уток и гусей. Крики птиц поразили Халиму до глубины души. В ужасе она прижала руки к ушам.

Ади вернулся из курятника. Он набросил тряпку на мертвую птицу, а затем показал Халиме некоторых животных.

"Если бы эти два леопарда были свободны, как Ариман, они бы разорвали меня на куски, не так ли?" вслух размышляла Халима.

"Может быть. Или они могут убежать. Леопарды боятся людей".

"Тогда почему вы держите их в клетках?"

"Они нужны Саидуне для потомства. Они - товарищи, и Сайидуна хочет, чтобы мы вырастили ему охотничьих животных. У него много друзей-принцев, и именно этим людям он их подарит".

"Правда ли, что молодые леопарды похожи на котят?"

"Да, это так. Только они симпатичнее и намного смешнее".

"Я бы хотел иметь одну".

"Если вы будете хорошо себя вести, я принесу вам одного, чтобы вы оставили его себе, пока он еще молод".

"Неужели вы думаете, что Сайидуна позволит это сделать?"

Ади улыбнулся.

"У вас влиятельные друзья".

Халима покраснела. Она знала, что он имел в виду Мириам.

"Почему Апама ненавидит тебя?" - спросила она.

"О, она ненавидит весь мир. Правда, она боится Саидуну. Но особенно она ненавидит меня, потому что однажды я... как бы это сказать..."

"Скажи мне, Ади, скажи мне!"

"Это глупо. Только, пожалуйста, никому об этом не рассказывай. Видишь ли, когда Апама только приехала в сад, она постоянно намекала на то, как они с Саидуной были близки много лет назад и как он отдал ей свое сердце в Кабуле. Она хотела дать нам понять, что теперь, когда Саидуна стал могущественным, он вызвал ее в замок по тем же причинам. Она вела себя высокомерно, одевалась в шелка, украшала себя драгоценностями, красила лицо, ходила с загадочной улыбкой и постоянно насмехалась над всеми. Даже я, который знал Саидуну еще со времен его пребывания в Египте, когда я охранял его от врагов своим телом. Совершенно случайно я застал ее однажды за каким-то очень человеческим делом. Она была еще более нелепой и отталкивающей, чем обычно. Я разразился хохотом, и с тех пор не проходило и дня, чтобы она не проклинала меня на все лады. Она подозревает, что я раскрыл ее позор остальным, поэтому ее вполне устроит, если мы все умрем. И если бы она так не боялась Саидуны, то уже давно бы всех нас отравила".

"Она действительно такая злая?"

"Она злая, потому что она рабыня своего высокомерия, хотя она так много страдает. Она не хочет быть старой, но знает, что это так".

Они прошли еще дальше в лес, где наткнулись на клетку с обезьянами. Халима кричала от радости, глядя, как они гоняются друг за другом по прутьям, раскачиваются на канатах, занимаются гимнастикой и щиплют друг друга.

"Раньше у нас тоже был медведь, - сказал Ади. "Но он слишком много ел, и Сайидуна приказал его убить. Еще у нас на острове есть крупный рогатый скот, верблюдица, четыре лошади и несколько ослов. А еще у нас есть единственные собаки и кошки. Но никто не может прийти на наш остров, кроме нас. Это дело рук Апамы, через Сайидуну".